Владислав Выставной - Кремль 2222. Севастополь

– Кто вы? – дрогнувшим голосом спросил Книжник.

И конечно, не получил ответа. Фигура медленно надвигалась, и единственное, что можно было сделать в такой ситуации – смириться и продолжать идти вперед. И он шел, втянув голову в плечи, в любую минут ожидая удара в спину.

Коридор вывел в обширный зал с массивными каменными колоннами. Это походило не столько на пещеру, сколько на внутреннее пространство мрачного храма. Множество фигур в бесформенных черных балахонах, неподвижно замерших среди колонн, только подчеркивали ощущение жутковато-сакрального предназначения этого места.

Замедлив шаг, Книжник вышел в центр зала и застыл, не зная, что делать дальше. Похоже, его путь окончен.

Темные фигуры стояли неподвижно, разглядывая пришельца, и только сейчас стало ясно, что в них пугало больше всего: лица обитателей пещер были затянуты в черную ткань – даже без прорезей для глаз, рта, носа. Шут его знает, как они ориентировались в пространстве, но, видимо, проблем с этим у них не было.

Чувствуя, что пауза затянулась, Книжник заговорил первым:

– Прошу прощения за вторжение, я не хотел никого беспокоить, э-э, причинять неудобств… – он запнулся, чувствуя, что несет какую-то ахинею. – Дело в том, что я ищу своих друзей. Возможно, они где-то здесь…

Он сделал паузу, давая местным возможность ответить. Фигуры даже не шелохнулись. Казалось, он разговаривал со статуями. Ощущая растерянность и тревогу, парень продолжил:

– Может, вы приняли нас за врагов? Поверьте, мы не хотим причинить вам зла…

– А кто ты такой, чтобы осмелиться причинить нам зло? – раздался гулкий голос, и эхо разнесло его под сводами этого каменного мешка.

Книжник закрутился на месте, пытаясь определить источник этого голоса, и догадался поднять голову. В стене, на высоте метров пяти, под самым сводом была прорублена глубокая сводчатая ниша. В ней маячил еще один обладатель балахона, на первый взгляд ничем не отличавшийся от прочих. Однако что-то в его позе выдавало лидера – то ли особая надменность, то ли не свойственная остальным раскованность движений.

– Да я, считай, никто, – смиренно сказал Книжник. – И ни на что подобное осмелиться я не способен. Где я, а где вы – сами подумайте. Нет, мое дело маленькое…

Самое главное в разговоре с самовлюбленными безумцами – соответствовать картине созданного ими воображаемого мира и подыгрывать им, доводя этот мир до абсурда. Иногда это может спасти жизнь. Правда, эти не слишком похожи на наивных простаков.

– Откуда ты взялся, такой отчаянный? – с ноткой брезгливости спросили сверху. – Вряд ли с побережья – те так себя не ведут при встрече с нами. А может, ты не смелый, а просто глупый?

– Верно, неразумен я, – сокрушенно отозвался Книжник, краем глаза осматривая зал. Он все еще надеялся увидеть здесь друзей или хотя бы обнаружить возможные пути к отступлению. Но видел лишь одинаковые черные силуэты. – Иначе бы не полез в эти пещеры. И с чего я взял, что мои друзья здесь? Простите меня за дерзость и глупость.

– Простить ли тебя – решим после. Так кто ты такой? Откуда? Отвечай честно, и не вздумай солгать.

– А чего мне лгать? – Книжник пожал плечами. – Сам я кремлевский, а здесь по воле случая.

– Погоди… Кремлевский? – в голосе стоявшего наверху послышалось замешательство. – Это как? Откуда?

– Из Москвы я, – терпеливо пояснил Книжник. – Город такой, далеко на севере, бывшая столица бывшей страны…

– Не считай меня идиотом. Стой здесь, сейчас я спущусь.

Это было странное заявление – будто отсюда можно было куда-то деться. Но высокомерия в голосе того, что только что вещал сверху, поубавилось. Куда-то исчез пафос, речь стала естественнее, что ли…

Темные силуэты расступились, и вперед вышел один из них – высокий, стремительный, властный, что было заметно по одним только движениям. Это был тот самый лидер, спустившийся из ниши под сводом. Несколько секунд он в упор рассматривал Книжника сквозь черную ткань, скрывавшую лицо. И вдруг неторопливым движением стянул с лица эту маску – словно отпала необходимость в затянувшемся спектакле.

Теперь стало ясно главное – это человек. Что само по себе не могло не радовать в мире, населенном злобными порождениями тотальной генной катастрофы. Этот выглядел вполне адекватным: лет пятидесяти, но энергичный, сухощавый, с лицом, изрезанным морщинами. Коротко стриженный, седой, с небольшой аккуратной бородой, так же изъеденной сединой. Больше всего поражали его глаза: чуть навыкате, беспокойные, колкие. Сейчас взгляд этих глаз в упор сверлил семинариста.

– Москва, говоришь? – произнес незнакомец, голос которого здесь стал уже вполне обычным, лишенным мистического пафоса. – Как тебя занесло сюда? Что понадобилось?

– Я все расскажу, – стараясь выдержать этот взгляд, тихо сказал Книжник, – когда увижу своих друзей.

– Ты расскажешь мне, когда я этого потребую, – раздельно сказал человек. – Впрочем, я даю тебе слово: ты увидишь своих друзей. Живых и здоровых.

– Я вам не верю, – глухо сказал Книжник. – Про вас говорят…

– Что мы бесноватые? – человек сверкнул взглядом и едва заметно улыбнулся. – Правильно, что им еще говорить? Мы убиваем, поедаем человеческое мясо. Что еще делать безумным монахам, живущим в диких пещерах? Здешние племена и кланы – народ суетный, суеверный. Отгородиться от них – проще простого, достаточно припугнуть, пустить страшных слухов и нагнать страху визуальными эффектами.

– А что, в действительности вы не такие? – с вызовом спросил Книжник. – Мои друзья уже исчезли. И, видимо, исчезну я сам – и я уже готов к этому.

Человек разглядывал гостя, чуть склонив голову на бок. Похоже, не мог решить, в каком тоне вести разговор. И неожиданно выбрал мягкую, почти доверительную манеру.

– Ты прав, чужеземец. Люди в этих местах действительно исчезают, и многие думают, что мы жрем их мясо, пьем их кровь, – человек рассмеялся. – А мы никого не переубеждаем. Более того, поддерживаем эти россказни, они ведь нам на руку: авторитета добавляют, да и дополнительной защитой служат. Реальность же куда интересней, – он сделал паузу, криво улыбнулся. – Дело в том, что мы никого не убиваем напрасно.

– Вот как… Но куда же пропадают жертвы?

– А ты еще не понял? Оглянись вокруг.

Семинарист оглянулся. И увидел все те же безликие фигуры. Его осенило догадкой:

– Вы хотите сказать, что все они…

– Да. Все они пополняют наше святое воинство.

Человек рассмеялся, заложил руки за спину и обошел растерянного семинариста, рассматривая его с головы до ног, как работорговец, приценивающийся к живому товару. Сказал:

– И вы, чужаки, не станете исключением.

– А если мы откажемся? – буркнул Книжник.