Юрий Корчевский - Сотник

Оба десятника Даниила и десяток боярина за длинным столом уселись, прибывших ратников ужином угощать стали. Кашу принесли – только из котла, барана, целиком на вертеле жаренного, да большую братину пива пенного. В дороге дружинники проголодались и на еду накинулись.

Алексей тоже изрядный кусок мяса ножом отхватил. Горячее, с корочкой румяной, запах аппетитный – вкуснотища! А пива сделал глоток – не понравилось. Не прокисшее, свежее, пенится, но привкус странный был. В каждой местности пиво свое, и во многом качество и вкус от местной воды зависят, а также от хмеля и солода. А потому, отставив кружку, он только вид делал, что отхлебывает, чтобы хозяев не обидеть.

Дружинники же к пиву присосались, едва ли не всю братину опустошили. Только странным Алексею показалось, что ратники боярские к пиву почти не прикоснулись. На кашу налегали, мясо жареное вниманием не обходили.

И Алексей насторожился – к чему бы это хлебосольство странное такое? Понятно, паны дерутся – у холопов чубы трещат. Но подумал, что договорились десятники мирно разойтись, однако не споить ли людей Даниила хотят? А еще хуже – отравить. Не потому ли и вкус у пива такой?

Он повернулся к соседу. Дружинник из местных, должен знать.

– Как тебе пиво?

– Отменное, две кружки выпил.

– Вкус как всегда?

– Пиво как пиво…

– Не пил бы ты, не нравится оно мне.

– Не хочешь – не пей, нам больше достанется, – захохотал сосед.

В этот момент Алексей поймал взгляд ратника из боярского десятка – нехороший взгляд, злобный. Однако ратник тут же расплылся в улыбке:

– Довольны угощением? Баран молодой, вкусный…

– Хорош баран, – кивнул Алексей. А в душе нарастала тревога. Ох, зря десятники князя братаются с боярским людьми. Сталкивался он уже с этим, когда заставу калики перехожие отравили, сам едва выжил. Вот и сейчас мелочи складывались в настораживающую его картину. А уж когда увидел, как боярский ратник пиво из своей кружки под стол выплеснул, причем постарался сделать это незаметно, так и вовсе в подозрениях своих укрепился. Десятнику бы сказать – но как? Рядом с ним десятник боярский. В глаза гостям заглядывает, пиво в кружки подливает. Вроде – заботится, гостеприимство проявляет.

Когда один из дружинников по нужде из-за стола встал, Алексей за ним направился и, когда они зашли в укромное место, сразу у дружинника спросил:

– Карп, как тебе пиво?

– Отличное!

– Ничего странным не кажется?

– Привкус странный немного есть. Думаю, не из мадьярского ли хмеля сварено?

– Ты только не говори никому, но я полагаю – подсыпали нам чего-то в пиво.

У дружинника лицо сразу жестким сделалось, и взгляд колючий.

– Ты новичок тут, десятникам не указ..

– Не про то я… Вот вспомни, боярские ратники пиво из братины пили?

Дружинники лоб наморщил:

– Пригубляли…

– Ко рту подносили, верно. Только я сам видел, как один ратник боярский пиво из кружки под стол выплеснул.

– Может, не понравилось?

Алексей пожал плечами. Он что, после отравления заставы на воду дует, молоком обжегшись?

Дружинник постоял, подумал.

– Ладно, я пить больше не буду.

– Другие-то наши всю братину опростали…

Они вернулись к столу. Алексей сел с краю, наколол кусок мяса на нож и стал откусывать и неторопливо жевать. Мясо ели все, поэтому он не боялся, отраву легче всего в жидкость подмешать.

Наевшись, дружинники отправились отдыхать. Конец августа, тепло, поэтому спать они улеглись на травке, под деревьями, но кучно. Некоторые заснули быстро и даже захрапели.

Боярские люди пообещали утром уехать.

Алексей подошел к десятнику:

– Михайло, поставь караул, хотя бы двух человек!

– Остерегаешься? И правильно! – Десятник неожиданно закрыл глаза, из положения сидя упал на спину и сам захрапел.

Ну ни фига себе! Не может так вести себя здоровый мужик! Выпил три кружки пива и отрубился… Видел уже Алексей, как Михайло пьет, его и пять кружек не свалят. Снотворного в пиво подсыпали или яду настоящего?

То, что с пивом неладно, уже не вызывало у Алексея никаких сомнений. Он стал ходить между своих и тех, кто еще не спал, поднимал за грудки:

– Слышь, друг, не спи!

Но дружинники напоминали осенних мух. Они с трудом разлепляли веки, на ногах стояли нетвердо, шатались, а когда он отпускал их, мягко падали и засыпали вновь.

Алексей пребывал в тревоге и растерянности. Он понимал, что боярские ратники выждут час-другой, пока дружинники крепко уснут, а потом – бери их хоть голыми руками. И возьмут, для того и в пиво какую-то дрянь подмешали. Отберут у спящих оружие, свяжут их, а потом могут и с князем торговлю начать за пленных. Два десятка дружинников – серьезный козырь в переговорах. Но могут и вырезать всех, а потом вывезти подальше от копей и сбросить в ущелье или горную реку. Скажут – не приезжал никто, не видели. Оговор на нас, татары на ваших дружинников напали!

Кое-как пытался держаться только Карп, но и он едва владел собой и еле-еле ворочал языком.

Мысли метались в голове Алексея. Что предпринять? Одному открытый бой с десятком ратников не выдержать, это и ежу понятно. Седлать коня и скакать в Холм? Но тогда он только сам спасется, остальным помощь придет не скоро; а то и вообще может не понадобиться за смертью княжьих людей. Самому действовать, кровь пролить? На него вину возложат. И ладно будет, если только из дружины изгонят. Он новичок, его не жалко потом боярину на расправу отдать. И каков же выход? Но Алексей воспитан так был – своих не бросать, не предавать. И если погибнуть суждено, так всем. Он будет действовать, невзирая на обстоятельства, и плевать ему на последствия.

Где располагались ратники боярина, он знал и в полном боевом облачении направился туда.

У воинской избы маячил караульный. Его шлем поблескивал в лучах лунного света, и этим он себя и обнаружил.

Алексей снял и отложил в сторону меч с ножнами, взял в зубы боевой нож и стал подкрадываться.

Часовой вел себя беспечно. Он прохаживался, что-то напевал и нападения уж точно не ожидал.

Нож Алексей взял с собой на крайний случай, если не удастся оглушить или как-нибудь скрутить караульного. Но тот подошел к колодцу и загремел цепью, доставая ведро с водой. Момент был более чем удобный.

Алексей кинулся к ратнику и захватил его шею в удушающий прием. Ратник задергался, засипел, но вырваться и крикнуть был не в силах, тут не умереть бы – воздуха не хватает. Потом обмяк.

Алексей отхватил от полы кафтана караульного кусок и затолкал ему в рот. Потом расстегнул на нем пояс, снял ножны с мечом и в колодец бросил. А руки за спину завернул и ремнем стянул. Минус один от десятка. Кроме того, сразу допросить надо, выпотрошить до последней капли, причем сделать это жестко, поскольку времени нет.