Роман Злотников - Бойцы с окраины Галактики

— Что тебе нужно от меня, Вопрошающий?

Эноминера вздрогнула, ее глаза резко распахнулись, а бугры вокруг черепа судорожно задергались, сильно напоминая причудливую пляску развитых сенсоров настоящих Вопрошающих, но у этих пока еще не было ножек.

Эноминера-Вопрошающий медленно разлепила губы и произнесла все тем же сухим голосом, в котором, правда, внезапно для Эсмиель прорвались отблески прежних чувств:

— Значит, ты еще не готова.

Эсмиель насторожилась:

— Для чего?

Но гормональный баланс уже успел скорректировать внезапный порыв, и Вопрошающий снова был спокойно бесстрастен.

— Сегодня ты соединишься с подобными себе.

Эсмиель почувствовала, как ее охватывает радость от того, что наконец-то закончится это выматывающее душу одиночество, но тут же постаралась изо всех сил скрыть это чувство. Она не видела иной цели столь длительной изоляции, кроме как сломить ее волю, заставить ее добровольно пойти на подчинение Контролерам. Слишком бурное выражение радости могло натолкнуть ее тюремщиков на мысль о том, что она на грани, и заставить их изменить решение (впрочем, до сих пор никто так и не удосужился сказать, что именно им от нее нужно), а затем ей пришло в голову, что ее жалкие потуги вряд ли смогут скрыть от Вопрошающего хоть что-нибудь. Во всяком случае, бугры по окружности черепа Вопрошающего-Эноминеры шевелились достаточно активно.

— Вставай, тебя ждут.

Эсмиель медленно поднялась на ноги. Вопрошающий-Эноминера несколько мгновений равнодушно фиксировал ее всеми своими сенсорами, потом вдруг лицо этого существа исказилось, и оно рухнуло на пол и забилось в судороге.

Вскоре тело обмякло, изо рта вылетел сгусток пены, горло напряглось и исторгнуло хрип, и тут же тело судорожно выгнулось. Эсмиель вскрикнула и бросилась к ней. Эноминера замерла и потом натужно прошептала:

— Бедная… девочка… Они… — Но тут ее тело снова изогнулось, и в следующее мгновение она села, но это движение напомнило Эсмиель то, как двигалось тело Вопрошающего, которого Эсмиель убила. Эноминера оцепенело сидела на полу, ее лицо было покрыто потом и мелко подрагивало, потом она с надрывом всхлипнула и, прошептав полупарализованным ртом: «Нет… Не могу…» — резким движением выхватила из-под балахона нечто, напоминающее вязальную спицу, и вонзила ее себе в глаз. Видимо, это была не обычная спица, или просто она знала, куда надо ее воткнуть, поскольку голова Эноминеры тут же окуталась тем голубоватым сиянием, которое Эсмиель уже видела у одного Вопрошающего в тот момент, когда он убил нападавшего на него матроса. Но на этот раз сияние не сформировалось в искру, а полыхнуло вокруг головы самой Эноминеры, причем гораздо более ярко, чем в первый раз. Когда Эсмиель открыла глаза, она увидела на полу мертвое тело, обезглавленное тело, рядом с которым полукругом стояли сразу три Вопрошающих. Двое из них жадно фиксировали малейшие оттенки ее эмоций, превратившись из-за напряженно вытянутых в ее сторону венчиков сенсоров в странное и уродливое подобие земных гибридных подсолнухов. А третий раскинул свои сенсоры по сторонам и с привычной методичностью фиксировал реакцию стены, пола, изогнутого ложа и еще неизвестно чего.

— Ты идешь с нами, — голос Вопрошающего был, как обычно, сух и бесстрастен, — сегодня ты соединишься с подобными себе.

Эсмиель молча стиснула губы и, гордо вскинув голову, подошла к лежащему телу и опустилась рядом с ним на колени. Она сидела неподвижно, потом наклонилась и, подняв раскинутые и непривычно сухие руки, на которых все еще были видны знакомые пигментные пятна, сложила их на груди. Потом подняла ладонь в ритуальном жесте и, не сомневаясь, что в этот момент все сенсоры троих Вопрошающих яростно вибрируют, тихо произнесла:

— Ты не смогла защитить своей любви и не смогла вынести своей ненависти… Лежи с миром, и да пребудут с тобой святые стихии. — После чего поднялась и спокойно повернулась к оцепенело рассматривающим ее Вопрошающим.

Несколько мгновений в отсеке стояла напряженная тишина, потом все трое одновременно сдвинулись с места и быстро, но без излишней поспешности окружили ее. Тот, что уже говорил с ней, повернул лицо в ее сторону и произнес:

— Следуй с нами, — после чего они одновременно повернулись и двинулись к раскрывшейся диафрагме выхода.

Они долго шли длинными коридорами, залитыми излишне резким и оттого кажущимся каким-то мертвенным светом. Время от времени им навстречу попадались другие существа. Некоторые из них ничем не отличались от людей, кроме, возможно, неестественного равнодушия, с которым они проскальзывали мимо странной процессии, а у других сходство с людьми угадывалось довольно смутно. Наверное, канскеброны на своем пути к Великому Единению повстречали-таки иную разумную расу и включили ее в состав своей странной империи. А может, даже у истоков пресловутого Единения стояли совсем не люди. Однако эти мысли, быстро промелькнувшие в воспаленном мозгу Эсмиель, как-то не слишком ее затронули. Голова девушки, была занята предвкушением встречи. Все эти месяцы она не давала своей психике ни малейшей возможности сорваться с узды, в которую она сама же ее и затянула. Представительницы правящего клана, которым судьбой предназначено было занять место хозяйки какого-нибудь великого дома или супруги главы ветви, обязаны были научиться держать в узде свои мысли и чувства. Но больше всего ей помог тот год на лунной базе. Земля не делала различий между людьми ни по полу, ни по цвету кожу, ни по тому, торчат ли у тебя из головы сенсорные наконечники или сколько у тебя рук. Там каждый стоил столько, сколько стоил он сам. И вот теперь ей показалось, что наконец у нее появится возможность хоть на немного отпустить эту психологическую узду. О святые стихии, неужели рядом наконец появятся те, на чье плечо можно будет опереться?

Эсмиель вздрогнула и резко остановилась. Последняя мысль внезапно представила все в несколько ином свете. Она окинула настороженным взглядом также остановившихся и мгновенно повернувшихся к ней Вопрошающих.

— Почему ты остановилась?

Эсмиель опустила глаза и посмотрела на свое обнаженное тело. О темная бездна, толпа бездельничающих мужчин, запертых в ограниченном пространстве и на протяжении нескольких месяцев не видевших даже изображения женщины… Она стиснула зубы.

— Я не могу идти в таком виде. Я должна одеться.

Вопрошающие тут же заработали сенсорами, а Эсмиель вздрогнула от внезапно пронзившего ее озарения.

— Эй, а что означает «соединиться с подобными тебе»?

Вопрошающие никак не отреагировали на этот вопрос, только их сенсоры задергались в более быстром темпе. И Эсмиель поняла, что ее страшная догадка оказалась правдой. Она почувствовала, как у нее похолодели ноги, а спина покрылась холодным потом. Некоторое время девушка боролась с охватившей ее растерянностью и в последней, отчаянной попытке удержаться и не завизжать резко вскинула голову, откинув с лица отросшие за время заключения волосы.