Вадим Львов - Сталь и пепел. На острие меча

— Кто-то из команды Стрельченко, из влиятельных людей, способен к адекватному мышлению? — спросил президент. — Или они все как один — шайка нацистов-горилл с непомерным гонором и куриными мозгами.

— Почему бы не сыграть на опережение? — Новоиспеченный директор ЦРУ Морелл поднял руку.

— Если ОКНШ считает, что можно проводить такие акции, как ликвидация главы вражеского государства без согласования с президентом страны, то пусть попробует парализовать управление вражеским стратегическим оружием.

— Это возможно! — кивнул адмирал. — Судя по стрельбе в Москве, мы уже над этим работаем. — Миллер сдержанно улыбнулся.

— Прекратите играть, Миллер! — не выдержал президент. — Вы не на благотворительном фестивале загадок.

— Извините, сэр. В данный момент секретность действительно уже неуместна. С нами работает мистер Ляхов. Директор Службы специальной безопасности Руси. Именно его люди обеспечили пролет нашего бомбардировщика к цели. И сейчас преданные ему силы пытаются овладеть Генштабом и Центральным командным пунктом, чтобы взять под контроль управление ядерным оружием. Если ему это удастся, война будет закончена.

— Вы завербовали Ляхова? — недоверчиво спросил атторней Коул.

— Нет, сэр, что вы. Люди такого положения сами предлагают сотрудничество. Он вышел на нас с тщательно разработанным планом. Три недели назад. Теперь вы понимаете, откуда такие чрезвычайные меры секретности нашей операции?

— А если не удастся овладеть Генштабом?

— Ничего страшного, сэр. Политическая верхушка Руси надолго будет занята междоусобной войной. Для страны, воюющей на два фронта, это опасно. По крайней мере они будут вынуждены взять тайм-аут в наступательных операциях. У нас появляется шанс решить исландскую проблему, разблокировать Атлантику и помочь Европейскому командованию. Остановим русских в Германии — выиграем эту войну.

— То же самое, адмирал, вы говорили нам неделю назад. И две недели назад… — напомнил ему вице-президент. — Несмотря на наличие такого высокопоставленного агента, вы ошибались, и это стоило жизни тысячам наших солдат.

— Это особенности властных механизмов внутри Руси, сэр. Военная стратегия — прерогатива Генштаба. Он напрямую замкнут на лидера страны. Все решения принимаются лично генералом армии Усольцевым после одобрения Стрельченко. Ляхову, несмотря на его высокое положение, там делать нечего.

— Как тогда понимать те данные о ложном нападении русских на Берлин? В итоге, адмирал, наш третий армейский корпус разбит вдребезги и бежит в глубь Германии, а европейские союзники уже готовы начать сепаратные переговоры с Москвой… — Джонсон не забыл напомнить адмиралу о нарушении субординации.

Миллер замолчал, и Роберт отчетливо увидел бисеринки пота на его лбу, блестевшие под электрическим светом.

— Понимаю ваш скепсис, мистер Джонсон. Но факт остается фактом. Нам удалось уничтожить Стрельченко и обезглавить вражескую военную машину.

— Если удалось, господин адмирал. А если Стрельченко жив, то у нас очень большие проблемы, — вставил свое слово Бенетт.

— Есть предложение, господин президент, решить наконец проблему в Исландии. — Миллер плавно перешел на другую, более важную для него тему.

— Каким образом?

— Воздушный ядерный взрыв, сэр. Выведем из строя вражескую авиацию и электронное оборудование. Группировка русских станет легкой добычей нашей морской пехоты.

«Только этого не хватало! — подумал Пирс. — Обсуждать здесь вопросы применения ядерного оружия! Рейган небось в гробу переворачивается».

Минимум половину присутствующих надо было смело гнать из тесного помещения на свежих воздух, включая самого Пирса. На кой хрен ему вопросы применения ядерного оружия? У него своих дел полно, а он сидит здесь и дышит плохо кондиционированным воздухом. Но таковы правила, установленные хозяином Белого дома. В итоге большинство людей, отвечающих за оборону и национальную безопасность страны, на полдня оторваны от своих дел. «Идиотизм чистой воды», — резюмировал Пирс.

Слова адмирала взбудоражили присутствующих, и началась полемика, быстро закончившаяся откровенной руганью. Через двадцать минут Обайя не выдержал и хлопнул ладонью по столу.

— Довольно, господа. Как президент Соединенных Штатов, — Ричард сделал акцент на слове «президент», — я санкционирую ограниченное применение ядерного оружия. Это будет предупреждением агрессору. Не только Москве, но и Тегерану!

Вид у Обайи был слегка ошалевший, и глаза сверкали.

«Уж не употребляет ли он чего? Ишь как его колбасит», — подумал Пирс, внимательно наблюдая за реакцией министра обороны Джека Джонсона и шефа Национальной разведки Хаузера. Оба ветерана холодной войны явно шокированы.

— Миссис Клейтон, приготовьте меморандум Государственного департамента для международного сообщества и наших союзников. Теперь поговорим о внутренних делах. Мистер Пирс, вам слово.

«Наконец-то. А то думал, еще один день впустую пройдет». Роберт встал, поправил галстук и бросил взгляд на бумаги, разложенные на журнальном столике.

Доклад строился по стандартной бюрократической схеме: часть первая — «Невиданные успехи возглавляемого мной ведомства», часть вторая — «Проблемная» и завершающая третья часть «Дайте денег, чтобы невиданные успехи продолжались». Проблемная часть в основном посвящалась тому, как структуры Коула — ФБР, Администрация по борьбе с наркотиками и Бюро по контролю за оружием — мешают работать МВБ своими интригами и раздолбайством. На десерт были припасены с десяток бывших федеральных агентов, оказавшихся в рядах бандитов и пойманных людьми Пирса. Сидящие в паре метров от него «федералы» даром что не шипели от злости. При этом Роберт заметил, что военные, сидящие напротив, откровенно зевают и смотрят на часы. Лишний раз пришлось подивиться маразму, царящему вокруг.

Ответный выпад атторней Коула строился на том, что именно службы, подчиненные Пирсу, проспали начало вторжения боевиков и допустили превращение южной американской границы в настоящее пекло.

— Может, мы еще за мегабанды отвечаем? В которых по сто тысяч участников на обоих побережьях? — не выдержал Пирс. — Пограничная и Таможенная служба, Береговая охрана каждый день сражались с бандитами, проникающими в США. Вы же сделали все, чтобы террористы и преступники вольготно чувствовали себя на нашей территории. У меня только одних сотрудников CBP с начала событий больше тысячи человек погибло. Еще более трех тысяч ранено. Мы за неделю больше десяти тысяч стволов перехватили. Боеприпасов почти тридцать тонн. Мне интересно, сэр, а куда смотрели ваши хваленые агенты Бюро?