Олег Кулагин - Русские сумерки. Клятва трикстера

Я топал вперед с беспечностью заурядного туриста. Кулек с продуктами громко шелестел при каждом шаге.

Конечно, лысоватый охранник заметил меня еще издали.

Напрягся и уставился колючим взглядом. Но вряд ли воспринял меня всерьез. Видок у меня вполне ничтожный – грязные вытертые джинсы, линялая куртка, стоптанные кроссовки. Выгоревший рюкзак, еще и дурацкий пакет из магазина – с какой-то мультяшной клоунской мордой…

Не канаю ни на киллера, ни на братка.

По всем понятиям – типичный местный лох.

– Здравствуйте! – кивнул я охраннику с деревенским простодушием.

– Топай отсюда, – буркнул он, выпуская сигаретный дым. Под расстегнутой курткой явно оттопыривалась кобура. Но охранник и не думал доставать оружие.

Молодец.

Я прошел мимо.

Все будет тихо и безопасно. Сейчас просто заберу мотоцикл из вон тех кустов. И гуд бай!..

Что такое?

Сдавленный хрип. Оттуда-то из-за «Ауди», со стороны ближайших зарослей. И еще звуки… Теперь я уже лучше могу их различить…

– Ну, чего встал? – мне в спину угрожающе пробубнил охранник. – Вали куда шел!

«Фалкон» – совсем рядом. Вскочить в седло, воткнуть в гнездо ключ, нажать кнопку стартера… Только меня и видели!

Разве не могу уехать?

Но вместо этого я цепенею, как примороженный. И даже сердце застывает, будто скованное холодом, – звенящей пустотой отдаваясь в висках.

А из-за боярышника опять раздается – то ли крик, то ли хрип…

Я роняю кулек с продуктами.

– Э, да ты не въехал, тормоз! – цедит охранник. Кажется, он рвет из кобуры пистолет.

– Сейчас, – выдыхаю я. И жму спуск «беретты» – не оборачиваясь, просто на звук его голоса.

Выстрел через глушитель звучит, как легкий хлопок, – даже воробья не спугнет. Вдобавок я стрелял прямо через куртку. Придется теперь латать, но это мелочь.

Главное, что дырка во лбу охранника такая же аккуратная. Почти беззвучно он сползает на землю, вытирая спиной запыленное крыло «Ауди». А я срываю с плеч рюкзак. Нащупываю в кармане пластиковый пенальчик – последний резерв, на самый крайний случай…

Снимаю темные очки, засовываю их в карман. Кошачьей походкой обхожу заросли боярышника. И открывается то, что морозом в позвоночнике уже ощутилось там, на дороге.

Я успеваю рассмотреть все с болезненной ясностью – будто лесной сумрак озаряют молнии.

Рыжий, по пояс голый толстяк, склонился над телом девушки. Только теперь он не выглядит заурядным двуногим мудаком – бугры мышц проступают под кожей, как у раскормленного, но опасного зверя. В вытянувшейся физиономии мало человеческого – рот похож на крокодилью пасть с торчащими клыками. Кровь капает с них, брызгает во все стороны из разорванного горла девушки…

Но она еще жива, еще хрипит, вздрагивая обнаженным, мертвеющим телом.

Пока не умерла и вторая. Хотя скорчилась от невыносимой боли возле сухой сосны. А чернявый, смазливый впился пальцами в ее голову и кривит в экстазе пухлые губы, медленно вытягивая ее жизнь. Этот второй – элитная разновидность высших , чтобы убить, ему не надо проливать кровь…

Долю секунды чудится, что меня не видят. Или не придают значения? Кто осмелится их остановить?

Только безумец.

Я жму спусковой крючок – целюсь в толстого. Но его больше нет там, над изувеченным телом. Гулкий хлопок словно запускает заевший стоп-кадр. И два упыря бросаются на меня с нереальной для человека скоростью.

Размазанные по воздуху силуэты. Дуновение воздуха…

Мимо!

Я оказываюсь правее и стреляю еще раз – почти в упор. Вижу, как летящий комочек металла вонзается в тело рыжего.

Отчаянный рев. Ага, непонятки! Ведь человек не может быть таким быстрым! А они начинают казаться мне медленными – слишком медленными для упырей…

Может, оттого что застал их врасплох?

Я успеваю пальнуть третий раз – до того как чернявый, словно выросший из воздуха, одним ударом вышибает мой пистолет. Еще удар – и я оказываюсь на земле – с гудящей, словно колокол, головой, с соленым привкусом во рту.

Вот и все…

Чернявый нависает сверху. Весело оглядывается:

– Он твой!

– Спасибо, Р-р-рафик, – урчит рыжий. Дырка в его боку почти уже затянулась. Он делает ко мне шаг – неторопливо, с ленцой.

Правильно, куда я уже денусь…

Оба оказываются рядом, почти на одной линии.

«Пора!» – отчаянно вспыхивает в мозгу, и непослушные пальцы переламывают стерженек морилки – той самой, что я приготовил еще у дороги.

Острые нечеловеческие клыки мелькают у меня перед лицом. А потом сознание гаснет – словно кто-то нажал выключатель…

Очнулся я от прикосновения ладони. Вздрогнул, открыл глаза. И увидел над собой лицо девушки.

«Что за кукла?» – удивилось сознание. Но тут в мозгах прояснилось, и память подсказала ответ.

Я сморщился.

– Ты как? – встревоженно прошептала девушка.

Дурацкий вопрос.

– Хреново, – отозвался я откровенно. И кое-как сел.

Повернулся и увидел рядом тело толстого упыря – с раздробленной башкой, словно в нее несколько раз пальнули в упор. Хорошо смотрится, оптимистично. «Попробуй теперь регенерировать, козел!»

– Это ты его… уделала?

– Ага, – выдавила девушка.

– Молодец, – я попытался встать, но голова до сих пор кружилась, и пришлось опять неуклюже опуститься на землю.

Сейчас, вот маленько отдохну. Осмотрюсь…

Черт!

– Где второй? – хрипло выпалил я.

– Там, – махнула она ладонью, – Когда рыжий упал… этот, Рафик, он будто окаменел – как статуя…

«Ну да, ведь морилка сработала!»

– …А я… сначала тоже боялась шевельнуться, а потом… – ее подбородок задрожал.

Только истерик нам не хватало.

– Как тебя зовут?

– К-ка… Катя, – всхлипнула она.

– Очень приятно. А меня – Глеб. Значит, когда их вырубило, ты подняла пистолет и прикончила рыжего. А чернявый…

– Он вдруг начал шевелиться…

«Прыткий, гад!»

– И ты в него тоже пальнула? Умница!

– Он упал там, в кустах…

– Хорошо, Катя. А сейчас помоги мне подняться!

Опираясь на ее плечо, я обрел вертикальное положение. И скривился от тупой боли в боку – ребро треснуло или что похуже?

Мир вокруг завращался бешеной каруселью. Я сделал шаг, качнулся в сторону дерева и обнял ствол. Пару мгновений отдыхал, справляясь с тошнотой.

Да, в этот раз «ускорение» далось мне нелегко. Но это мелочь. Куда хуже то, что пришлось истратить единственную морилку …

Я повернул голову. Снова увидел тело другой, мертвой девушки.

Отпустил ствол дерева, шагнул ближе. И почудилось, ее широко раскрытые глаза глянули на меня с немым укором. Я поднял клочья сорванной с нее одежды и прикрыл ее лицо. Кое-как укрыл обнаженное тело – хотя сейчас в этом было мало смысла…

Ей уже все равно.