Георгий Савицкий - Поле боя — Украина. Сломанный трезубец

Внезапно из развалин ударили столбы яркого магниевого пламени, воздух наполнился мельчайшей черной пылью и целыми облаками серебристых блесток. Идея, в прямом смысле, витала в воздухе: метод отстрела ложных целей с алюминиевой фольгой — дипольными отражателями — был позаимствован у летчиков. Дополнительно некоторые пиропатроны снарядили мельчайшей графитовой пылью, которая вызывала замыкания в электрических схемах компьютеризированных костюмов.

Ослепшие и оглохшие внутри своих кевларовых шлемов, бойцы полностью потеряли ориентацию на поле боя, ведь их глазами и ушами были электронные сенсоры и высокочувствительные направленные микрофоны. И тогда в них из укрытий полетели бутылки с зажигательной смесью, в упор ударили очереди пулеметов и старых автоматов АК-47 и АКМ. Для тяжелых пуль калибра 7,62 миллиметра кевларовые бронежилеты, пусть и усиленные титановыми пластинами, на короткой дистанции преградой не были.

У ног одного из компьютеризированных бойцов шаровой молнией лопнула бутылка с «коктейлем Молотова», мгновенно вознесшийся столб огня поглотил человека. Страшный, нечеловеческий вопль ударил в мембраны наушников других бойцов. Солдат просто запекся внутри своего бронекостюма. Загрохотал автоматический гранатомет «Пламя», вздыбив землю очередью разрывов, вокруг засвистели осколки, полосуя кевлар и человеческую плоть.

К ползущим позади спецназовцев танкам потянулись огненные струи гранатометов, противотанковых управляемых ракет и реактивных огнеметов. «Беспилотники» были сметены ураганным огнем «зэушек». Медленно, урча мощными двигателями, «Абрамсы» оттянулись назад.

Очередная атака оккупантов захлебнулась.

Уже изрядно поредевшая танковая рота Эриха фон Штайна была брошена на прорыв укреплений русских с категоричным приказом: «Любой ценой прорвать оборону сепаратистов!» Любой ценой… Цена и без того была слишком высокой. В подразделении гауптмана фон Штайна из двенадцати танков осталась половина штатного состава. Ему, правда, дали в усиление роту из «Легиона Тризуб», но эти молодцы были хороши лишь при борьбе с местными жителями. В первых же боях с ополченцами или хорошо подготовленными добровольческими отрядами они разбегались кто куда, бросая оружие и снаряжение. «Унтерменшен», — презрительно отозвался о них немецкий офицер.

Войска НАТО пока еще пытались наступать. Пока еще… «Гуманитарная операция» превратилась в настоящую войну. Оккупационные силы шли по украинской земле, превращая цветущие сады в выжженную пустыню ради «торжества демократии». Но стоит ли за это платить жизнями солдат?

Участок, на котором было приказано наступать Эриху фон Штайну, был особо опасен. Русские уже уничтожили здесь отряд спецназа морской пехоты и подбили несколько «Абрамсов». Вообще, как заметил Эрих, хваленые американские танки не всегда выдерживали попадания даже из старых РПГ-7, а уж против управляемых ракет и новейших гранатометов и вовсе часто оказывались бессильны. Не помогала даже их разрекламированная система «Хантер-киллер», когда ведется одновременно круговой обстрел и из крупнокалиберного пулемета. В городских развалинах просто не знаешь, откуда прилетит бутылка с зажигательной смесью или реактивная граната. Причем очень часто стрельба из противотанковых средств велась практически в упор — из развалин, канализационных люков, траншей. Еще одним новшеством, применяемым повстанцами, была стрельба сверху вниз с многоэтажек по уязвимой крыше башни или верхним панелям моторно-трансмиссионного отделения. В этом случае у танков просто не было шансов.

Немалую угрозу представляли и мины, поставленные зачастую внаброс. А радиоуправляемые фугасы и вовсе мгновенно превращали «Абрамс» в братскую могилу.

В брошенных домах, подвалах и ходах канализации прятались снайперы. Однажды, прямо на глазах Эриха, тяжелая 12,7-миллиметровая пуля, выпущенная из крупнокалиберной снайперской винтовки, разнесла череп американскому офицеру, прибывшему для координации действий с немецкой танковой ротой.

И вот теперь снова лезть в этот ад… А значит, будут новые потери. Гауптман фон Штайн умел повиноваться приказам, превыше всего ставя дисциплину и субординацию. Но, кроме всего прочего, нужно думать, а не слепо повторять, что тебе говорят, особенно если от этого зависят жизни солдат.

Земля, дома и деревья пылали перед наступающими немецкими танками. Командование НАТО обрушило на этот участок огонь целой батареи украинских «Градов». Они превратили цветущий сад в выжженную полосу земли.

Танковые траки взрывали пепел, «Леопарды» двигались несокрушимой силой в пыли, в дыму выхлопов мощных двигателей и оглушающем грохоте гусениц. Внезапно из этого серого марева вынырнул хищный обтекаемый силуэт, потом еще один и еще… Клочья дыма и пыли, разорванные лопастями винтов, уносились прочь.

Танки остановились, а перед ними, раскачиваясь над самой землей, зависли русские противотанковые вертолеты «Хайнд» [42] «Hind» ( англ .) — «Лань», натовское обозначение вертолета Ми-24. — страшные Ми-24. Из укрытий в этом сгоревшем хаосе, где, казалось, никто и ничто уже не может существовать, медленно выходили люди в камуфляже, демонстративно держа противотанковые гранатометы, пулеметы и автоматы на виду. Им совсем не хотелось воевать и умирать, но отступать они тоже не собирались. За их спинами рубило воздух винтами звено боевых вертолетов, а на пилонах у них висели счетверенные контейнеры противотанковых ракет «Штурм-В».

И тогда гауптман Эрих фон Штайн принял решение, может быть, самое главное в его жизни. Откинулся люк на башне командирского «Леопарда». Офицер спрыгнул с брони на выжженную реактивным огнем землю. Вперед, взметая пыль, выдвинулся один из вертолетов. Фон Штайн подошел к нему. Слепила пыль от винтов, летящая прямо в глаза, воздушные вихри стремились отшвырнуть человека прочь. Но гауптман стоял прямо и смотрел сквозь толстое бронестекло кабины штурмана-оператора на сидящего внутри вертолетчика. Выждав несколько секунд, немецкий офицер достал из кобуры пистолет и бросил его в пыль, прямо под стволы носового крупнокалиберного пулемета Ми-24. Потом развернулся и зашагал к своему танку.

— Я, гауптман Эрих фон Штайн, командир второй роты отдельного танкового батальона бундесвера, прошу принять противоборствующую сторону капитуляцию моего подразделения. Приказываю своим солдатам сложить оружие и повиноваться приказам противоборствующей стороны. Отдаю себя и своих людей на милость победителей.

В нескольких метрах от истребителя Олега покачивался в воздушных струях тяжелый бомбардировщик Ту-22М4, тот самый, который экипаж полковника Верескуна перегнал из Полтавы в Снежное. Россия высоко оценила этот геройский поступок и в награду оставила этот ракетоносец его новому экипажу.