Владислав Выставной - Кремль 2222. Киев

– Это, конечно, забавно, – отсмеявшись, сказал Зигфрид. – Я, однако, повода для радости не вижу. Сюда-то мы пробились, но, по сути, сами себя загнали в ловушку.

– Это точно, – мрачно сказал Инженер. – Я успел заметить: они всякого хлама на рельсы с обеих сторон навалили – не сдвинуться. Нас до сих пор не взорвали и не расстреляли из пушек только потому, что рассчитывают взять «Дракона» целым и невредимым. И поверьте – найдут метод.

– А что там Егорка? – обернувшись к Ведуну, спросил Книжник. – Есть от него какие вести?

Ведун молча покачал головой.

– Ждать помощи от Крепости бессмысленно, – ровно сказал Зигфрид. – Просто забудьте о ней. Я думаю, что единственный для нас способ спастись – это убраться с этого проклятого поезда.

С грохотом распахнулась внутренняя дверь, и в каземат ввалился Назар с криком:

– Вы уже здесь?! Живы?! Есть раненые?

– Да не кричи ты! – поморщился Зигфрид. – Иначе раненые могут и появиться…

– Идите со мной! – не слушая, крикнул Назар.

– Куда там еще идти? – устало спросил Книжник. – Пришли уже, вроде…

– Пленники зовут. У них деловое предложение.

Стоя перед дверью в каземат головного вагона, где были заперты пленники, Книжник с Зигфридом обменялись сомневающимися взглядами. Назар со Степаном смотрели на приятелей с надеждой. Все понимали, что «Дракон» окончательно увяз в осаде и никакого выхода из сложившейся ситуации не предвиделось, а потому следовало хвататься даже за небольшой шанс – опыт подсказывал, что даже сомнительные возможности иногда удается обернуть в выгодную для себя сторону. Главное, чтобы при этом не мешало излишнее самолюбие – а оно может преобладать при переговорах с врагами, подлецами и негодяями.

– Эй, друзья, что вы там хотели нам сообщить? – припав к двери, спросил Книжник.

– Я хотел сообщить, что из твоей шкуры сделаю себе мягкую подушку, – прямо в ухо прохрипел голос Топора – было слышно даже его тяжелое дыхание. – А из твоего черепа – светильник. Знаешь, чтобы внутри лампочки, а глазницы эдак приятно светились…

Книжник шарахнулся от двери и даже повалился на спину. Топор за дверью расхохотался, словно своими глазами видел эту картину. Зигфрид дернул семинариста за руку, помогая подняться, крикнул:

– Если у вас это все – то спасибо, посмеялись. Мы пошли тогда, у нас дел по горло.

– Топор, не мешай! – приказал жесткий женский голос. – Пузырь, изложи наше предложение!

– С удовольствием, – вкрадчиво заговорил голос бывшего командора «Дракона». – В общем, такое дело: мы хорошо знаем сложившуюся у вас ситуацию.

– Что вы там можете знать? – с презрением в голосе отозвался Зигфрид. – Раз сидите под замком – не стоит умничать, не поверю.

– Я говорил тебе, друг мой Зигфрид, что это мой бронепоезд. А потому я все знаю, все вижу. Не говоря уже о том, что все слышу через переговорные устройства по всему поезду. Так что положение для меня очевидно: вы в тупике, и скорее всего, вас в результате прикончат.

– Чего это ты так о нас забеспокоился? – поинтересовался Книжник. – Боишься, что и вас под шумок прихлопнут?

– Ты умный мальчик, – с одобрением сказал Пузырь. – Мы со Стаей в хороших отношениях, но всему есть предел. Вы здорово разозли Саранчу – и будет непросто убедить Вершителей, что вас стоит оставить в живых, да еще на свободе…

– А кто возьмется их убеждать? – спросил Зигфрид. – Уж не ты ли?

– Может, я, а может, Кэт – для вас это не имеет значения. Значение имеет только сам факт разговора.

– Я так понимаю, это сделка? – спросил Книжник. – С одной стороны – наша жизнь и свобода, верно?

– Именно так, малыш.

– А что вы хотите взамен? Чтобы мы отпустили вас?

– Это только половина цены. Во-первых, вы отпускаете нас. А во-вторых, убираетесь сами – оставив бронепоезд нам. И никакой торговли – это окончательное условие.

Наступила тишина. Семинарист ощущал, как множество мыслей беспорядочно носится в голове – но никак не может сложиться в единую картину из множества кусочков. Зигфрид рядом также погрузился в задумчивость, впрочем, как и все остальные.

Наступал момент истины. В другой обстановке казалось бы дикостью покидать эту до зубов вооруженную крепость на колесах, но теперь она лишилась своего главного преимущества – мобильности. А это означало неминуемое поражение.

И гибель. Потому что Саранча не берет пленных.

Даже если удастся уйти живыми – куда податься в этом ужасном городе, захваченном мутами всех мастей да ожившими после двухсотлетней спячки боевыми машинами. Выход наружу казался настоящим самоубийством.

Но бездействие выглядело еще более тягостным.

– У меня один только вопрос, – тихо сказал Книжник. – Куда мы пойдем, если покинем броню? Смерть будет идти по пятам и от нее некуда будет скрыться…

– Если не считать одного-единственного места, – так же тихо сказал Назар.

Все уставились на послушника, лихорадочно соображая, что тот имеет в виду. Назар не стал озвучивать свою мысль – то ли не хотел, чтобы подслушали недруги, то ли был уверен, что его и без того поймут.

Зигфрид, видимо, понял первым, потому как грохнул кулаком в дверь и громко сказал:

– Значит, так. Мы пойдем на сделку при следующих условиях…

Один за другим они спрыгивали на землю и оглядывались. Местность вокруг действительно была оставлена Саранчой – даже убитых не было видно. Надо думать, тела утащили при отходе. Оно и неудивительно: мясо не должно пропадать – иначе чем кормить эту Бессмертную Стаю?

– Похоже, не соврал Пузырь, – произнес Книжник. – Саранча действительно дает нам фору.

Это и было главное условие: Пузыря отпускали первым с тем, чтобы тот договорился с лидерами Стаи. Саранча должна была отойти, чтобы дать уйти тем, кто оставлял бронепоезд. Речь шла о получасе – чтобы беглецы смогли уйти на безопасное расстояние, если под ударом Волны вообще можно было говорить о безопасности. Удостоверившись, что Саранча отошла, отпускали Топора и Кэт. После чего уходили сами.

Так было оговорено. Но когда подлецы соблюдали договоренности?

Не успели они отойти от «Дракона» и пройти пару сотен шагов вдоль Днепра, как в низине зашевелились мертвые кусты и наперерез полезли до боли знакомые серые фигуры в касках. Перекрыли путь впереди плотным строем, взяли их на прицел. Оглянувшись, семинарист увидел точно такую же картину у себя за спиной.

– Так я и думал! – выдергивая из ножен меч, процедил Зигфрид. – Засаду устроили, гады!

– Говорил я, что обманут! – зло сказал Инженер. – А вы поверили этим лжецам, как дети!

На этот раз он был у своего убойного «Вулкана» – вместо них тащил ящики с «глушилкой», без которой большая часть группы уже потеряла бы человеческий облик. Всей огневой мощи группы не хватило бы и на минуту боя.