Лев Пучков - Эра Отмены

Окна здесь были такие же, как в библиотеке, узкие, вытянутые, более похожие на бойницы. Потолки сводчатые, как в подземелье, но заметно повыше, а толщина стен, если судить по оконным проёмам, достигала сажени.

Старшина с Семёном прогулялись по длинному широкому коридору-галерее. Слева были окна, выходящие во двор, справа – массивные дубовые двери в арочных проёмах. По клёпке и кольцам Семён намётанным взглядом определил, что двери сработаны в восемнадцатом веке.

– Антиквариат, – одобрительно заметил он. – Любую дверь можно на аукцион выставлять.

– Да, тут всё очень старое, – кивнул старшина. – Но надёжное.

– Если надумаете ликвидацию устраивать, обращайся, – пошутил Семён.

– Ликвидацию? – Старшина нахмурился.

– В смысле, распродажу, – поправился Семён. – В общем, если что, обращайся, сведу с нужными людьми. Все двери в один присест улетят.

Старшина странно посмотрел на Семёна и ничего не ответил.

Очевидно, шутка не удалась.

Старшина открыл одну из дверей, пригласил Семёна войти в просторную келью, примерно пять на пять, и сообщил:

– Это кубрик первого отделения первого взвода. Располагайся.

Семён растерянно осмотрелся.

В комнате не было никакой мебели, если за таковую не считать десять длинных и узких шкафчиков-пеналов, вмонтированных в стену слева и справа от двери.

Вдоль других стен были разложены шесть мешков, таких же, как и тот, что выдали Семёну. У каждого мешка лежала аккуратная войлочная скатка.

– А где… Гхм…

– Кровати? – подхватил старшина. – Нет у нас кроватей, спим на войлочной подстилке.

– А как же… – Семён ткнул пальцем вверх и машинально прикоснулся к левому плечу. – Э-э-э…

– У Командора? Да, в библиотеке есть кровати, – подтвердил старшина. – И в лазарете есть. Кровати – для пожилых, больных и немощных. Остальные спят на войлоке и по ходу дела вырабатывают твёрдость духа.

Да, вот это получилась знатная шутка. Куда там «ликвидации».

– Но как же… – На Семёна от растерянности и возмущения накатил приступ косноязычия. – Как, вообще… В смысле…

– Да нормально, привыкнешь, – успокоил старшина.

– Разве к такому можно привыкнуть?!

– Легко. Когда двадцать часов в сутки вкалываешь не разгибаясь, будешь стоя спать, если разрешат. Или неделю в рейде, без сна и отдыха, так потом и на подстилке будешь сутки спать, как убитый, из пушки не разбудишь.

– А одеяло?

– Ряса, – подсказал старшина. – Вот твоё одеяло. Тут у тебя простынка есть и наволочка. Скатку раскатал, простынку постелил, на мешок натянул наволочку, рясой укрылся и спи, сколько влезет.

– Обалдеть…

– Привыкнешь, – пообещал старшина. – Располагайся…

Семён прислонил мешок к стене, положил рядом скатку и посмотрел на шкафчики.

– Твой номер семь, – сообщил старшина.

Шкафчики дубовые, с потемневшими от времени тяжёлыми дверцами. На дверцах вырезаны номера, от одного до десяти, замки отсутствуют.

– А как насчёт…

– Замков нет, ничего не пропадает. – Старшина легко читал мысли ошеломлённого неофита. – У нас не воруют.

– Ясно. Слушай, шкафов десять, а мешков шесть…

– Теперь семь. У нас, в общем, по подразделению некомплект более тридцати процентов.

– Мало платите, люди разбегаются?

– Боевые потери.

Последнюю фразу старшина произнёс буднично, нейтральным тоном, словно речь шла о неизбежных производственных издержках.

– Ясно… А сколько всего народу?

– Где? В подразделении, в Гильдии, в Ордене?

– Эмм… Ну, для начала…

– С какой целью интересуешься? – хитро прищурился старшина. – Или ты засланец и хочешь нас сосчитать?

– Да просто спросил!

– Всё узнаешь в своё время, – пообещал старшина. – Ты расположился?

– Да чего тут располагаться-то…

Семён открыл шкафчик с цифрой «семь». В шкафчике три отделения, небольшие верхнее и нижнее и длинное среднее. В этом среднем отделении запросто поместится длинноствольное оружие, наподобие снайперской винтовки.

Семён взял носовой платок и часы, пакет уложил в верхнее отделение и закрыл дверцу шкафчика. Всё, можно считать, что расположился.

Когда выходили из кельи в коридор, Семён обратил внимание, что дверь открывается наружу, а с внутренней стороны снабжена массивной металлической задвижкой. Если запереться в келье, снаружи ломиться будут долго. «Без взрывчатки не откроют!» – как сказал бы Богдан.

– Везде такие засовы?

– Да, в каждом кубрике.

– Слушай, а почему «кубрик»? Это же монастырь, а не корабль.

– Спроси кого-нибудь другого, – не стал откровенничать старшина. – А то я тебе что-нибудь лишнее скажу, а меня потом за это к стенке прислонят.

– Так уж и «к стенке»! Это ты пошутил так?

– Нет, не пошутил, – старшина был совершенно серьёзен. – У нас с этим не заржавеет. Будет за что – бегом рассчитают, и никакие заслуги не помогут. Так что ты поосторожнее, особенно на первых порах, пока не освоился. Следи за тем, что говоришь и с кем говоришь. И слушайся старших. Дурного тебе тут никто не посоветует.

– Да уж… – задумчиво протянул Семён. – Как-то у вас тут всё очень сурово. Я вот думаю… Может быть, лучше бы меня эта зеленоглазая в плен взяла?

– Кстати, и шути тоже с оглядкой, – посоветовал старшина. – Например, вот так про зеленоглазую при Арсении лучше не шутить. Он к таким вещам болезненно относится.

– Понял, не буду…

Помимо кубриков в расположении (так старшина называл всё крыло, где располагалась казарма) была общая душевая, туалет и умывальник, комната быта, кухня-столовая, баня и оперативный зал, тоже общий, и для воинов, и для учёных. Старшина сказал, что кубрики учёных располагаются дальше по коридору, за перегородкой, и ничем не отличаются от жилых помещений воинов.

– Богдан тоже где-то здесь обитает?

– Да, в третьем кубрике с той стороны.

Старшина предупредил Семёна, что два дня в неделю, в понедельник и во вторник, свет и вся сантехника отключаются. В эти дни готовят в полевых кухнях, а все удобства во дворе, дальше по аллее, там же рядом летний умывальник.

– Это вас город отключает?

– Это Арсений отключает.

– Зачем?

– Ну, так Паузы уже пошли, скоро Отмена будет. Это чтобы люди привыкали.

– К чему?!

– К Отмене. Чтобы потом, когда всё колом встанет, не было проблем.

– Да это просто мазохизм какой-то! – возмутился Семён. – Как всё встанет, и так привыкнут, три-четыре дня, от силы – неделя.

– Тоже верно, – неожиданно согласился старшина. – Я тут как-то в командировке был, в деревне. Так у них там регулярно были такие Паузы. Хе-хе… Как высоковольтку порвёт, да в придачу солярку забудут завезти, так вообще, считай, что полная Отмена. И ничего, все привыкшие.

– Так я про то и говорю!

– Ну, знаешь, начальство так распорядилось… Была команда, мы выполняем, вопросов не задаём.