Василий Горъ - Инкуб

Слегка приблизив к себе её изображение, я с интересом рассматривал непрошеную гостью: особых требований к женской фигуре, о которых говорили все мужские порталы, у меня пока не было, и я пытался понять, что именно могло бы привлечь представителей моего пола в этом экземпляре. Длинные ноги? Плоский живот? Полная, с небольшими тёмными ареолами грудь? Узкие бёдра? Роскошные волосы? Правильное, красивое лицо? К какому-то выводу прийти не удалось — закончив с волосами, девушка подняла взгляд и заметила светло-синее пятно моего пластикового покрывала. Удивление, промелькнувшее на её лице, пропало практически мгновенно — видимо, наткнуться на отдыхающего от цивилизации человека на этом курорте ей приходилось не раз и не два. Но оставаться на пляже ей отчего-то расхотелось, и, подобрав с песка халат, она набросила его на себя и, не оглядываясь, направилась в сторону, откуда пришла…

…Следующим утром она появилась снова. Чуточку позже, когда я уже отснял сумасшедший по красоте рассвет и собирался окунуться в море. Выскользнув из-за широченного дерева, она замерла на краю поляны и, склонив голову набок, с интересом уставилась на меня, как раз проходящего мимо. А потом огорошила меня вопросом:

— А давно ты прошёл процедуру продления жизни?

Я стоял, смотрел на неё и пытался понять, откуда она знает, что я — инкуб. Если бы она была из команды тех, кто доставил нас сюда, то такого вопроса она бы не задала — знала бы с точностью до минуты. А для постороннего человека догадаться о моём искусственном происхождении было практически невозможно.

— Ну что замолчал? Ошарашен? — усмехнулась она, и я сообразил, что именно меня в ней удивило: с момента её появления я не чувствовал фона её чувств. Словно у меня отключили эмо-блок!

— Я сама — суккуб… — хихикнула она. — Уже десять лет, как бывший… Пытаешься сообразить, как я догадалась? Ты мои эмоции чувствуешь?

— Нет! — признался я.

— Вот и я — нет! — А у людей они есть… У тебя хозяин? Хозяйка?

— Хозяйка! — поморщился я, представив себе альтернативный вариант.

— Устал?

— Отчего? — не понял я. Думать без привычных эмоциональных подсказок было немного непривычно.

— От её «любви»… — подчеркнув последнее слово презрительной интонацией, хмыкнула девушка.

— Нет… — Её тон меня немного покоробил: чего-чего, а с Элли мне здорово повезло.

— Это пока… — тоном знатока заключила она. — Меня зовут Лия. А тебя?

— Олисс! — назвался я фамилией, данной мне совсем недавно.

— Приятно познакомиться… — снова хихикнула девушка. — Если я составлю тебе компанию во время заплыва, ты не очень расстроишься?

— Да нет… — пожал я плечами и, с интересом разглядывая раздевшуюся без всякого стеснения девушку, вслед за ней зашёл в море.

Плавала она и правда здорово — за добрых сорок минут туда и обратно она даже не запыхалась. Да и собеседником оказалась интересным: за десять лет жизни способности суккуба здорово сказались как на манере общаться, так и на кругозоре. Она с лёгкостью оперировала массивом информации по десятку вопросов, которые для меня пока оставались абсолютно непознанными. Чтобы как-то поддержать беседу, мне приходилось в аварийном порядке нагружать комм анализом скачиваемой из Сети данных. К моменту, когда я вспомнил о том, что будильник Элли установлен на восемь тридцать, у меня появилось стойкое ощущение того, что эта женщина — самое интересное создание из всех, кого я встречал за свою недолгую жизнь. Поэтому для того, чтобы всё-таки заставить себя уйти с пляжа, мне понадобилось нешуточное усилие.

Лия, понимающе улыбнувшись, пожелала мне всего хорошего, сообщила, что придёт сюда же завтра, и, раскинувшись на песке, закрыла глаза. Раза три оглянувшись на неё, чтобы запечатлеть в памяти её прекрасное обнажённое тело, я выбрался на тропинку и пустился бегом, чтобы к моменту, когда Элли откроет глаза, оказаться рядом с ней.

Странно, но возможностей генерала Сеченова оказалось недостаточно для того, чтобы взять хотя бы одного заговорщика. За двое суток непрекращающихся поисков у Лоуренса появилось стойкое ощущение, что они гоняются за призраками, причём призраки знают не только об объявленной на них охоте, но и о возможностях самих охотников. Нет, некоторые успехи у Сеченова и его людей были — двух суккубов и одного инкуба захватить всё-таки удалось, — но они оказались абсолютно непричастны к расследуемому заговору. Допросы с использованием «Арены» показали это абсолютно точно. А вот напасть на след хотя бы одного из четырнадцати скрывающихся от преследования монстров так и не удалось — клоны растворились среди миллиардов совершенно обычных людей и делали всё, чтобы не попасться под всевидящее око СГО… Взбешённый неудачами генерал заставлял отрабатывать одну версию за другой. Последние сутки его подразделение вовсю шерстило все известные им компании, занимающиеся подпольной продажей оборудования двойного назначения, в перечень которого входили те же самые УИ и джайссы. Чтобы определить перечень планет, на которых надо было продолжать поиски. Однако и эта идея выйти на след оказалась несостоятельной — за последние пару недель из списка, составленного аналитиками Сеченова, не было продано почти ничего.

Однако больше всего майора Гирда удивляло не это: о способностях инкубов и суккубов он знал уже достаточно много и с самого начала сомневался, что тактика генерала принесёт свои плоды. Лоуренс не понимал, почему «Зет» никак не реагирует на то, что Лигу продолжает захлёстывать одна волна истерики за другой. Сеть клиник «Гиппократ-М», взятая под контроль людьми Сеченова, продолжала операции по реимплантации, принимая за сутки миллионы перепуганных граждан. На заданный вопрос Сеченов ответил как-то странно:

— Пока некогда. Не загружай комм ерундой…

Чуть позже настроение Сеченова вдруг стало заметно лучше, и Лоуренс решил, что дело всё-таки пошло на лад.

Запрос на прямое подключение, полученный от сидящего неподалёку Вердена, выбил Лоуренса из колеи: такого безумства от капитана он не ожидал! Удивлённо повернувшись к Кайму, Гирд приготовился было разразиться гневной тирадой, как наткнулся на безумный взгляд коллеги и… вдруг передумал что-либо говорить: во взгляде Вердена было слишком много страха! Немножечко подумав, майор выругался про себя и установил связь…

Это было форменным безумием: такое вторжение в разум другого человека казалось чем-то вроде изнасилования или подглядывания! Уже через несколько секунд Лоуренс попытался было отключиться, но фраза Кайма, прозвучавшая в его голове, заставила его остановиться:

— Тебе ничего не кажется странным?