Кирилл Шарапов - Чужой мир. Пустыня смерти

– Пить буду.

– Ну а потом?

– Опять пить буду, и буду пить, пока не забуду все это, а потом встану, рожу умою и по-новому жить начну.

С ним все так и случилось, только пить Всеволод начал, когда пристрелил генерала Донского, а вот остановиться уже не мог, пока не попал сюда. Здесь и началась его новая жизнь, его будущее.

А эта девушка изменилась мгновенно. Ведь еще два дня назад она была сугубо мирным обывателем, а теперь… Кто знает, в кого она могла превратиться в конце концов? И это пугало.

– Эй, ау, – окликнула его Инга, – ты идешь?

Всеволод понял, что до сих пор стоит рядом с ней и держит ее за руку.

– Иду, – каким-то чужим голосом ответил он.

Он понял ещё одну вещь: всем выжившим предстоит пройти через ад и стать зверьми.

А выпить совсем не хотелось. Странно.

«Зеленые» сидели за БТРом возле заднего люка, профессор стоял в двух шагах, направив на них ствол пистолета-пулемета. Молодец астрофизик, помнит наставления, держит дистанцию. Всеволод какое-то время разглядывал пленников. Они же, как загипнотизированные, распахнув от ужаса глаза, смотрели только на Ингу. Им было, похоже, все равно, разорвут ли их, сожгут живьем, застрелят или просто начнут срезать мясо с костей и заставят жрать его. Они мечтали об одном – не попасть к ней в руки. Что же такое могла сотворить с ними паломница? Если перспектива допроса с применением «подручных средств» была для них чем-то незначительным?

– Начнем, пожалуй. Александр Николаевич, вы готовы?

Профессор кивнул.

– Вопрос первый: кто вы такие и как здесь оказались?

Профессор на довольно приличном английском перевел вопрос, после чего почти минуту слушал ответ заикающегося от страха длинного пленника. Второй так и не смог открыть рта.

– Он говорит о каком-то божественном даре, – озвучил речь «зеленого» профессор. – Их земля отравлена в результате сорокалетней войны, и тут произошло чудо, Спаситель услышал молитвы Вещих Отцов и сжалился над своими детьми, подарив им этот чистый и прекрасный мир.

Тут «зеленый» разразился гневной речью еще на минуту, изредка бросая ненавидяще-испуганные взгляды на Ингу, стоявшую за спиной Всеволода.

– Интересно, – выслушав его, заметил Александр Николаевич. – Он говорит, что Спаситель в щедрости своей подарил им мир, но не дал отказаться от борьбы, забросив сюда еретиков с их подлым колдовством. И здесь развернется последняя битва. Их великий народ сотрет с лица земли паладинов и паломниц, везде воцарится мир, и они смогут строить Царствие Небесное. И ваша, тьфу, то есть – наша паломница будет гореть на костре, и ее очищенным мясом будут кормить зараженных, в надежде излечить их разум.

– Каннибалы, очень мило, – с омерзением прокомментировала пламенную речь «зеленого» Инга.

– Спроси их, почему они воюют с паладинами?

Профессор кивнул и перевел вопрос.

– Короче, так, – выслушав ответ, начал он, – пропуская длинную цепочку ругательств, половине которых нет эквивалента в нашем английском, суть конфликта в следующем. «Черные» используют как-то темную дьявольскую силу, которую паломницы черпают из каких-то источников, не понял из каких, но понял, что источники эти находятся в зараженных землях. Изначально они были единым народом, но сорок лет назад одна девушка бежала от инквизиторов в пустоши, все сочли ее мертвой, а она вернулась оттуда и начала распространять грязное учение, искажая истинное писание. И некоторые слабые волей пошли за ней. Так появились еретики, которые сами себя называют паладинами.

– Понятно, что ни хрена не понятно, – озадаченно, произнес Всеволод. – А что насчет людей, которых они захватили, что они собирались с ними делать?

Профессор быстро перевел и выслушал ответ.

– Веселые ребята. Он обозвал нас дикарями, не заслуживающими этого рая, поскольку мы не рождены от отцов-основателей… бред какой-то, с биологической точки зрения это просто невозможно. Если бы были «матери-основательницы», я бы еще понял, но отцы же в принципе не могут рожать…

– Профессор, – одернул Александра Николаевича Бур.

– Прости, увлекся. Так вот, раз мы не относимся к их народу, то никак не можем стать его частью, поскольку «райянами» – так он выразился – нужно родиться. Короче говоря, всех чужаков ждет очищение огнем, после чего их очищенную плоть смогут съесть зараженные, дабы исцеляться.

– Зашибись. А что «черные» делают с чужаками?

Профессор кивнул и спросил длинного. Тот что-то быстро затараторил.

– Такое же безрадостное будущее, даже, пожалуй, еще безрадостней. Те тоже каннибалы, они едят очищенных сами, и, что самое страшное, едят живьем, обрекая на страдания. Тогда дух умирающего не попадает в очищающий огонь, его душа пожирается паломницами вместе с последним куском плоти, в котором он пытается удержаться. Человек, попавший к ним, очень долго страдает, иногда несколько недель. В общем, они друг друга стоят.

– Твари, – гневно произнесла Инга и что-то быстро добавила по-английски.

Совершенно неожиданно «зеленые» вскочили и рванулись прочь, сбив с ног Всеволода и Александра Николаевича. Инга отпустила их на пару метров, после чего, не торопясь, вскинула оружие паломницы и сделала два быстрых выстрела в спины бегущим. Поднявшись с земли, Всеволод посмотрел на обугленные останки. Инквизиторы испеклись мгновенно, словно бы их на час засунули в микроволновку.

– Зря ты так, – осуждающе заметил он, – у меня к ним было еще несколько вопросов. Я, конечно, не собирался оставлять их в живых, но ты поторопилась.

– Прости, – виновато опустив глаза, произнесла девушка. – Они заслужили смерть.

– Да знаю я, – отмахнулся Бур, – ладно, что сделано, то сделано. Профессор, теперь могилу придется копать нам.

– Не в первый раз, – отозвался астрофизик и, открыв десантный отсек, достал две лопаты. – Одно радует, ямка для двоих нужна поменьше.

– Хорошо хоть дорогой выспросил у них про оружие. Разбирать придется учиться вслепую, ну хоть ТТХ узнал. Короче, вопросы остались. Но это уже так… факультативно.

Двадцать минут спустя «зеленые» были закопаны, лопаты убраны.

– Инга, – отведя девушку в сторону, тихо сказал Всеволод, – я надеюсь, больше подобного не повторится. Ты знаешь правила: я приказываю, вы выполняете. А не наоборот. Кому не нравится, может проваливать.

– Я же извинилась, – виновато сказала девушка. – Мне что, на колени встать?

– Стоять на коленях – удел рабов, хотя бывают ситуации, когда опуститься на колени не позор. Но это частности. Я просто надеюсь, что в дальнейшем мы обойдемся без самодеятельности. Ты все поняла?

Девушка кивнула.

– Тогда пошли к остальным. Я уже минут десять ощущаю запах подгоревшей тушенки, по которой так «соскучился» мой желудок. – При этом в слово «соскучился» Всеволод вложил максимум сарказма, скривив рожу, чем вызвал у девушки приступ смеха.