Эдуард Шауров - Доминирующий вид

Пришедшее из ниоткуда острое ощущение опасности вдруг окатило спину и затылок кипятком испарины. Джэй вывернул штурвал влево, и в следующую секунду стекло фюзеляжа треснуло десятками мутных соцветий, как будто по геликоптеру плеснуло с оттяжкой летящей картечью. Шлеп… шлеп, шлеп, шлеп! «Шмель», заваливаясь на левый борт, пошел по крутой дуге, и Джея неодолимо потянуло вправо. Весь перекосившись в узком кресле, он изо всех сил вдавил штурвал в приборную панель. Дремавший на заднем сиденье Чак, ошарашенно скуля и цепляясь лапами, пролетел через маленький салон и шмякнулся о прозрачный пузырь дверцы.

– Зараза, – сквозь зубы прошипел Джей, пытаясь выровнять машину.

Двигатели кроссфлая захлебнулись, и «шмель» провалился к пугающе близким пушистым кронам хлыстовника.

– Зараза! – взвыл Джей.

На самый крайний случай оставалась возможность отстрелить покореженный блистер и попытаться выпрыгнуть, благо ранец джета был за спиной, но Чак скулил где-то под задним сиденьем, и Джей, понимавший, что никак не успевает добраться до щенка, изо всех сил рванул штурвал на себя. Двигатели все же заработали, и кроссфлай слишком поздно дернуло вверх. Пушистое одуванчиковое море фиолетово-розовых крон было уже перед самыми глазами, так близко, что делалось нехорошо в животе, но в последний момент Джей все же увидел просвет и бросил машину в спаси тельную брешь.

«Шмеля» болтало, как пьяного матроса в двенадцатибалльный шторм. Рыжие стебли длинных стволов со всех сторон бросались на кабину, норовя сокрушить шпангоуты фюзеляжа. Геликоптер по замысловатой спирали падал вниз, пока упругая почва, пронизанная корнями деревьев и ходами насекомых, не ударила по колесам. Кроссфлай подпрыгнул на гидравлических рессорах, приземлился несколько набок, но все уже было позади.

Джей несколько секунд сидел, тупо глядя в расстрелянное лобовое стекло, затем толкнул дверцу. В ушах плыл комариный звон. Ступая по упругой подстилке из зеленого мха, мужчина обошел нос побитого вертолета, который уже начал по инерции убирать лопасти несущих винтов, и поднял дверь пассажирского салона.

Чак до сих пор прятался под сиденьем. Вид у него был виновато-пристыженный.

– Вылезай, заячья душа, – сказал Джей, оставляя дверку открытой, и пошел вокруг кроссфлая.

Стабилизаторы уже почти втянулись, но, судя по всему, они были в относительном порядке, боковые фонари тоже мало пострадали, а вот система охлаждения и воздухозаборники были убиты в хлам, да и лобовой блистер представлял из себя печальное зрелище. Отметины от попаданий живой шрапнели местами сливались в сплошной лунномолочный пейзаж. Джей, наклонившись вперед, двумя пальцами выковырял застрявшую в стекле мертвую колибри. Твердое тяжелое тельце размером с фалангу мизинца легло на ладонь. «Почти пробила стекло», – подумал Джей, трогая пальцем острый носик. Он вытащил из блистера еще двух птиц и опустил крохотные тушки в карман комбинезона.

Если бы скорость кроссфлая была на три десятка километров больше, то маленькие твари непременно прострелили бы противоударное стекло насквозь. Обычно Джей и не летал быстрее двухсот, но сегодня то ли увлекся, то ли задумался, и вот результат. «Скверно, – подумал Джей. – Вдруг кто-нибудь из купольских разболтает Анне, и Анна будет волноваться, а ей нельзя».

Джей поднял лицо. Вокруг него плыли фиолетовые и розовые парашютики семян. Сбитые воздушными потоками с крон хлыстовника, они медленно падали, наполняя теплый воздух неторопливым пестрым кружением.

Чак наконец решился вылезти из-под сиденья и теперь настороженно принюхивался, поводя острым носом. Где-то неподалеку наверняка гнездились ушастые мыши или другие любители упавших семян, не дающие маленькой поляне моментально зарасти молодыми деревьями.

Джей дунул, отгоняя от лица назойливые пушинки, и осмотрелся кругом. Судя по всему, до купола Свена Соммерса оставалось никак не больше трех-четырех километров. Смешная цифра. Придерживаясь за край кресла, Джей по пояс всунулся в кабину, достал из зажимов короткоствольный штуцер и проверил обе обоймы. Восемь патронов сорок пятого калибра и двенадцать баллистических капсул транквилизатора. Еще две обоймы лежали в карманах комбинезона: Джей всегда был запаслив. До купола идти никак не больше часа, но вблизи обжитых людьми территорий отчего-то всегда полно разной живности, и можно запросто налететь на гризли или комодо, причем гораздо скорее, чем в сердце сельвы.

Пальцы сами собой отцепили от пояса син-син. Сигнал был, хотя и слабенький. Джей отключил функции голоэкрана, переключил все резервы на прием, и через несколько секунд удивленный голос Шенье хрипло сказал:

– Алле?

Еще минута ушла на то, чтоб обрадованный Джейслав, продираясь сквозь шорох помех, вкратце описал свою ситуацию. Директор технической службы откашлялся.

– М-да, – сказал он с сомнением. – Где ты, говоришь, сел?

– Примерно в сто шестом. Точнее сказать не могу, – Джей посмотрел на слепые значки в углу экрана, – навигатор оглох. Наверное, опять магнитные смерчи в стратосфере. Да ты не беспокойся, я включу авариный маяк, и вы достанете машину в два счета.

– Да, – пробормотал Шенье, – достанем, только в два не получится. У нас вся свободная техника в доке. Может быть, пусть Крайц пришлет за тобой своих безопасников?

– Не надо, я сам, – поспешно сказал Джей.

Он не любил ни Крайца, ни его дуболомов, которых потом, чего доброго, самих придется разыскивать по зарослям.

– Не беспокойся, – добавил он. – Мне не в первой.

– Хорошо, – после малюсенькой паузы согласился Шенье. – Я предупрежу Ярича. Только, ради бога, будь аккуратней. Если что, я на связи.

– Лады, – сказал Джей, отключаясь.

Конечно, можно было залезть в «шмеля» и ждать, когда визжащий пилами эвакуатор прорежет тоннель в лабиринте стволов, но Джей Вагош ненавидел ожидания, а дорога через сельву его совершенно не пугала. Он отлично ориентировался в окрестностях станции, а кроме того, обладал врожденным чувством направления.

Джей закинул ремень штуцера на плечо, достал из багажного отделения контейнер для образцов, включил аварийный маячок, запер все дверцы кроссфлая. Чак, до этого нюхавший землю, поднял голову и теперь смотрел на человека внимательными янтарными глазами. Нагнувшись, Джей потрепал щенка по круглым меховым ушам.

– Ну что, зверюга? – сказал он ласково и ободряюще. – Как насчет прогулки по свежему воздуху?

Господь, если это был он, а не какой-нибудь Великий Койот, состряпал трикстеррианскую сельву так, что двигаться по ней почти всегда приходится практически наобум. И совсем неважно, какая растительность тебя окружает: хлыстовник, баньяны, акации Буше. Деревья растут так плотно, что на десять шагов вперед не видно ничего, кроме сплошного частокола стволов. Прибавьте к этому постоянные перебои в работе спутниковых навигаторов и получите более-менее полную картину.