Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Петербург

И сейчас на огромном земляном зиккурате, густо поросшем серым мхом, паслись десятка два боевых роботов, сумевших выжить после Последней войны. Самые умные, самые хитрые, снабженные человеческим мозгом, адаптированным к экстремальному выживанию, пронизанным микросхемами и проводами, но – живым. Правда, жестко запрограммированным создателями боевых машин на три функции: подчиняться вышестоящему командованию, уничтожать врага любой ценой и выживать в самых кошмарных условиях. Но командование этих роботов погибло много десятилетий назад, обильно удобрив своими телами землю, которую его послали завоевывать. Так что у био остались лишь две функции – убийство и выживание.

Нетрудно было догадаться, что роботы именно паслись на терриконе. Повышенный радиационный фон и присутствие таинственных Полей смерти вполне могли усилить процессы гниения внутри законсервированной свалки, а также запустить новые химические реакции, неведомые доселе. Черт его знает, что творилось сейчас внутри могильника, но очевидно, что продукты, получаемые в результате этих процессов, очень интересовали роботов.

И, скорее всего, это было топливо. Наверняка стальные мастера выживания научились как-то сжижать или сжимать метан, и сейчас каждый биоробот сидел над своей вентиляционной трубой, словно хищник на водопое, втягивая в себя живительный газ. Остальные, более мелкие, шатались неподалеку – ждали, когда более сильный собрат по человеческому мозгу нажрётся и отвалит, после чего можно будет припасть к живительному источнику. Понятное дело, без конкуренции не обходилось, – я успел заметить, как два «Раптора» увлеченно дерутся на вершине зиккурата, при этом у одного из них, более ржавого, уже полуоторван массивный хвост, и ему явно приходится несладко.

Но больше всего меня поразило то, что возле самого подножия террикона я заметил людей – тех, кого роботы охотнее всего употребляли в пищу. Но не в этом случае. Био словно не замечали двуногую добычу, сплошь затянутую в черную одежду. Или доспехи? Отсюда сложно было разглядеть детали, да, признаться, они меня и не особо интересовали. Боевые биороботы это, конечно, проблема, но люди зачастую проблема еще более существенная. Тем более люди, каким-то непостижимым образом нашедшие общий язык с кровожадными био.

Исходя из всего этого, я плавно выкрутил ручку газа, и мотоцикл почти мгновенно набрал скорость. Может, на быстрой машине удастся проскочить опасный участок и ни люди, ни роботы не погонятся за слишком шустрой добычей?

Оказалось, надеялся зря. Не прошло и минуты, как я услышал за спиной рев мощных моторов. И одного взгляда, брошенного в зеркало заднего вида, оказалось достаточно, чтобы оценить ситуацию.

Нас догоняли четыре мотоциклиста на скоростных, приземистых машинах, тюнингованных черепами, шкурами, рогами, деталями роботов, – словом, всем, что может придать мотоциклу инфернально-жуткий вид. На мой взгляд, с практической точки зрения такой тюнинг был на фиг не нужен, я всегда за функционал, а не за внешнее устрашение, которое сработает или нет, еще вопрос, а вот лишнего весу прибавляет наверняка. Но хозяевам машин было виднее, тем более что их спортивные байки были по-любому легче, маневреннее и быстрее моего. Плюс опыт водителей, плюс их знание дороги. Мне приходилось всматриваться в быстро сгущающиеся сумерки, чтобы не угодить в трещину или яму, они же летели по знакомому полотну не думая, ибо явно знали тут каждую рытвину.

Когда бегство бессмысленно, лучше не продолжать безнадежное занятие, а встретить опасность лицом к лицу. Преследователи не стреляли, и на том спасибо. Анья – молодец! – тоже не стала отстреливаться. Понятное дело, что только в кино реально срезать одной очередью на скорости четыре мотоцикла, в жизни же хорошо, если хоть в один попадешь. А у преследователей попасть в тебя шансов ровно вчетверо больше.

В общем, тормознул я, вывернул руль и встал поперек дороги. Что дальше? А хрен его знает, что дальше. Зависит от того, что тем преследователям от нас нужно.

Оказалось, нужны мы, причем живыми. Один из мотоциклистов, завывая словно буйный психопат, уже раскручивал над головой лассо. Бросок…

Хорошо, когда твоя женщина не нуждается в дополнительных указаниях во время экстремальной ситуации. Анья спрыгнула с задней сидушки мотоцикла и ушла в перекат одновременно со мной. Это я отметил боковым зрением. Ушла – и отлично, так как теперь мое внимание было занято петлей, падающей сверху.

Глазомер у мотоциклиста был ковбойский, видать, не раз приходилось ему таким образом отлавливать добычу. Но сейчас добыча оказалась неожиданно более шустрой, чем ожидалось. Наш мотоцикл, оставшись без седоков, грохнулся на бок, а петля поймала лишь пустоту. Поняв, что промахнулся, мотоциклист не снижая скорости дернул лассо назад… и это было ошибкой, так как с другого конца за длинный ремень уже держался я. Рывок…

Не ожидавший такого сюрприза, незадачливый ковбой взвизгнул, словно крыса, прищемленная дверью, потерял равновесие и покатился по асфальту вместе со своим мотоциклом. Судя по тому, как этот лихой наездник треснулся шлемом о край бетонного бордюра, больше он нам проблем не доставит. По крайней мере, в ближайшее время.

«Неплохо, – отметил я про себя. – Минус один. Главное, чтобы остальные не начали стрелять».

Будь я один, непременно вскинул бы автомат и попытался разделаться с назойливыми преследователями. Но рядом со мной была Анья, и я не имел права рисковать. Тем более, что после падения своего товарища остальные преследователи за огнестрелы хвататься не стали, а лишь взвыли хором, ревя моторами, окружили нас, после чего синхронно заглушили двигатели и неторопливо слезли с мотоциклов.

Так. На двух машинах было по двое седоков, стало быть, противников пятеро. Все в черной глухой броне, выгодно совмещающей мотоциклетную защиту и пуленепробиваемый костюм, навроде полицейского «антибунта». На головах – шлемы с тонировкой забрала, так что лиц не разглядеть. Все здоровенные – рост под два метра, широченные плечи, походка неприятно-мягкая, расслабленная. Люди, умеющие ходить подобным образом, обычно также способны взрываться сериями непредсказуемых, сокрушительных ударов.

В руках мотоциклисты держали разнообразные орудия, весьма неприятные с виду. Один многохвостой плетью в воздухе покручивает, причем на кончиках тех хвостов граненые металлические утяжелители, зловеще постукивающие друг о друга. У второго банальная бейсбольная бита, утыканная стальными шипами длиной в палец. Третий два мачете в лапищах держит, вниз опущенных, непринужденно так ими покачивает в такт шагам. У четвертого – облезлый пожарный топор на длинной ручке со следами сохранившейся красной краски. А самый здоровый и плечистый – вообще без дробяще-режуще-колющего оружия. Понятное дело, с такими габаритами ему оружие вроде как и без надобности.