Вячеслав Шалыгин - Карантин

– Не знаю, зачем, но это не квестеры, а значит, с тебя песня, «Джаггер».

– «I can get no satisfaction…» – чуть нараспев произнес Муха – И все-таки, зачем?

– В зоне, кроме военных и чекистов, официально только квестеры могут работать. Все логично. Меня интересует, почему они так ринулись за нами?

– С этим тоже все просто. Мы «звеним» пакалями, словно коровы боталами – наверняка у этих черных квестеров имеются десканы. Ты на их месте как поступил бы?

– Окружил бы и отнял, – Андрей кивнул и похлопал по карману с четвертым «местным» пакалем. Помня о том, что бывает, когда пакали случайно бьются друг о друга, Андрей положил его отдельно от «джокера». – Это хорошо, если так. Значит, они пойдут не за группой, а за нами.

– Не факт. Пакаль есть и у Юрьева.

– Мы ближе, чем группа, на наши пакали десканы отреагируют в первую очередь.

– И снова не факт, – Муха вдруг остановился и указал вперед. – Видишь? Вон там, в правом коридоре. Нехарактерная для этих мест угловатость.

– Похоже, джип, – присмотревшись, сказал Андрей. – Иду первый. Страхуй.

– Да мы сами вас подстрахуем, – вдруг донесся шепот откуда-то сверху. – Перебирайтесь через машину. Остальные уже здесь.

– Бибик? – Андрей поднял взгляд. Квестер расположился на вершине пирамиды и чувствовал себя там вполне уверенно и даже комфортно. – Ты как туда забрался?

– Как на гору, – ответил квестер. – Нормально тут, мягко и видно все неплохо. Сверху эти лабиринты иначе выглядят, будто бы подсвеченные. Вон там черные мелькают, на полкилометра от вас отстали.

– Погоди. А вы-то почему здесь застряли?

– А там тоже черные, – Бибик указал за спину. – Мы из этого местечка – раньше тут что-то вроде группы заброшенных зданий было – только вырулили, первой машине в радиатор – бац! – и пуля прилетела. Потом еще парочка, по фарам. Мы по тормозам и задний ход. Янек северный выезд проверил, но и там ему вежливо так, короткой очередью по колесам, намекнули, чтобы спрятался. По моим ощущениям, нас вообще со всех сторон обложили. Сейчас с тыла ваши преследователи подтянутся и закроют вопрос.

– Получается, сюда нас специально загнали, – сделал вывод Муха. – Чтобы удобнее было накрыть сразу всех.

– Накрывать – себе дороже, – возразил Бибик. – Скорее, удерживать здесь будут. Измором попробуют взять. Пока не отдадим пакали, не выпустят. «Вот какие бывают люди… до чужого добра жадные». Хотя, даже если отдадим, могут не выпустить.

– Ты слез бы оттуда, – предложил Андрей.

– Боец сейчас вернется, – Бибик махнул рукой. – Янек! Я тебя только на пять минут подменил! Забирайся обратно, сачок!

Стрелок группы Баха начал карабкаться по упругим «камням», а Бибик тем временем ловко спрыгнул на крышу джипа. Андрей и Муха перебрались через машину, поскольку протиснуться между ее бортами и стенками лабиринта было очень трудно, и вскоре все трое присоединились к сводной группе. Теперь, получалось, даже не к группе, а к гарнизону небольшой, осажденной черными квестерами крепости «аномально-естественного» происхождения.

Зона разлома 55 (Омская),

день «Д» плюс два

До рассвета было еще далеко, но в заблокированном «кластере» аномального лабиринта никто не спал, здесь кипела аналитическая работа. После короткого обмена впечатлениями и тщательного изучения доками трофейных документов квестеры делали предварительные выводы. Получалось не очень, все-таки в третьем часу ночи мозги работали плохо даже у самых неутомимых, но квестеры не сдавались.

– Влипли крепко, – первым высказался Муха.

К нему практически с первых же минут прильнула Рина, поэтому Михаил выглядел наиболее бодрым.

– Выходит, что так, – сдержав зевок, согласился Бибик. – По моим подсчетам, нас блокируют до полусотни бойцов противника.

– Czarne zatrzymali się. Pięćdziesiąt metrów do nich. Nie więcej [6] Черные остановились. Пятьдесят метров до них. Не больше ( польск .). , – донеслось сверху.

– Вот, слышали? – Бибик указал наверх. – Янек подтверждает. Мы в осаде.

– Не понимаю, какой в этом смысл, – нервно произнес док Чернявский. – Что нужно этим людям с липовыми документами ЦИК?

– Вы уверены, что они липовые?

– На сто процентов, – поддержал коллегу Мозгунов. – Удостоверения такого образца действовали до мая. После их заменили. А здесь стоит дата выдачи – 10 июля. А серия и номер вообще декабрьские.

– И оружие не квестерское, – заметил Бибик. – Хотя это не показатель. На войне как на войне. «Калаши» частенько бывают уместнее «хеклеров». А некоторым просто привычнее, вот и меняют штатное оружие на трофейное.

– Вряд ли это тот самый случай, – заметил Андрей.

– Согласен.

– В чем все же смысл? – вновь спросил Чернявский. – Какие у них к нам претензии?

– У нас хотят отнять пакали, – уверенно заявил Бибик. – Разве не очевидно?

– Почему же они не потребуют? Почему затаились и молчат?

– А мне кажется, смысл в другом, – сказал Мозгунов. – Кто-то категорически не хочет выпускать нас из зоны. С пакалями или без них, не имеет значения.

– Из-за настоящего Кривова? – спросил Муха.

– Вот именно, коллега.

– Бездоказательно, коллега, – возразил Чернявский. – Версия с пакалями кажется более обоснованной.

– Есть предложение, – сказал Андрей. – Отложить размышления до утра. Ведь утро вечера мудренее. Юрьев! Расставь своих бойцов дежурить. Ваша первая смена. Остальным отдыхать.

Разведчик кивнул и подозвал своих воинов. Остальные квестеры тоже не попытались возразить. Даже Йозеф Бах не возмутился, что Андрей опять командует. Вряд ли потому, что окончательно признал его право распоряжаться сводной группой. У него просто не осталось сил.

Через пять минут в осажденной «крепости» воцарилась тишина, которую нарушало лишь мерное посапывание и осторожные шаги Юрьева. Поскольку противник находился слишком близко, устраивать перекличку между дозорными было опасно, и Юрьев лично следил, чтобы они не заснули на постах. Подходил, забирался на стену, похлопывал дозорного по плечу, спускался и шел к другому посту. Так он и пробродил по «крепости» до того момента, когда на южном направлении вдруг стрекотнуло несколько автоматных очередей…

…Угадать, насколько надежной окажется защита из аномальных конгломератов, было невозможно. Пули могли отскочить, будто от кирпичной кладки, и с визгом уйти в рикошет, могли глухо тюкнуть и застрять внутри комка, как в дереве, а могли прошить конгломерат насквозь, как бабушкин холодец. Видимо, это зависело от реального наполнения преображенных метаморфозой объектов. Свободная от полупрозрачных комков площадка оказалась огорожена надежными стенами – Бибик угадал, этот участок лабиринтов был когда-то заброшенным каменным зданием без крыши, – но поблизости от джипов, перекрывших три въезда в импровизированную крепость, имелась парочка прорех. Там высились вроде бы такие же, как везде, завалы, но пули пролетали сквозь них свободно, лишь изредка тюкая в трансформированные стволы молодых деревьев.