Александр Афанасьев - Нет пути назад

Они проскочили к окнам как раз для того, чтобы увидеть группу боевиков, бегущую в их направлении. Биток недолго думая ударил по ним из пулемета, и четверо остались лежать на земле, остальным удалось скрыться и открыть ответный огонь. Лютый развернулся, чтобы прикрыть их с тыла. Как минимум пять боевиков были еще где-то в здании.

Остальные боевики открыли огонь по плюющемуся пулями окну, огонь был плотный, сосредоточенный. Завизжали пули.

– Пулемет на прикрытие! Перебежками – двинулись! Вперед!

– Бык два, здесь Марка три, внимание. В вашем районе отмечена повышенная активность. Повторяю: повышенная активность. Небольшие группы боевиков, пешие и моторизованные, направляются в вашу сторону. Беспилотник будет работать в ваших интересах, мы направим в ваш район штурмовики сразу, как только возможно.

Увязли…

– Марка три, нам нужно прикрытие, прямо сейчас! Нас прижали!

– Птица выходит на позицию, РВП одна минута, укройтесь!

– Да черт бы вас побрал!

Лютый – а стреляли по ним уже с обоих концов улицы, правда, не приближаясь, – вскочил и побежал по улице, пригибаясь – до ближайшего угла. Биток остался позади, его прижали огнем. Улицы были застроены весьма своеобразно: когда изначально строили, между зданиями были проулки, но потом большинство из них застроили, и теперь для того, чтобы попасть с одной улицы на другую, с одной линии домов на другую, приходилось проделывать немалый путь. Прежде чем простреливающие улицу боевики сообразили, что к чему, Лютый саданул ногой по двери и вломился внутрь одной из таких «междомовых» построек.

– Свои!

Фонарик погас.

– Ко мне!

Внутри было темно, пахло кардамоном. Лютый – он вошел в здание вторым – включил фонарь, подняв его повыше: при возможности фонарь должен держать не тот, кто идет первым, и держать его следует как можно дальше от себя, потому что, если держать его перед собой, по источнику света будут стрелять в первую очередь.

– Идем тихо.

Внезапно открылась дверь, Лютый и Слон вскинули оружие – на них смотрел пистолет. Луч света ослепил стрелка.

– Не стрелять! Не стрелять!

Лютый понял, что что-то не так. Пистолет… какой-то странный, да и если бы тот, кто держал его в руках, хотел выстрелить, уже выстрелил бы. Да и пистолет, как-то низко он был…

Ребенок! Бача!

На них смотрел пацан. Обычный оборванный бачонок лет восьми-десяти. Луч фонаря пригвоздил его к стене.

– Дост! Дост! Руси-фарсиан дост! [17] Дружба! Дружба! Русско-персидская дружба!

Пацан опустил пистолет – и только сейчас Лютый понял, что пистолет игрушечный.

– Шома дари баладид, бача? [18] Говоришь на дари, мальчик? – спросил Лютый, чувствуя, как внутри чуть разжимается пружина.

– Бали [19] Да. , – ответил пацан.

Где-то гремели разрывы, у них было особое задание, и он, офицер русской армии, стоял перед восьми-десятилетним пацаном…

– Ас руси ам. Ном шома чист, бача? [20] Я русский. Как тебя зовут, мальчик?

– Есм е-ман Аслан [21] Меня зовут Аслан. , – ответил пацан.

Лютый достал шоколадный батончик «Шахерезада», который в Персии продавали на каждом шагу, и бросил его пацану. Батончик был шоколадный, с орехами, и с тем и с другим по нынешним временам было худо…

– Бисер хуба аст, Аслан. Руси-фарсиан дост! [22] Очень хорошо, Аслан. Россия и Персия – друзья!

– Дост, руси асфар [23] Дружба, русский офицер. , – подтвердил пацан, смотря на русских блестящими черными глазами.

– Бадар коджа аст, Аслан? Аст коджа брадар? [24] Где твой отец, Аслан? Где твой брат? (Обратите внимание, что Лютый спрашивает только о мужчинах семьи, спросить что-либо о женщинах значит заиметь врага.)

Пацан неопределенно махнул рукой. Возможно, с автоматом в руках где-то неподалеку.

– Четур аст бери? [25] Как нам пройти? – Лютый показал, куда именно они хотят пройти.

Вместо ответа пацан повернулся, пошел по коридору. Русские осторожно последовали за ним.

– Всем внимание… – тихо, почти шепотом процедил в микрофон Лютый. Можно было и не предупреждать: все помнили, как недавно пацан лет восьми выскочил с пистолетом и застрелил двоих русских солдат. По-видимому, на «подвиг» его отправил отец или старший брат.

Пацан привел их к двери, открыл ее. За дверью – пыль… много пыли. Пахло горелым. Пацан показал рукой, куда надо идти.

Кажется, есть…

– Ташаккор, рафик Аслан. Хейли мамнуун [26] Спасибо, товарищ (в смысле единомышленник, коммунизма в этом мире не было) Аслан. Большое спасибо. .

Это было еще одно здание. Похожее на гараж или что-то в этом роде – большие, широкие двери, рассчитанные на тяжелую грузовую машину. Они собрались рядом со зданием, прорвавшись по улице.

– Марка три, мы входим в адрес, подтвердите. Местный информатор указал на это здание как на приоритетную цель.

– Бык один, подтверждаю, вы у цели.

Лютый выдвинулся вперед, в руке у него был светошоковой цилиндр. Цилиндр полетел в разбитую дверь.

– Бойся!

Вспышка иссиня-белая, режущая глаза даже через веки, суматошное стаккато автоматов, три или четыре враз. Следом одна за другой летят две гранаты, гремит взрыв, за ним – еще один взрыв.

– Пошел!

Теперь первыми идут Тера и Брат – он и в самом деле брат Теры, потому его так и называют. Брат, подскочив к оконному проему, дает пулеметную очередь, Тера, держа автомат на изготовку, протискивается в оконный проем с давно выбитым окном – здесь хорошо, оконные проемы очень низко от земли, строят почти без фундамента. Второй парой идут Лютый и Слон, теперь светошумовая летит уже в коридор и следом за ней – шквал пулеметного огня. Прорвавшийся в коридор Брат бьет короткими, но непрерывно, создавая шквал огня. Кто-то, рискнувший высунуть в коридор автомат на вытянутых руках, чтобы выстрелить из-за угла, с криком отшатывается – автомат пулями вырывает из рук. Следом за тот же угол летит «РГД». Пули обезумевшими светлячками летают по коридору, спецназовцы получают трассирующие пули без ограничений, по требованию, и снаряжают магазины не как пехота – один трассер на пять обычных, а по принципу – один простой, один бронебойный, один трассер. Так оружие греется при стрельбе сильнее, но это если лупить длинными очередями и если у тебя оружие не специального заказа. Оружие спецзаказа делают на особой линии, на ствол идет сталь той же марки, что и на стволы автоматических пушек. Вот почему спецы берегут свое оружие, могут отстрелять десять стандартных магазинов непрерывным огнем, причем автомат не начинает «плеваться». Стрельба трассерами, особенно в тесных помещениях, психологически подавляет противника, тем более что спецназ умеет хорошо работать с рикошетом. Рикошетирующие светляки пуль еще сильнее бьют по нервам.