Олег Маркелов - Крыло ангела

— Дальше мы не пойдем с тобой, господин, если ты позволишь нам остаться в живых, — пробормотал жрец, стоя перед входом в храм на коленях. — Мы будем молиться богам, чтобы они вновь приняли тебя в свои ряды.

— Как хотите, — ответил Алексей, делая шаг к воротам.

— Святыни оборотней! — подал голос Зур, невольно скаля вытягивающиеся зубы. — Может, нам уйти, господин? Не надо тебе идти туда. Там есть кто-то страшный. И не один. Я чую.

— Ждите меня здесь, — приказал Алексей, чувствуя, что ничего плохого с ним сейчас не случится.

Он решительно направился в ворота храма. Полутемное помещение позволило глазам отвыкнуть от дневного света снаружи, поэтому следующий зал предстал перед Алексеем во всей красе, скудно освещенный через узкую прорезь в потолочном перекрытии. По сильно наклонному полу без ступеней и какой бы то ни было отделки он прошел в большой зал, одновременно спускаясь все ниже и ниже. Алексей как бы оказался в коридоре шириной около трех метров, вместо потолка которого на высоте два человеческих роста расширялся главный зал Осириона. А из этого темного коридора наверх, к уровню пола верхнего зала, вела лестница, вырезанная из камня, составляющего пол. Алексей шагнул к лестнице, оставив изучение темного коридора на потом.

Внезапно он почувствовал на себе пристальный взгляд. Не осознав это ощущение до конца, он резко обернулся, следуя инстинкту. Он никого не успел увидеть, лишь заметил движение боковым зрением. Будто кто-то выглядывающий из темноты ниши во внешней стене отшатнулся обратно. А идти к нише и любопытствовать по поводу того, кто был ее обитателем, совсем не хотелось. Алексей отвернулся и шагнул на лестницу. После темного коридора зал теперь выглядел совсем светлым. Два ряда гигантских колонн из монолитного розового гранита, по пять колонн в каждом ряду. Но не гигантская колоннада привлекла сейчас внимание Алексея. Едва он поднялся по лестнице до уровня, когда его голова оказалась выше пола, взгляд приковала к себе чернеющая на противоположной стене здания ниша. Что-то шевельнулось во тьме, и вновь Алексей почти физически ощутил на себе пристальный взгляд. Медленно поднимаясь, он не сводил глаз с темноты ниши, ожидая чего угодно. Неведомая песня, которую он начал слышать еще перед храмом, зазвучала громче, хотя слова и не стали пока разборчивее. Но теперь Алексей уже воспринимал ее не как далекую, возбуждающую мелодию, а как зов. И зов этот обращался именно к нему.

В дальней нише вновь что-то шевельнулось, и ощущение взгляда пропало. Алексей поднялся на последнюю ступень и шагнул на каменный пол зала. И вновь движение в секторе бокового зрения заставило его обернуться. В боковой стене, точно между колоннами, темнела еще одна ниша. Алексей быстро повернулся в другую сторону — на второй боковой стене виднелось то же самое. Алексей живо представил себе, как со всех сторон на вошедшего незваного гостя бросаются жуткие вечные и безжалостные твари, охраняющие неприкосновенность храма. Тут действительно не нужен больше никакой надзиратель. Но ему отчего-то совсем не было страшно.

Он сделал шаг, другой и двинулся вперед, больше не обращая внимания на ощущение взгляда или неясное движение, поскольку зов с непреодолимой силой влек его, одновременно даря ощущение безопасности. Дойдя до середины зала, Алексей осторожно обошел вырезанный в полу прямоугольный бассейн, в котором не было ничего, кроме пустоты. Этот резервуар не таил видимой угрозы, но какое-то предчувствие не позволило ему ступить на сухое дно. Через пару метров располагался еще один бассейн, но значительно меньший и имеющий форму квадрата. Алексей обошел и его, всматриваясь в ведущую вниз лестницу. Она была подобна той, по которой он поднялся сюда. Разве что несколько более узкая, лестница эта не вела к выходу. Напротив, если не считать трех темнеющих ниш, стена позади лестницы оказалась совершенно глухой. Но музыка, звучащая в голове Алексея, звала именно туда. Поэтому, больше не задерживаясь и не сомневаясь, он начал спускаться. Каково же было его удивление, когда, спустившись до находящегося на глубине двух человеческих ростов пола, он обнаружил вместо ровного земляного дна коридора два пандуса, расходящиеся в противоположные стороны с большим углом наклона. Алексей остановился, прислушиваясь к своим ощущениям.

Песня, уже чуть более различимая, явно звучала из правого коридора, который, судя по темноте в том месте, где пандус пересекал линию стены, уходил далеко вбок и вниз. Осторожно ступая по крутому спуску, Алексей углубился во тьму…

Теперь свет виднелся совершенно явно, и Алексей прибавил шаг. Вначале коридор был абсолютно темным, постепенно загибающимся. Алексей шел, касаясь стены пальцами правой руки. Сначала ему показалось, что из-за темноты в глазах появилось призрачное пятно. Но затем он действительно начал различать стены и пол, свои пальцы, руки, ноги… Свет был странного желтого цвета, словно солнце пробивалось на эту глубину сквозь толщу земли и камня. Алексей понял, что конец пути совсем близок, по тому, что песня, радостная и величественная, звучала уже совсем отчетливо. Но в то же время, внятно слыша и мелодию и слова, Алексей не мог разобрать ни одного из них — язык, тягучий и мягкий, был совершенно ему незнаком. Свет все усиливался. Внезапно коридор закончился, расступившись невысоким залом, имеющим форму цилиндра. Все помещение было наполнено мягким, приглушенным светом, хотя ни одного видимого светильника на стенах не было. Их роль выполняли отполированные золотые зеркала, через хитросплетения световодов получающие свет с поверхности. Свет, едва мерцающий на зеркальных плитах, оказался вполне достаточным для привыкших к темноте коридора глаз, чтобы отлично видеть все находящееся в зале. Стены от пола до потолка покрывал красный отполированный мрамор, перемежающийся покрытыми золотом полуколоннами. В нишах между полуколоннами располагались странные статуи, выполненные из монолита черного камня. Скульптуры изображали одного и того же человека с различными выражениями лица. Вернее, не совсем человека. У статуй за плечами громоздились сложенные крылья.

Гнев, радость, ужас, высокомерие, злорадство…

Черный камень, тускло освещенный золотым светом, только дополнял искусство скульптора-резчика. На статуях было множество массивных украшений из золота, покрытых вязью, такой же как в орнаменте, украшающем амулет жреца-хранителя. На мгновение Алексею показалось, что сейчас статуи оживут, расправив крылья и выплескивая свои эмоции на того, кто бесцеремонно нарушил их покой.

На стенах отсутствовали какие бы то ни было украшения, лишь сверху вниз точно по центру золотых полуколонн шла линия из причудливых символов. Все это отложилось в сознании одним фоном для того главного, что находилось в центре зала. Массивный, около двух метров длиной и около метра высотой и шириной, брус темно-шоколадного гранита всем своим видом олицетворял несокрушимую мощь. В его верхней плоскости, тщательно отполированной, так же как и боковые, было вырезано сложное ложе. И в этом узком ложе покоился… меч!