Владимир Кучеренко - Семьдесят восьмая

– А-а-а! Пусти! – принцесса подняла голову. Среди обезвреженных людей оказалась и хозяйка шестиногой ящерицы. – Я бы того гада уже добила!

– Ой! Прости, – лаэйри приказала растениям бережно поставить рыжую союзницу на землю.

Почти сразу же следом за девушкой приземлились и злодеи. Юная кудесница переусердствовала с величиной дубов-великанов. В итоге корни не сумели прочно удержаться в рыхлом грунте Бархады. Лесные помощники со скрипом повалились и расплющили узников в неаппетитного вида лепешки.

– Ну, ты даешь! – отпрянув, хихикнула пострадавшая союзница, отделавшаяся легким испугом, и снова ринулась в гущу битвы.

Ника смущенно прижалась к деревянному колесу повозки, продолжая наблюдать за происходящим из убежища.

Дружественный маг вдруг перестал сражаться, торопливо отбежал к кибитке, достал из кармана небольшую бутыль с синей жидкостью, одним махом выпил содержимое. Над головой парня сразу же мелькнули синие цифры, после чего тот удовлетворенно кивнул (очевидно, ощутил, что зелье подействовало) и опять продолжил махать жезлом и выкрикивать фразы на незнакомом языке.

Возницы же сидели на козлах и не шевелились, словно бы на караван и не нападали. Правда, и разбойники их не трогали. Странно. Почему так?

Зато портной суетился за всех сразу, то и дело подпрыгивал на месте и подзадоривал:

– Бей его! Бей! Не того, а этого!

Острый слух принцессы уловил, что кто-то подкрадывается к ней с тыла. Девушка приготовила заклинание, но перемещающаяся со скоростью урагана Веленира, прикончила последнего грабителя быстрее.

Все, они победили!

Ника безрадостно огляделась, сожалея, что теперь придется либо покинуть приютивший их уютный оазис и перевести дух в другом месте, либо предварительно потратить кучу сил и времени на захоронение трупов и наведение порядка здесь. Однако внезапно мертвые тела сами начали бесследно исчезать. Вместе с доспехами и оружием! А нет, кое-что из вещей, принадлежащих разбойникам, все же осталось.

Веленира с интересом осмотрела лежащие на земле кольчужные штаны, добротный деревянный щит с изображенным на нем оскалом невиданного существа, горстку разномастных монет и склянку с непрозрачной красной жидкостью, похожей на кровь.

– Ну и что теперь с этим делать? – недоуменно спросила жрица, крутя на вытянутых руках предмет экипировки, еще помнящий тепло предыдущего хозяина. Хозяина, имевшего зад на шесть размеров больший, а ноги на три ладони короче, чем у даргарийки. Но даже если бы металлические штаны пришлись впору, себорийка не нуждалась в такой обновке.

– Продай старьевщику по прибытии в Хардирон. Ну, или поменяйся с кем-нибудь на нужную тебе вещь, – посоветовал Кипарис.

– Мне вот еще щит достался. Тебе, случайно, не нужен?

– Не-а, спасибо. У меня уже есть, и намного лучше этого. У Шершня, кстати, тоже, – парень кивнул в сторону широкоплечего воина, над головой того в ту же секунду вспыхнули белые буквы имени.

Веленира открыла было рот, дабы поинтересоваться, что это означает и почему так происходит, но черный рыцарь, переведя взгляд на приближающуюся девушку, обрадованно хлопнул себя по лбу и сказал:

– О, а предложи щит ПоЛуНоЧнИцЕ! Кажется, ей как раз такой и нужен был: чтобы не сильно тяжелый, но сравнительно крепкий.

Как только имя заклинательницы шестиногой ящерицы стало известно, над рыжей головой тоже появилась соответствующая надпись. Но надпись какая-то странная – в слове присутствовали аж заглавных букв.

– Да, это лучше того, что я видела в лавке Ойнухарда! – ПоЛуНоЧнИцА повертела находку Велениры. – Пожалуй, куплю! Держи!

На ладони жрицы храма Неба сверкала серебряная монета с ухмыляющейся мордой дракона на одной стороне и незнакомым гербом на обратной.

– А это много денег? – подключилась к разговору Лариника.

– Кому как. Один серебряник равен ста медякам. А в одном золотом сотня серебряных монет, – охотно пояснил Кипарис. – Если же говорить о том, что на эту сумму можно приобрести, то, скажем, кружка кислого пива в таверне стоит в среднем полмедяка, тарелка из похлебки с недоваренными бобами – два, а ночлег на матраце с клопами – четыре. Дешево и сердито! Во времена своего нубства я был рад и этому.

Принцесса брезгливо скривилась.

– Если же вы более привередливы во вкусах, цены возрастут в разы. И за три серебряника можно на неделю поселиться во вполне комфортабельной комнате на приличном постоялом дворе с довольно сносной кухней.

«Ну, с финансами примерно понятно! – подумала Веленира, добавив выручку от продажи щита к трофейным кругляшкам, пересчитала монеты и осталась довольна. Четыре серебряника и девятнадцать медяков – на первое время хватит. – А вот насчет всего остального, вопросов прибавилось».

Например, что означает слово «неделя»? Ясно, что это некий интервал, равный нескольким суткам, но вот сколько конкретно: девять, как квадр, или дольше?

А «нубство»? Термин применен так, будто это какой-то промежуточный период между детством и взрослым состоянием – типа отрочества или юности. Но вроде не совсем это.

Дальше – медяк. Если он наименьшая единица измерения, то как совершить покупку стоимостью в половину номинала? Или предполагается, что пиво никогда не употребляют в количестве одной кружки или без закуски?

Еще и надписи над головами. Похоже, инмиронцы воспринимают данное явление как само собой разумеющееся. Жрица заметила, что буквы вспыхивают у тех, чьи имена ей стали известны, а у незнакомцев же ничего такого не видно. Тогда резонный вопрос: почему подобного не наблюдается над Лариникой или Фельдригом? И насчет цифр не очень понятно. Ясно только, что они мелькают и исчезают в процессе сражения, а вот что конкретно означают?

Еще одно, но далеко не последнее: «неписи». Почему Кипарис так ее обозвал? Кто это такие вообще?

А что за бутыль с красной жидкостью? Куда делись трупы поверженных разбойников?..

Даргарийка не сомневалась, что эти знания очень важны и что нужно поскорее и поподробнее расспросить обо всем черного рыцаря. Почему именно его? А хотя бы потому, что служительница храма Неба ощущает дружеское расположение этого улыбчивого парня по отношению к себе. Да, он восхищается ею! Причем не только как воином, как женщина она ему тоже нравится. За четыреста сорок восемь зим своей жизни Веленира прекрасно научилась читать чувства по лицам и жестам. К тому же, если уж быть до конца откровенной Кипарис тоже вызывал у нее легкую симпатию. Даже несмотря на уродливые круглые уши.

Однако беседу с рыжеголовым человеком пришлось отложить до следующего привала, так как Фельдриг вдруг заторопился и скомандовал немедленно отправляться дальше. На этот раз хозяин каравана решил все-таки выслать вперед дозор из мага, пока еще не представившегося, и мечника в вороненых доспехах. ПоЛуНоЧнИцЕ с Шершнем поручили охранять фланги. Жрице с Никой велели идти в арьергарде.