Андрей Буторин - Играй и умри

В здании было восемь этажей; на каждом из них тохасианин заходил в какую-нибудь дверь, и, если видел там что-то, похожее на электронное оборудование, сразу пускал в ход лучеметы, благо этого оружия у него теперь имелось в избытке. В конечном итоге из десяти у него осталось лишь четыре заряженных. Использованные он сначала носил с собой, а потом все же выбросил – как и где их удастся зарядить или сменить аккумуляторы, он все равно не знал, а таскать лишнюю тяжесть посчитал не особо разумным.

Дважды Теонг натыкался на помещения, похожие на то, о котором рассказывал Макур, – с транспортными лентами посередине и двумя рядами кресел с колпаками вдоль стен. Там он тоже поработал лучеметами: покромсал кресла и порезал на несколько частей ленту.

Несколько раз встречались ему и бездвижные тела киберов. Когда он увидел их впервые, то навел было лучемет, но рука дрогнула, на овальную кнопку он так и не смог нажать. Стрелять в поверженного врага ему показалось недостойным. Понимал, что, в принципе, это такие же бездушные механизмы, как и та аппаратура, которую он только что сжигал с чувством глубокого удовлетворения, а вот не поднималась рука – и все тут.

Тохасианину очень хотелось обойти все здание и покромсать, сжечь лучами как можно больше оборудования, принесшего гибель множеству местных жителей. Но он помнил, что каждая лишняя минута задержки уменьшает шансы его друзей выжить. Да, киберы им, скорее всего, больше угрожать не могли. Но что, если друзья истекают сейчас кровью и дорога не то что минута, а каждая секунда, чтобы успеть их спасти? И потом, что значит «если»? А Сом? А Фир? Они-то уж точно ранены, и ранены очень серьезно, особенно Сом. И если он, Теонг, сейчас вернется, а ему скажут, что сталкер только что умер, он не простит себе этого до конца жизни! Ах, как обидно, что нельзя воспользоваться крыльями! Йодистый калий, как бы они пригодились сейчас!..

И, выйдя наконец из проклятого здания на улицу, тохасианин побежал изо всех сил.

По пути Теонгу иногда попадались люди – недоуменные, растерянные, затравленно озирающиеся вокруг. Увидев его, многие вздрагивали, замирали на месте или, наоборот, убегали. Но тохасианин продолжал свой стремительный бег, не желая тратить драгоценное время на разговоры и объяснения. Рано или поздно все узнают, что случилось, а его друзья ждать не могут.

Остановился он только раз, когда до павильона оставался последний квартал. Теонг увидел человека, одетого так же, как и Фир, да и прическа у мужчины была похожей, в черно-белую клетку. Собственно, тохасианин и остановился-то потому, что принял этого человека за Фира, забыв, что у последнего недостает теперь одной руки, а у этого мужчины все конечности были на месте. Однако, притормозив, он сразу понял, что ошибся: мужчина был крупнее сценариста и как минимум на десяток лет старше. И все-таки эта одежда, прическа… Вряд ли это просто случайность.

Мужчина при виде Теонга недоуменно заморгал, а когда тохасианин остановился возле него – и вовсе попятился.

– Постойте! – поднял руку Теонг. – Я не причиню вам вреда.

Сказав это, он только теперь осознал, что все еще сжимает в левой ладони лучемет. Быстро засунув его в подсумок, тохасианин повторил:

– Я не причиню вреда. Я лишь хотел спросить: вы знаете Фира?

Мужчина судорожно сглотнул и ошарашенно выпучил глаза.

– Фира?.. – проговорил он. – Я знаю Фира… Но кто вы такой и откуда…

– Неважно! – перебил его тохасианин. – Обо мне потом. Фир в беде, он серьезно ранен. И другие люди… Ваша помощь могла бы пригодиться. Пойдете со мной?

Вновь заморгав, мужчина неуверенно кивнул.

– А куда идти? Где Фир? – спросил он.

– Тут недалеко, – показал рукой Теонг, – в павильоне, где большая площадь… Вы ведь тоже этот… сценарист?

– Да, сценарист, – ответил мужчина. – Старший сценарист. Я начальник Фира. Я знаю, о каком павильоне вы говорите… Постойте, но ведь там и проходила сегодня игра по его сценарию! А потом… потом началась какая-то дикая кутерьма, трансляция прервалась, такого раньше никогда не случалось… – Тут глаза мужчины еще больше округлились. – И… я узнал вас… Вы – тот самый тохасианин, который и должен был стать гвоздем программы!.. Но вы сейчас так выглядите…

– Да какая разница, как я выгляжу! – вновь оборвал его Теонг. – Да, я тот самый тохасианин. Но люди в беде! Вы слышите? Поторопитесь, или я иду один.

– Нет-нет, я пойду! Но киберы… хотя… что-то странное, все, которых я видел, будто выключились…

– Забудьте о киберах! Бежим!

Тохасианин, не оглядываясь больше, рванул вперед. Позади тут же послышался топот – мужчина решил не отставать.

Теонг мчался к друзьям, и чем больше приближался он к павильону, тем сильнее его одолевал страх. Удивительно, но когда он отправлялся на выполнение казавшейся невыполнимой миссии, когда вероятность погибнуть была куда выше вероятности остаться в живых, он так не боялся. И когда по нему стреляли киберы на крыше – не боялся. Нет, страх, конечно был, но, скорее, инстинктивный – страх живого организма перед возможной смертью. Однако он легко подавлялся волевыми усилиями, разумом. Теперешний же не уходил, как бы Теонг ни старался его погасить. И это уже был не страх смерти. Или, если правильнее, смерти, но не своей. Тохасианин ужасно, до холода в обоих сердцах, боялся не застать своих друзей живыми. И поделать с этим ничего не мог, разве что бежать еще быстрее.

Добежав до павильона, Теонг в растерянности остановился. Как же теперь попасть внутрь? Ведь выходил-то он оттуда нетрадиционным способом – вылетел. Да и не из самого павильона, а из подсобного помещения – вот оно, кстати, вырезанное им окно. Но как до него добраться сейчас? Не допрыгнуть, ковать твою медь.

– Почему вы остановились? – услышал он сзади запыхавшийся голос.

Теонг обернулся. До него добежал и, тяжело отдуваясь, остановился мужчина, назвавшийся начальником Фира. Как его, кстати, зовут?.. Тохасианин спросил, и мужчина ответил:

– Нюд… А вы, насколько я помню, Туонг?

– Теонг. И не надо ко мне обращаться на «вы», я один.

– Тогда и ко мне не надо, я тоже один. Но почему вы… почему ты остановился, Теонг?

– Потому что не знаю, как зайти внутрь, тук тебя в так!..

– Куда меня что?.. – растерянно заморгал Нюд.

– Не обращай внимания, – отмахнулся тохасианин. – Это присказка просто. Мой друг так выражался… выражается, когда эмоции деть некуда, вот и прилипло. А как попасть внутрь павильона, я действительно не знаю.

– А как же ты оттуда вышел?

– Я не вышел. Я вылетел. Вон оттуда, – показал Теонг на пустой оконный проем.

– Вылетел?..

– Ну да, у меня же есть крылья, – махнул тохасианин рукой за спину.