Владимир Андрейченко - Пленники зоны. Смерти вопреки

Он махнул рукой Роману и, передернув затвор штурмовой винтовки, стал спешно подниматься наверх по лестнице, туда, откуда они только что пришли. Вскоре оба снова очутились в большом сером помещении с двумя лежащими телами. Только одно шевелилось, пытаясь подняться или хотя бы сдвинуться, но безуспешно. Второе, бывшего ученого, оставалось неподвижным. Никита бросился именно к нему, присел, стал изучать внимательнейшим образом, щупать, перебирать складки изрядно поношенной одежды.

– Какой год? – вдруг спросил Черный Сталкер, уставившись на майора узкими зрачками на уродливой физиономии.

– Да уж не тот, в котором мы схлестнулись с тобой, – сухо, без эмоций констатировал Никита, даже не оборачиваясь к киборгу.

– Я так и знал!

– Ха. Что ты еще знал, чего не знаю я?

– Освободи меня, майор. И вы оба не пожалеете об этом. Обещаю.

– Ишь, как залепетал. Да уж куда там пожалеем, если трупами вмиг станем! Не-е, Робокоп, не пойдет. И вообще, помолчи, дай подумать. Не часто такое бывает… Роман? – майор повернулся к обескураженному последними новостями ученому. – На ум что-нибудь пришло? Есть какие-то соображения? Да очнись ты. И так ясно, что мы оказались годом позже и снова в Бункере под Станцией. Меня больше сейчас интересует вопрос «почему?». И как такое могло случиться? А дальше, видимо, будем искать ответы на вопрос, как отсюда выбраться. Без питья, спецкостюмов, толкового оружия и точной инфы. Хотя…у нас же есть связь. КПК. Ну-ка, давай, е-мое, читай все свои сообщения, тут их много наприходило…за год. Читай вслух. И не дай бог тебе стереть хоть одно или скрыть от меня. Положу рядом с этим зомбаком. Ясно? То-то же. Ну что скажешь?

– Я…я пока еще не знаю, как… как оказались вы здесь, но я, судя по всему, попал в аномалию. Трудно сказать…э-э…в какую и почему…гм…так все получилось…но…

– …Епрст. Слушай сюда, профессор! Не нужно здесь вякать и бякать, мне нужны четкие ответы, полный расклад, научное объяснение всему происшедшему. И без лишнего поноса, ясно?

– Да.

– Не тороплю, подумай, взвесь все. А пока соберем инфу, отправим запрос нашим, узнаем, где они, что и как. Должны быть живы! Должны-ы. И Рогожин же здесь. Блин-н! Сейчас найдем его, перетрем все. Хотя… – Никита взглянул на мертвого Мешкова, обрывок веревки на шее, порванный рот с предсмертным оскалом и гнилые сломанные зубы, – сомневаюсь уже, что командир жив. Вот засада-а!

– Майор.

– Уймись уже там, а? – цыкнул на Черного Сталкера разведчик, понуро разглядывая ноги и обувку зомби. – А ведь это берцы полковника, твою мать! М-м-м.

Роман побоялся вздохнуть, увидев, как майор скукожился от страдания и душевной боли. Теперь и он понял, что какой-то военный, видимо, командир этого майора, оставшийся здесь, в Бункере, тоже закончил жизнь. И, может статься, закончил ее так же плохо, как и этот лежащий зомби.

– Послушай меня, майор! Прошу, – снова начал «черный».

– Заткни рыло, урод! И так тошно, еще ты тут вякать будешь. Так это из-за тебя, паскуда, я оказался здесь! И Тротил, мой друг, погиб. И Рогожин. Если бы не… Команди-и-р!

Никита встрепенулся, закинул винтовку на плечо, подхватил посох и, хлопнув по плечу Романа, ринулся из помещения наружу, к лестнице. Киборг что-то говорил им вслед, но безрезультатно. Через минуту оба стояли в пустом Бункере возле полусобранной установки и непонимающе хлопали глазами. Никита дернулся к воротам шлюза, скоротечно проверил их герметичность, задвижки, прислушался. Затем рванул к аквариуму лаборантской комнаты. Пусто. Подошел к столу, на котором когда-то лежал Рогожин, а теперь валялись старые использованные бинты и примочки, покрытые слоем пыли. Равнодушным взором окинул соседние столы и приборы, осколки стекла, рваные тряпки, обрывки проводов и проволоки, пустые гильзы от пистолета. Одну из них поднял, понюхал, уронил. Оглядел помещение по верху. Ничего. Да и кто мог быть там, в грязных паутинных углах Бункера?! Хотя «пузырь» на третьем этаже все-таки торчал именно в верхнем углу зала. М-да.

– Здесь давно никого нет. Судя по следам на пыльном полу, только Мешков шоркался. Ну, хоть установку собрал, и то ладно. Тебе Роман совсем немного тут поковыряться. Принимайся за дело, – сообщил майор, уставившись на ученого.

– Как это…в смысле, офицер? У меня ни инструментов, ни запчастей, ни инструкции по эксплуатации изделия. Как я…

– …Может, тебе еще и гарантийный талон принести на эту пушку, е-мое? Нету ничего! Понял? А пока разбирайся методом «тыка». Изучай, попытайся понять принцип действия, подогнать детали, наметить недостающие, привести в пусковое состояние. Че, мне тебя учить? – перебил растерянного Романа разведчик. – И харэ меня называть «офицером». Либо майором, либо командиром. А то слух режет…после моих пацанов, моей группы.

Никита замолчал, внезапно погрустнел, что не ускользнуло от внимания Романа, который тяжело вздохнул и, секунду обдумав, ответил:

– Хорошо, командир. Ой…я хотел сказать «есть». С виду установка целая, подключена, запитана и настроена. Буду выявлять недочеты и составлять список недостающих…

– …Работай, Роман. Все. Только сначала обнули КПК свой, а затем я воспользуюсь им для связи с нашими и получения информации. Жду.

Майор устало плюхнулся на стул, вмиг заскрипевший под ним, и начал проверять ГП-37, разбирая отдельные его части. Чужому оружию он не доверял. Поэтому нужно было убедиться, исправно оно и годно ли к использованию. Ученый-натовец расправил плечи, глядя на трехметровое изделие на высокой поворотной станине, что-то пробурчал и шагнул к нему. Но только он взялся за блок реле, как его окликнул майор, протягивающий КПК:

– Я сказал, сначала инфа! Давай живее, времени в обрез.

– Да как раз времени у нас вагон, товарищ майор, – проворчал ученый, забирая «наладонник» и уткнувшись в него изучающим взглядом, – год прошел. Там, где год – там и сутки не срок.

– Вот ты мудрец, а! Шевелись быстрее. Сутки ему, год! Час здесь – это сутки на Большой земле. А дел еще невпроворот. Надо найти группу, с ними запчасти должны быть, доставить сюда, собрать и свалить на хер из этих краев.

– Понял. КПК-то дадите? – пробурчал Роман, протягивая руку.

– В темпе, в темпе. Что-то важное или непонятное, сразу докладывай. Как понял?

– Хорошо, това…Есть! – поправился ученый, вздрогнув от строгого взгляда майора.

«Наладонник» выдал на экран полсотни SMS, смысл которых сводился к запросу и поиску Романа. Почти все сообщения были от Герды или Кота. Парочка от Вовки. Две эсэмэски поступили от «НовоАльянса», суть которых также сводилась к поиску ученого и озабоченности его пропажей. Но одно сообщение наиболее привлекло рассеянное внимание Никиты. Когда Роман прочитал его вслух, морщины на пыльном сухом лице майора расправились, огонек пробежал в потухших было глазах, слипшиеся губы зашептали что-то бессвязное. Кулаки сжались, спина выпрямилась, винтовка звякнула стволом о ножку стула. Ученый застыл в немой позе, не сводя пристального взгляда с военного. Его мимика говорила сама за себя: «Что тут такого важного?».