Роман Злотников - Смертельный удар

Сайторн сидел на скрипучем табурете и смотрел на двух рабочих, разливающих в форму расплавленное вещество бледно-желтого цвета. Гигантский труд, стоивший жизни почти сорока тысячам человек, подходил к концу. Рудник в степи уже прекратил свое существование, оставив после себя только могилы и развороченную землю, которую степняки теперь с полным правом могли считать проклятой. Обогатительная фабрика на севере, в диких местах, за три года своего существования около сорока раз подвергавшаяся налетам диких племен, как правило оставлявших после себя трупы и новых рабов, тоже доживала последние дни. На полную мощность работал только завод в Урочище бродячих духов и шлифовальные мастерские рядом с ним. Люди продолжали умирать от того, что Грон называл «лучевая болезнь», но его проект подходил к своему завершению. Уже было изготовлено свинцовое ложе, куда должны быть уложены отформованные и тщательно взвешенные заряды этого странного вещества, которое сейчас разливали рабочие. А перед зарядами должны располагаться тщательно отшлифованные сектора в осьмушку шара из того самого металла, который так безжалостно убивал всех, кто был причастен к его появлению из руды. Причем его большая часть до сих пор валялась тяжелыми чушками в дальних, тщательно замурованных пещерах Урочища бродячих духов, и только отделенные особым способом от основной массы фракции были сплавлены в небольшие куски и пущены в обработку. Они составляли менее одной сотой от всего выплавленного металла.

Наконец все вещество было разлито по формам и прикрыто скрупулезно подогнанными фигурными крышками, чтобы при застывании оно приняло особую, тщательно выверенную конфигурацию. Сайторн встал и подошел к сколоченному из кипарисовых брусков и досок основанию. Все было сделано по чертежам Грона. Вот место для ложа, здесь будут располагаться те небольшие деревянные сосуды, покрытые изнутри серебром, которые при соединении проводками двух торчащих из них железных штырьков давали большую искру. Деревянный ящик был почти восемь локтей в длину, пять в ширину и три в высоту. Сайторн уже в который раз вытащил из папки замусоленный лист бумаги и придирчиво сверился с чертежом. Как ему не хватало Грона! Он, как и большинство окружавших его людей, не верил, что Грон погиб. Его исчезновение в Горгосе означало, по мнению Сайторна, лишь то, что он готовит какой-то новый и неожиданный удар по Ордену. Но Сайторну было очень тяжело одному. И он был обречен на одиночество. Поскольку одним из основных требований Грона являлось то, что все детали процесса в целом мог знать только один Сайторн. Временами он чувствовал, что находится на грани нервного срыва. Казалось, еще чуть-чуть, еще один день и одна смерть, и он не выдержит: запрется в комнате или, если это случалось в степи, отойдет подальше и, вставив себе в рот острие арбалетного болта, ногой нажмет на спусковой рычаг, но каждый раз его останавливало осознание того, что, если он сделает это, — некому будет закончить то, что начал Грон. И тогда гибель десятков тысяч людей окажется бессмысленной, а гибель многих миллионов неотвратимой. И поэтому он останавливал себя и, стиснув зубы, продолжал нести свое бремя. Последнее время ему очень помогал дым особых палочек, которые степные шаманы делали из дикой конопли. Правда, когда он покупал у них эти палочки, они сожалеючи качали головой и цокали языком. У них считалось, что каждая такая палочка забирала у человека луну от жизни.

Сайторн вздохнул, сложил чертеж и, сунув его в сумку, вышел из мастерской. Бревенчатое здание мастерской было выстроено в предгорьях, недалеко от крепости Горных Барсов, практически в той же долине, где Грон и Яг несколько лет назад собирали кандидатов в тайные агенты. Но Сайторн об этом, естественно не знал. Он выбрал эту долину потому, что она была хорошо расположена, а подходы к ней можно было контролировать малым количеством людей. И пока, похоже, это решение себя оправдывало.

У дальней скалы показалось полсотни всадников. Сайторн прикрыл глаза от солнца и вгляделся. Рассмотрев гостей, он опустил руку и облокотился на ограду. Что ж, все закономерно. Дело идет к концу, и Слуй не мог не приехать. Хотя, возможно, у него были и более веские причины.

Когда всадники подъехали ближе, Сайторн оторвался от ограды и шагнул навстречу. Слуй подскакал к крычьцу и спрыгнул с коня. Он протянул руку и поздоровался с Сайторном, озабоченно оглядывая его. За последнее время тот сильно сдал. Под глазами были мешки, волосы поседели и стали редкими, на лбу и на макушке появились большие залысины, а кожа приобрела нездоровый желтовато-восковой оттенок.

— Добрый день, Сайторн, ты выглядишь… несколько усталым. Сайторн грустно усмехнулся:

— Ты прав, Слуй, я устал.

Слуй положил свою руку ему на плечо и тихо сказал:

— Пошли в мастерскую, есть новости.

Сайторн с надеждой посмотрел на него. Слуй молча кивнул и двинулся вперед, на ходу бросив приехавшему с ним лейтенанту «ночных кошек»:

— Поставь охрану.

Тот с присущей этим бойцам хищной грацией скользнул куда-то в сторону исполнять приказание. Когда дверь небольшого закутка, в котором Сайторн устроил свой кабинет, закрылась за ними, Слуй дождался, пока Сайторн обойдет стол и усядется на свое место, и протянул ему письмо. Сайторн, узнав знакомый почерк, вскинул на Слуя горящий взгляд:

— Когда он объявился?

— Он еще не объявлялся, — сказал Слуй. — Вернее, он объявился только в письмах. Всю осень и зиму Гамгор утюжил северное побережье Горгоса, совершая по примеру северных разбойников набеги при малейшем шевелении. Сейчас там на десять миль в глубь побережья нет ничего живого. Горгосские рыбаки не только боятся выходить в море, но и вообще ушли в леса, А купцы даже прорубили сквозь леса новую дорогу от Сдрана до Дганка. Но все напрасно. И только четверть назад от ушедшего Корпуса примчался гонец и принес письма. Грон зимовал у диких племен в степях за Северным хребтом и сейчас готовит Горгосу Большой Летний Сюрприз. Сайторн облегченно вздохнул:

— Знаешь, я, конечно, не верил, но… — И он, поспешно сломав печать, развернул лист и углубился в чтение. Прочитав несколько строк, он вскочил и, шагнув к полке, выволок из сумки пачку каких-то исчерканных листков. Секунду он что-то рассматривал в них, а потом облегченно вздохнул и пробормотал: — Вовремя.

Слуй молча смотрел на него, и Сайторн пояснил:

— Если бы не пришло это письмо, то, как только я приступил бы к окончательному сбору всей конструкции, все здесь взлетело бы на воздух. А вся эта долина на много десятков лет превратилась бы в безжизненное место. — Он усмехнулся. — Если бы я не знал Горна, то решил бы, что он про это забыл. Но, скорее всего, он просто не хотел, чтобы в случае его гибели состоялась окончательная сборка. Ему самому очень не нравилось то, что он собирался сделать. А так, — он взмахнул руками, — бабах — и ничего нет. А люди решат, что этот проклятый посвященный наконец доигрался со своими нечестивыми занятиями.