Евгений Гаркушев - Авалон-2314

– А служба собственной безопасности?

– Не знаю. Я далек от темы, но, наверное, им тоже нужно было покупать хорошие автомобили, строить дома, отдыхать на дорогих курортах. За решетку попадали несговорчивые, а те, кто делился, имели шанс совершать преступления дальше. Но, сама понимаешь, я не эксперт и могу ошибаться. Так это виделось со стороны. Сейчас, наверное, по-другому?

– Да.

– Но воровать по-прежнему ухитряются?

– Практически нет. В этом мало нужды, да и украсть или использовать что-то незаметно почти невозможно. Самые опасные преступления – лишение человека свободы, издевательства, пытки, насилие.

– Зачем людей лишают свободы и пытают?

– В основном ради удовольствия. Убивать людей не имеет смысла, а почувствовать власть над другими некоторые подонки по-прежнему хотят. Наша задача – выявлять негодяев, собирать доказательства, вызволять жертв. С уличной преступностью помогают бороться глобальные системы наблюдения, стационарные, подвижные и летающие стражи. Кражи предотвращаются системами наблюдения и применением импульсных микромаячков. Да красть и невыгодно, проще заработать.

Пираты, которые напали на нас с Виолеттой в виртуальном пространстве, имитирующем малайские моря, наверняка эксплуатировали страх людей перед похищением. Умирать сейчас не так страшно, хуже попасть живым в лапы преступников. На это и рассчитывали создатели игры, в которую втянула меня девушка с Луны. Или пираты на самом деле были настоящими?

– Когда я первый раз встретила тебя, подумала, что ты – один из тех неуравновешенных психов, с которыми нужно бороться, – неожиданно призналась девушка. Лицо ее горело. – Поэтому я и обращалась с тобой, как с подонком. Обычно преступники сначала дерутся, потом убивают, а когда понимают, что этому нет запрета, начинают похищать и мучить своих жертв.

– Какие ужасы… Убивать и правда нет запрета?

– Есть, конечно. Но преступление не считается фатальным. Первую попытку обычно не наказывают сурово – меня это страшно злит. Убивший один раз будет убивать опять.

– А какие наказания применяют к закоренелым преступникам? Перевоспитывают? – спросил я.

– Казнят, – ответила Марина. – Благо теперь это обратимо. Считается, что личность исключается из общества до лучших времен. Когда для данного субъекта наступят лучшие времена, решает комиссия по этике и консилиум медиков, психиатров, психофизиков.

– А какие способы казней действуют? Расстрел? Повешение? Электрический стул?

– Нет, все происходит более гуманно. Сознание человека отключается в вирте. Жизненные функции блокируются с внешних входов, и тело умирает.

– Так просто?

– Совсем не просто.

Да уж, веселое дело. А мне, стало быть, предстоит заниматься еще и подонками всех мастей… Ввязался! Но отступать поздно: командировочные получены, договор подписан, и даже охрана для моей скромной персоны задействована. Довольно странная охрана.

* * *

Когда Хонгр вернулся из леса, Минтимер, несмотря на теплую погоду, облачился в свой длинный плащ и взволнованно расхаживал взад-вперед по траве. Карманы его подозрительно оттопыривались, вещмешок валялся посреди поляны.

– Ты оставил коммуникатор здесь, – раздраженно бросил гость. – Теперь нам придется спешить.

– Пришла информация?

– Да. Нужно выезжать немедленно.

Хонгр не стал возражать. Помощь соратнику – прямая обязанность члена союза. Тем более что принять участие в операции Минтимера предлагали ему буквально все, начиная с куратора и заканчивая любимой.

– Бак почти полон. Я переоденусь, и мы тронемся.

– Поторопись.

– Не беспокойся.

Через десять минут Хонгр сел за руль. Его автомат лежал на заднем сиденье автомобиля. Оделся революционер в гражданскую одежду, купленную накануне, – всегда имеет смысл выглядеть прилично и не выделяться из толпы.

– Куда?

– Сначала в Улан-Батор. Оттуда в Китай, – ответил Минтимер. – Кратчайший маршрут определен, могу загрузить в бортовой компьютер.

– До Улан-Батора я дорогу и так знаю, а потом – конечно. Ехать нужно быстро?

– Естественно. Лучше на месте подождем. Так надежнее. Нам нужно перехватить одного человека. А может, и двух.

– Нет проблем, перехватим.

Автомобиль мчался по грунтовой дороге, поднимая тучу пыли. Надо еще раз заправиться в Улан-Баторе. Хотя в Китае водородные заправки должны быть, так стоит ли терять время?

– Овец жалко, – заметил Хонгр. – Они меня редко видят в последнее время. Соскучились по свежей травке.

– А разве они у тебя не электрические? – спросил Минтимер.

– То есть?

– Ну, куклы с электродвигателями, для отвода глаз. Вроде бы ты их пасешь, а на самом деле занимаешься своими делами. На ночь, когда никто не видит, можно отключать в целях экономии энергии.

– Шутишь? – поднял бровь Хонгр.

– Пытаюсь. Твоя трогательная забота об овцах, которые для тебя совершенно бесполезны, меня поражает.

– Они, по крайней мере, не должны сдохнуть от голода, – заметил Хонгр.

Грунтовые дороги петляли по степи. Хонгр вел автомобиль по наитию, зная, что все дороги ведут туда, куда надо, только разными путями. Так и в жизни. Можно выбрать путь покороче, а можно подольше; можно полегче, а можно – прямо в гору; можно ровный, а можно и с ямами.

– У тебя есть стимуляторы? – поинтересовался Минтимер, когда они оставили справа по борту Дархан и выехали на ровную асфальтовую трассу.

– Засыпаешь?

– Опасаюсь, чтобы ты не заснул. Нам ехать остаток дня и всю ночь.

– Поставим автомобиль на автопилот. Прямо сейчас и нужно так поступить.

– Как бы не завезли нас не в ту сторону.

– Если захотят – справятся и без автопилота.

– Верно, – согласился Минтимер, откидываясь в кресле. Хонгр задал программу бортовой интеллектуальной системе и последовал примеру соратника.

* * *

Отсмотрев еще несколько эпизодов выступлений Соловья в разном антураже, Зигфрид и Карл, несмотря на скептические комментарии по ходу действа, остались довольны. Каждый из них счел своим долгом похлопать Диму по плечу и широко улыбнуться. Соловей дружелюбно скалился в ответ.

– Будем заключать контракт? – спросил негр, когда секретарь вышла, оставив поднос с четырьмя чашечками кофе. Около каждой чашки лежала маленькая шоколадка, что Диме очень понравилось, – наверное, продюсеры действительно серьезные люди, если кофе у них подают как в ресторане.

– Контракт – дело клевое. Но нужно перетереть об условиях, – заметил певец.

– Условия выгодные, – хищно улыбнулся Карл. – Будешь в шоколаде.

– Да уж ясно. Текст хотелось бы посмотреть.

– Текст? – удивился Зигфрид. – А ты умеешь читать?

Соловей собирался не на шутку обидеться, когда Ольга заявила: