Вячеслав Шалыгин - Карантин

– А зачем жить? – вдруг послышалось из угла зала. – В жизни тоже нет цели и правил, только заданные начальные условия, вроде формы тела, среды обитания и пищевых привычек. А дальше сплошные промежуточные договоренности. Как в дворовой игре у дошколят: «А давай, ты был таким-то, а я таким-то, и мы вместе пошли туда-то…» И через пять минут снова: «А давай…» У взрослых игр отличий немного. И договоренности типа «а давай» почти так же скоротечны. Действуют сегодня и, условно, завтра. Если память не подведет. А те, что на послезавтра, так и вовсе настолько необязательны, что их можно отменять по своему желанию, без всяких «а давай». Даже на забывчивость ссылаться не придется.

Все замерли, выслушали тираду и почти синхронно обернулись в сторону нового участника беседы.

– Вы не замечаете очевидного. В Игре «серых» нет четких правил и какого-то очевидного смысла, потому что это жизнь. Просто другая, непохожая на нашу. Вроде жизни в океане. К подводному миру, бесконечно другому, мы привыкли, потому и не удивляемся его странным законам, не ищем смысла в его существовании. Так зачем же мы пытаемся понять Игру?

– Смотрите, кто заговорил, – сказал Бибик. – «Серый» гость из неведомого мира. А чего о себе в третьем лице-то?

– О себе? – «серый» опустил взгляд и осмотрел свою одежду. – А я гадаю, зачем руки связали? Думаю, буянил, что ли, пока без сознания был? У меня аккредитация там, за пазухой, достаньте.

– Уже доставали, – Кирсанов подошел и присел напротив. – Александр, верно?

– Да, Александр Кривов, журналист. А вы Кирсанов? Вау! Всегда мечтал об интервью. Найдете минутку?

– Действительно журналист, – Кирсанов рассмеялся. – И на эшафоте интервью умудрится взять.

– Надеюсь, до этого не дойдет?

– Это зависит от вас. Сможете объяснить, почему на вас такое странное облачение?

– Да еще так здорово подогнанное по фигуре, – подала голос Шурочка, которая все время, пока шло собрание и после него, сидела на краешке прилавка у стены и терзала телефон, пытаясь дозвониться домой. Рядом сидел Каспер, который выполнял функции охраны непонятно кого. То ли сторожил Шурочку, на которую с интересом косились после собрания все квестеры, то ли караулил, как было приказано, «серого».

– Структура материала такова, что… – попытался вмешаться Чернявский, но его остановил жестом Кирсанов.

– С подгонкой ясно. Откуда в принципе костюмчик?

– Этого я не помню, – Кривов пожал плечами. – Я вообще мало помню. Выключился, когда запустилась установка.

– Вы видели, как работала она?

– Да, видел, говорю же. Подобрался поближе, затаился, приготовил камеру… не было при мне камеры? «Кэнон», зеркалка, не новая, шестидесятая. Нет? Жаль. Такая вещь! В общем, когда установка начала светить в разлом, вокруг все будто бы вспыхнуло. И точка. Больше я ничего не помню. Выключился. А включился, когда вы о правилах игры начали рассуждать. Вы ведь про Игру «серых» говорили?

– Вам-то откуда о ней известно?

– От квестеров. Вы разве не знаете, Кирилл Константинович, что некоторые из ваших подчиненных ведут блоги? Особенно бойцы западных первичных баз. Рассуждения о странной Игре «серых», с бонусами, возвратами хода и прочими игровыми моментами, одна из главных тем для обсуждения в комментах. А кое-кто из аналитиков ЦИК даже грешит склонностью к масштабному художественному изложению служебной информации в сочетании с собственными размышлениями. Целые романы пишут. И получается у них, должен признать, весьма прилично.

– Фамилии не назовете?

– Нет, – Кривов решительно мотнул головой. – Профессиональная солидарность. Понимаю вашу озабоченность, но свободу слова никто не отменял.

– А вы говорите, Омская зона виновата, что в Центре какие-то проблемы, – хмыкнув, сказал Бибик. – Тут и без аномальной непрухи утечка на утечке. Рудину баранка за такую бдительность.

Кирсанов достал из кармана смартфон, подумал немного и спрятал.

– Разберусь лично с писателями этими, – он посмотрел на часы. – Степан, развяжи господина журналиста. Он пойдет со мной. Мы продолжим нашу беседу в другом месте. Чернявский, вы не хотите вернуться в группу к Бибику? Или вы по каким-то причинам не можете идти в зону?

– Я? – док потер висок, будто бы лихорадочно соображая или припоминая, есть ли у него причины, по которым он может отказаться. – Я… пожалуй… совершенно свободен от любых… м-м… личных обязательств.

– Жена ушла три года назад, – прямолинейно ляпнул Бибик и приобнял дока за плечи. – Док снова в команде, босс.

– Вот и хорошо, – Кирсанов перевел взгляд на «прикомандированных». – Ну, а вам, друзья мои… ни пуха ни пера.

– К черту, – ответил Муха и почему-то поморщился.

– Связь через Бернштейна либо напрямую, – Кирсанов сунул Лунёву визитку и пожал руку. – Уговор дороже денег?

– Да, – просто ответил Андрей.

Кирсанов и подозрительный журналист вышли через подсобку, в которой Кривова для надежности крепко взяли под руки два охранника из свиты большого босса.

– С чего начали, к тому и вернулись? – невесело усмехнувшись, пробурчал Каспер.

– Не скажи, – возразил Муха. – Теперь мы знаем и понимаем на порядок больше. Например, я понял, что вам с Шурочкой опять придется остаться в лавке. Подождать нас здесь.

– Это как это?! – Каспер возмущенно вытаращился на товарища. – Обоснуй!

– Шурочке в зону нельзя, у нее мама аж под Киевом осталась. И так вся на нервах, дочку месяц не видела, а если еще и невезуха навалится? Приболеет, не дай бог. Шурочка пока домой отсюда доберется… мало ли чем это может закончиться.

– А если наоборот? – Шурочка была вся в сомнениях, это отражалось у нее на лице. – Если повезет?

– Лучше не рискуй, – негромко посоветовал Андрей.

– Ну так вот, – продолжил Муха. – А у тебя, Каспер, в Ростове целый воз родни. И вся с криминальным душком. Им вообще рисковать противопоказано. Как им твоя самодеятельность аукнется? А вдруг проколются на чем-нибудь, да и примут их мусора всех оптом? Даже если фарт. Он тоже может им не в жилу пойти. Начнут носы задирать, а в серьезном обществе этого не любят. Завалят всех сразу на одной стрелке.

– Чтоб у тебя язык отсох, насекомое навозное! – Каспер вспыхнул и сжал кулаки.

– Спорим, не подеретесь, – между ними встал Бибик.

– И не собирался! – выпалил Каспер. – Мне из всей моей родни… да на всех, кто старше пятнадцати, плевать! Родителей уже нет, а все эти… кузены да кумовья… пошли они! Сволочи все как один! Так что не волнует меня, как им аукнется!

– А как же младшие? Которым нет пятнадцати.

– А младших лотерея не трогает, ты не слышал, что ли? Вон, в Центре, народ на детском уровне от вихрей спасается.

– Тогда третий момент, – спокойно добавил Муха. – Док с северного НП сказал, что эмоциональная связь важнее родственной. Шурочка однозначно вне зоны остается… так что… выбирай, Ромео.