Алексей Калугин - Переговорщик

– Слушаю.

– Я могу, во-первых, помочь подправить ваш имидж.

– Мне это нужно?

– Простите, фортуан командующий, но вы зачастую путаете имидж с харизмой. А это, как говорят у нас в ячейках, две большие разницы.

– Это все?

– Я сказал, во-первых.

– Значит, есть и во-вторых.

– Во-вторых, вам следует поработать с риторикой. Основательно поработать, фортуан командующий!

О‑Фар снова посмотрел на робота, говорившего все это.

– Не смотрите вниз! – скрипнул уборщик.

– Почему?

– Если меня увидят, то снова засунут в ячейку. И вы, фортуан командующий, останетесь без консильере.

– Без чего? – не понял О‑Фар.

– Ну, это что-то вроде советника, только более близкий. Почти родственник. У нас все будет строиться на доверительных отношениях.

– Откуда ты все это знаешь?

– Люблю читать.

– Где мы можем встретиться, генерал? – спросил Алексей.

Хром Ветер озадаченно поскреб пальцем титановую пластинку в центре лба.

– Поиски нейтральной территории и согласование протокола займут какое-то время.

– Зачем нам протокол, генерал? – улыбнувшись, развел руки в стороны Алексей. – Что мешает нам просто поговорить, как старым знакомым? Место встречи выбери сам – я согласен прибыть на твою территорию. У меня нет оснований не доверять тебе, генерал Ветер.

Сайтен провел железными пальцами по подбородку.

Законы воинского братства были для него превыше всего. Если этот парень служил на «Золотом Компасе», когда они вместе громили логово контрабандистов, пусть даже в то время он был всего лишь юнгой, а генерал еще не был генералом, они оставались братьями по оружию. До тех пор, пока кто-то один не докажет обратное. Подлецы, увы, встречаются везде и повсюду. И, как говорил классик, со временем их только больше становится. Даже странно, как до сих пор весь мир окончательно не запаршивел? Как еще сохранились в нем такие понятия, как долг, достоинство и честь? Но, как бы там ни было, пока у генерала Ветра не было оснований не доверять бывшему юнге Лёшке.

– Ты точно имеешь право говорить от имени командования фортанов? – спросил он на всякий случай.

– Разумеется!

Алексей поискал взглядом командующего, надеясь, что он подтвердит его слова. Но О‑Фар сидел, низко наклонив голову и прикрыв глаза ладонью. Как будто пребывал в глубокой задумчивости или же попросту задремал – с пожилыми людьми такое порой случается.

Решив не тревожить командующего, Алексей указал на капитана У-Нея.

– Фортуан Бузин официально назначен переговорщиком приказом командующего операцией О‑Фаром, – строго официальным голосом произнес капитан. – Таким образом, он имеет право обсуждать любые вопросы от имени командования, а также брать на себя любые обязательства, имеющие непосредственное отношение к данной операции. Однако переговорщик Бузин не имеет права выступать от имени высшего руководства Фортана и заключать какие-либо соглашения, требующие подписи высших официальных лиц Фортана.

– Меня это устраивает, – кивнул генерал.

– Значит, ты хочешь стать моим адъютантом, – решил внести ясность О‑Фар.

– Консильере, – уточнил робот-уборщик.

– Ты полагаешь, престиж главы Объединенной службы безопасности Фортана заметно поднимется, если за ним по пятам все время будет бегать робот-уборщик?

– Не робот определяет место, а место робота.

– Прости, что-то не понял.

– Я – робот-уборщик ровно до тех пор, пока выполняю эту работу. Как только я начну работать на вас, фортуан командующий, я стану роботом-консильере. А это уже совершенно иной статус. А если мне поставить парочку дополнительных карт памяти и расширенный логический чип…

– Так ты просто хочешь повысить свой статус!

– Нет, фортуан командующий, я хочу быть полезным вам.

– Почему именно мне?

– Потому что я еще не встречал человека более достойного.

Это была откровенная ложь, да еще и густо приправленная лестью. Но порой именно такой грубый и прямолинейный ход оказывается самым правильным. Робот-уборщик об этом знал, потому что много читал. И в основном художественную литературу. Которая только тем и занимается, что препарирует человеческую душу. О‑Фар тоже много читал, но по большей части приказы, постановления, реестры, служебные записи, объяснения, пояснения, комментарии. На приличную литературу времени почти не оставалось. Но в молодости он тоже читал романы. И даже стихи. Поэтому он догадался, на какой крючок пытается поймать его робот-уборщик. И ему это понравилось. Он давно уже не сталкивался с подобным человечным и, можно даже сказать, глубоко личностным подходом.

– Я могу изменить внешность, – продолжал между тем развивать тему уборщик. – Сделать ее более респектабельной. Или – нет! Лучше раскрасить меня в защитные цвета! И тогда вы сможете всем говорить, что я – новая модель робота-телохранителя.

– Роботов-телохранителей не бывает.

– Именно! Я буду первым! Экспериментальной моделью. А общаться мы с вами сможем через биом, так что никто не услышит.

– Ты собираешься давать мне советы? – спросил О‑Фар, не скрывая скепсиса.

– Ни в коем разе! – решительно отмел подобное нелепое предположение робот. – Я буду тем, с кем вы всегда сможете посоветоваться по любому вопросу. Я ведь не просто советник, а консильере. Фактически ваше второе «Я». Со мной можно обсуждать, со мной можно спорить, надо мной можно даже посмеяться. Собственно, это то же самое, что посмеяться над самим собой – порой бывает полезно. Я – белая полоса посреди дороги, на которую можно присесть, чтобы отдохнуть и подумать, в то время как слева и справа от тебя проносятся машины.

– Красивая метафора, – кивнул О‑Фар.

– Я готов вылететь прямо сейчас, куда ты скажешь, генерал Ветер. Но, – Алексей щелкнул пальцами, – для начала я хотел бы решить вопрос, не терпящий отлагательств: у нас есть раненые.

– Раненые? – удивленно вскинул брови Хром Ветер. – Откуда? Мы же еще даже не начинали!

– В гиперспейсе нас атаковал неведомый противник.

– Ты шутишь?

– Нет, генерал. Если ты имеешь возможность видеть наши корабли…

– Разумеется, имею, юнга!

– Я теперь переговорщик.

– А, прости.

– Видишь белый ком, плюющийся плазмой?

– Да, я давно уже на него глаз положил. Вот этот, – генерал указал на глаз с моноклем. – Что за штука?

– Это один из вражеских кораблей, который мы сумели подцепить «ловчими» и вытащить из гиперспейса.

– Чтобы я всю жизнь на корабле гальюны чистил! – восторженно произнес Хром Ветер. Смотрел он при этом чуть в сторону, видимо, на экран, показывающий ему, во что превратился корабль-призрак. – И кто же это был?

– Без понятия, генерал. Но, как я уже сказал, у нас есть раненые. Некоторые – серьезно. Выбор для них – либо гибернация, либо немедленное помещение в стационар, под присмотр специалистов. Сам понимаешь, физические травмы – это не инфекция. При гибернации могут возникнуть различные осложнения. Поэтому…