Василий Горъ - Инкуб

С надеждами как-то использовать Гранда в игре против его хозяев Вердену и Рейгу пришлось распрощаться буквально через несколько часов после того, как Сэмми покинул гостеприимный дом Мансура Ширвани в Хайтоне: бедный перепрограммированный зомби, вырвавшись из одной ловушки, угодил в другую. Отключившись от камер наблюдения, Кайм мрачно посмотрел на сидящего рядом Рейга и вздохнул:

— Ну что скажешь теперь?

— Сэмми потеряли, зато твёрдо знаем, что снять блок с этих зомби не проблема. Как и поставить новый, — пожав плечами, ответил Рейг.

— Я бы так не сказал, — поморщился Верден. — Сколько людей в твоём окружении располагают трансляторами, такими мощными коммами, как у тебя, и навыками НЛП?

— Н-не знаю…

— А я знаю точно, что на Солиссе таких всего двое. Ты и какой-то элитный психотерапевт в столице. И всё… Кстати, а что если тот, кто стоит за Грандом, каким-то образом использует этих самых терапевтов? Чёрт! Надо проверить всех, кто способен повторить твой фокус, на наличие у них «Митсу-Элит»! И проанализировать их образ жизни за последние пару лет. Если там что-то резко изменилось, значит, есть вероятность того, что я прав.

— Вот и займись. — Рейг задумчиво посмотрел куда-то сквозь Кайма и поплыл : — Хочу проверить одну мысль…

— Подожди! Ты не хочешь скинуть мне то, что скачал из комма Гранда? Я бы пока занялся делом.

— Мда… Забыл… Сейчас пошлю.

Больше всего на свете Верден ненавидел процесс ожидания результата: тупо сидеть, пока аналитический блок закончит обработку загруженной в него информации, было совершенно невыносимо. Однако его работа сплошь и рядом требовала именно такой самоотверженности: время, когда следователи сбивали себе ноги, выслеживая преступников, или сутками сидели в засадах, кануло в Лету уже очень давно. Работа современных сыщиков требовала усидчивости и способности правильно формулировать запросы для будущего анализа. И только потом — остальных навыков, полученных в Академии. Стрельба, погони на флаерах или рукопашный бой с преступниками остались только в художественных голофильмах или в мечтах подростков, мечтающих стать сотрудниками силовых структур. Мало кто из тех, кто прослужил в СВБ или полиции больше пяти лет, за исключением разве что бойцов отделов физической защиты и борьбы с экстремизмом, могли похвастаться тем, что поддерживают полученные навыки хотя бы на том же уровне, что и в день выпуска. Не было необходимости…

— Чёрт! — Верден поймал за кончик хвоста ускользающую мысль и ошалело посмотрел на работающего рядом Рейга: человек-загадка, несмотря на великолепные способности к анализу, должен был относиться только к силовым подразделениям СВБ, полиции или вооружённых сил. Ибо находился в великолепной физической форме.

«Сократим параметры поиска, — подумал Кайм. — Та-а-ак… Что у нас получается?»

…Увы, найти тех, кто, обладая способностями и возможностями Рейга, уволился из силовых структур за последние десять лет, не удалось. Аналитический блок упорно отказывался выдавать список лиц, чьи параметры совпадали бы с заданными более чем на девяносто семь процентов. Понизив порог до девяносто шести с половиной, Кайм получил список более чем из полутора тысяч имён и, выругавшись, выгрузил запрос в буфер, решив заняться чем-нибудь ещё, например поесть, и, оставив Рейга одного, отправился на первый этаж…

Сигнал о том, что задача решена, заставил капитана отвлечься от созерцания строчек меню и сменить экран комма на рабочий. Пробежав глазами единственную строку ответа, Верден ошалело потряс головой: по мнению аналитического блока, мужчина, отзывающийся на имя Рейг, был не кем иным, как инкубом. Игрушкой для богатых и пресыщенных жизнью бездельников. Вещью, социальный статус которой уже более пятидесяти лет висел в воздухе. Сторонники легализации этих созданий считали, что инкубы, как существа, обладающие всеми признаками homo sapiens, должны были автоматически получать статус человека, а их противники с пеной у рта доказывали, что клоны, даже имеющие полную свободу воли, всё равно ими же и остаются. В итоге стороны решили отдать решение на откуп тем, кто их себе приобретает: каждый хозяин игрушки мог решить сам, кем или чем считать своё приобретение. Корпорации-изготовители обязывались предоставлять два комплекта документов и доводить до своих клиентов их права и обязанности…

Отставив в сторону бокал с соком, капитан ещё раз просмотрел исходные данные для анализа и чертыхнулся: оказалось, что вместо того, чтобы выгрузить данные в буфер, он добавил в них информацию об Элли Беолли.

Расширенная версия ответа была логична до безобразия: психологическое состояние девушки после гибели родных, финансовые возможности наследницы огромного состояния, влюблённость в Рейга, отсутствие какой-либо информации о последнем, его разносторонние навыки и, главное, наличие у Элли подруги крайне свободных нравов однозначно свидетельствовали о том, что задача была решена верно.

— Мда… — Капитан презрительно скривился, на мгновение представив себе досуг госпожи Беолли и её игрушки, и полез в Сеть, чтобы скачать оттуда всю информацию о возможностях продукции корпорации «Удовольствие».

Список наворотов был поистине безграничен. От знания языков и этикета большинства народов Лиги и до способности к перевоплощению: развлекая хозяйку или хозяина, инкуб мог легко менять походку, тембр голоса и черты лица. Последнее — с помощью встроенного генератора голомасок. Имея высочайший коэффициент адаптации и потрясающие способности к обучению, игрушка могла менять линию поведения в зависимости от настроения хозяина хоть по сто раз на дню, не испытывая при этом ни малейшего морального дискомфорта: пройдя процедуру импринтинга при покупке, инкуб (или суккуб) был готов служить покупателю так, как ему было необходимо. Даже три закона робототехники, сформулированные каким-то фантастом древности, [12] Айзек Азимов. Рассказ «Хоровод». 1942 г. 1. Робот не может причинить вреда человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред. 2. Робот должен выполнять приказы человека в той мере, в которой это не противоречит Первому Закону. 3. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит Первому и Второму Законам. в управляющих программах этих игрушек были прописаны весьма своеобразно: при угрозе для хозяина инкуб мог причинять вред другому человеку, причём любым доступным способом. Правда, за всё время продаж клонов не было зарегистрировано ни одного преступления, совершённого с их помощью, но гарантий того, что они могут быть использованы не по назначению, не было никаких. Как и законов, регламентирующих их использование. Создавалось ощущение, что все вопросы, связанные с инкубами, были кем-то очень плотно пролоббированы.