Александра Гардт - Эпоха лишних смыслов

– Но почему бы не поднять? – В голубых глазах блеснуло что-то невероятно хитрое, и я нахмурилась. – Беллами-то как к тебе клеился!

– И ничего не… – начала было я, но тут на плечо опустилась чья-то ладонь.

– Конечно, – с достоинством кивнул Лешка, и в следующее мгновение я оказалась в требовательных руках Гамова.

Сердце хрястнуло и утонуло.

– А вы правда та самая… модель? – раздался около меня голос Риты; я скосила глаза и увидела, что Лешка подхватил ее. Молодец какой, надо не забыть похвалить манеры.

– Правда, – низко отозвался он, и мы с Гамовым наконец унеслись дальше.

– Ты подумай. Целуешься с моделью, а его фотографии развешаны по всей Москве, Беллами приставал. – В голосе звучало не то осуждение, не то тщательно скрываемое изумление.

Чувствуя ритм, я посмотрела вниз и чуть не завалила все шоу. Бедра Гамова жили своей жизнью, и ничего сексуальнее видеть мне не доводилось.

– Бальные танцы? – только и сумела выдать я, краснея и отводя глаза, подлаживаясь к заданному тону.

Гамов кивнул с видимым удовольствием.

– Класс «Б», между прочим.

– Впечатляет, – проговорила я, отстраняясь и проскальзывая под его рукой в полурок-н-ролльном движении.

Он весь аж загорелся и стал лихо меня крутить. Благо следующая песня позволяла, хит с нового альбома The Killers.

– Как же мне этого не хватает!

Оказалось, что мне не хватает тоже. А я-то думала, что Лешка – идеальный мужчина. Танцевать, однако, было веселее с Гамовым. Он валял дурака, строил лица и проговаривал одними губами особо задорные строки.

Через какое-то время мы успокоились, Лешка предпринял попытку меня отбить – к явному неудовольствию Риты, Гамов отказал, утаскивая меня неизвестно куда, и красавица-брюнетка осталась в компании моего красавца-блондина.

– Хорошо смотрятся, – мягко улыбаясь, проговорил Гамов.

– Нет-нет-нет, – скривилась я, – Лешик мой. Эксклюзивно.

– А Беллами? – Гамов чуть улыбнулся и придвинулся поближе, отчего стало очень неуютно.

– Ты многого обо мне не знаешь, Макс, – сказала я, намеренно отстраняясь.

– Расскажи.

– Сначала ты. – Гамов удивленно поднял брови. – Давай, давай. Что и зачем ты наболтал Арлиновой?

– Ах, это. – Он вздохнул и медленно повлек меня в угол, где было поменьше народа. – Песню знаешь?

– Хватит меня проверять, – сквозь зубы прорычала я. – ELO, кто не знает.

– Поразительно. Откуда что берется?

– В Интернете не сижу.

– Отличная версия. – Гамов переплел мои пальцы со своими и совсем сбросил темп.

Я только и смогла, что взглянуть на него, широко раскрыв глаза.

– Ты правда думаешь, я на своем первом прорыве справился лучше? Если тебе интересно, я вообще забыл, кто такой, превратился в рыжего пострела и, если бы не Степа, остался бы там навсегда.

– А точка напряжения? – нахмурилась я, не понимая.

– Какая точка напряжения, Степа час субъективки меня уговаривал прийти в себя и вернуться обратно вместе с ним. Я настолько вписался в мир, что не видел прорыва. И это абсолютно нормально. Ненормально – то, что ты ворвалась туда, лихо закрыла реальность, а после моего вмешательства еще и разрушила ее.

У меня даже руки опустились.

– Издеваешься, да? А отповедь на станции? Что это было?

Гамов заставил меня сделать медленный поворот. Класс «Б», ага.

– Это была учеба. Я не мог бегать вокруг тебя и причитать о том, какая ты молодец, как ответственно подходишь к делу и как ты спасла мою никчемную шкуру. По правде сказать, Роза, хватило бы и закрытия, но…

– Стоп, – сказала я, на этот раз действительно останавливаясь.

Мучительно не хватало воздуха, и кружилась голова.

– Пойдем на балкон. Не волнуйся, твой Лешик хорошо умеет занимать женщин.

Рита и Лешка сидели на диване. Он что-то говорил – она смеялась.

– Мне не нравится эта фраза, Макс.

– Прости, ничего такого не имел в виду. Энивейс [3], он по уши в тебя влюблен.

На соседнем балконе, как легко догадаться, играли Muse. На этот раз – «Showbiz». Гамов запаздывал, но я даже оборачиваться не стала. Голым рукам было довольно холодно.

– Не нашел твоего пальто, – сказал Гамов и набросил мне на плечи свое.

Я вздрогнула и покачала головой:

– Что происходит? Закрытия хватило бы? Я тебя спасла?

Гамов оперся на поручень и вздохнул:

– Конечно, хватило бы и закрытия. Но я знал, где точка напряжения, и мне хотелось, чтобы ты ее тоже нашла, раз уж все прошло так успешно. Знала бы ты, как я орал на Арлинову, пока меня везли к прорыву, а тут раз – появляешься ты, задача выполнена. И спасибо, что спасла мою жизнь.

Я покачала головой:

– Так купленное платье – благодарность? Макс, ты купил мне платье, которое стоит…

– Копейки? – поднял брови он. – Я представляю, сколько ты имеешь с книги, но думал, что…

– Макс, в общепринятом смысле чертово «Прада» стоит очень дорого, и оставим в стороне, сколько оно стоит для меня. Ты привозишь меня в Столешников, велишь выбирать наряд, мы проводим самые… – «веселые» почти слетело с моего языка, – ненормальные полчаса в моей жизни, меряя все подряд, находим что-то приличное, потому что «о боже, дресс-код», и на выходе ты платишь за все.

– Мне так нравится, когда ты много говоришь, – Гамов улыбнулся, и его дыхание прочертило завораживающий след в воздухе.

Я вздохнула самым укоризненным образом, на который была способна, и отвернулась.

– Ты спасла мою жизнь. Так что давай не будем считать, сколько она стоит. Могу я подарить девушке платье?

– Вообще-то нет.

Гамов на мгновение прикрыл глаза:

– Могу я подарить платье напарнику?

Слово приятно обожгло сердце. Я помялась мгновение – и нехотя кивнула. Гамов аж расцвел.

– Теперь расскажи мне про Беллами. И почему встречаешься с моделью, и почему живешь на Чистых.

– Много будешь знать, скоро состаришься, – выдала я, посмотрела на его разочарованное лицо, подавила вздох и, встав на цыпочки, поцеловала в щеку, вдыхая горький запах какого-то дорогого одеколона.

– С днем рождения.

Я со стоном повалилась на рабочее место и, открыв ноутбук, уставилась в него невидящим взглядом. Голова раскалывалась на части, и любая попытка сделать умозаключение терпела крах от невыносимой боли.

В дверном проеме появилась чья-то тень.

– Как обстоят дела у нашей мисс мира?

Я даже не среагировала. Тратить хоть гран сил на Турова представлялось мне полнейшим идиотизмом.

– Отчет к шести сдавать, да? Представляю, представляю. Сейчас возьмешь и напишешь за полчасика, а там гуляй себе.

Виски начали гудеть.

– А где Макс? До сих пор не пришел в себя после вчерашнего, простите, суаре на Арбате? Прислал тебя отдуваться за двоих? Бедненькая, Оливин, ты бедненькая.