Дмитрий Силлов - Кремль 2222. Ховрино

Вопреки ожиданиям, бесхозные куклы покойного шама почти не атаковали Лию и Бора, а отбиться от единичных атак было нетрудно. Здоровяк вел девушку по неизвестному ей маршруту, не будучи до конца уверенным, правильно ли он прочел мысли и образы в лысой голове Нго. Но так, по крайней мере, была хоть какая-то зацепка. А искать вход в лабораторию наобум среди бесчисленных коридоров и помещений Ховринской больницы было делом вообще безнадежным.

Впрочем, вскоре Лии стало понятно, что они на верном пути.

– Видишь, сколько засохшей крови на полу? – сказала девушка. – Она здесь везде, прям дорога из нее проложена, под ногами хрустит. Такое может быть только в одном случае – если этим путем постоянно таскали свежие трупы убитых. Нго как раз говорил про биореактор в лаборатории и… Подожди-ка…

Лия остановилась, показав Бору на полустертое граффити.

Фигурная надпись, занимающая значительную часть стены и растянувшаяся на несколько метров, была сделана еще до Последней Войны. Она почти исчезла от времени, но разглядеть, что именно хотел передать потомкам художник из прошлого, все еще было возможно.

– Что ж, похоже, ты не ошибся, – произнесла Лия. – И я тоже.

– А что такое? – спросил Бор. – Я, если честно, читать не умею.

– Там над стрелкой-указателем набито через трафарет: «Лаборатория». А рядом, от руки: «NEMOSTOR: месть близка!»

– Немостор? Немос?

– Именно. А я все думала, где раньше слышала похожее название? Наши клиенты с заброшенного завода – последователи секты, обосновавшейся в Ховринке двести с лишним лет назад. Тот исследователь, о котором я тебе рассказывала, упоминал о ней в своем дневнике, несколько страниц исписал. Сектанты называли себя «Немостор», и руки у них были по локоть в крови. Ставлю свой лук против ржавого дамповского кинжала, что и наши таинственные незнакомцы ничуть не лучше.

Лия говорила, а в ее сознании складывались в единое целое пазлы, не сулящие жителям выжженного города ничего хорошего. Неизвестно, знает ли «Немос» о лаборатории, но теперь, когда покойный Нго выкачал из нее воду, обнаружить ее для фанатиков будет лишь вопросом времени. Как и разобраться, что в ней к чему. Есть же в рядах «Немоса» профессиональные воины – так почему среди них не может найтись парочка башковитых? А если нет – никто не отменял возможности найма… Судя по тому чокнутому «доктору», среди обитателей выжженного мира вполне могут найтись наследники древних знаний, которым не хватает только базы для реализации их безумных идей. Так или иначе, если лаборатория и биореактор достанутся фанатикам, не исключено, что как минимум одного шама они вырастят. Послушного, подконтрольного шама, способного контролировать целую армию…

– Только этого нам не хватало, – мрачно заметил Бор, выслушав Лию. – Нельзя давать в руки кому-либо такое оружие. А если они десяток таких шамов вырастят? С такой армией мы точно не совладаем.

– Это да, – согласилась Лия. – Поэтому надо эту лабораторию уничтожить пока не поздно. Правда, не знаю, сможем ли? Бомб с часовым механизмом я не припасла, а в конструкциях подобных механизмов не разбираюсь.

– Сломаем что сможем, – отозвался Бор, со всей силы долбанув кулачищем по стене. Толстый слой штукатурки треснул и осыпался, обнажив кирпичную кладку, заметно продавленную внутрь мощным ударом громилы.

– Побереги силы, Бор, – усмехнулась Лия. – Они тебе еще понадобятся. Идем. «Немос» наверняка уже узнал о смерти Нго и сейчас окружает Ховринку. Так что времени у нас не так уж и много.

Обширные подземные помещения Ховринской больницы поражали размахом. Древние строители рыли вглубь основательно и строили на совесть, не скупясь на кирпич и бетон. Ничего удивительного, что этот подземный комплекс так хорошо сохранился, – похоже, его специально строили под возможность затопления и последующей расконсервации. Вопросов, куда идти, больше не возникало – надписи на стенах подземной лаборатории, набитые трафаретом и на удивление хорошо сохранившиеся, позволяли легко определить, что где находится.

– Не верится даже, что все это двести лет было под водой! – заметила Лия. – В своих рейдах я много чего находила, но чтоб такое…

– Ага, – с восторженным удивлением отозвался Бор. – Как в сказке про волшебные дворцы, которые мне мамка в детстве рассказывала. Вот уж не думал, что наяву увижу…

– Увы, это не волшебный дворец, а причина многих смертей и страданий, – поправила напарника Лия. – Но об этом позже. Сейчас нам нужно как можно скорее добраться до сердца лаборатории.

Широкая бетонная кишка впереди разветвлялась на три отдельных коридора. Судя по указателям на стенах, левое ответвление вело к биореактору, правое – к жилой инфраструктуре для персонала. Путь прямо вел к основному лабораторному комплексу, куда напарники и отправились. Пройдя вперед метров двести, Лия и Бор оказались в просторном зале, этажа в три высотой.

Из многочисленных ламп, встроенных в стены и потолок, работало лишь несколько, и те – с перебоями. Поэтому лабораторный комплекс, в отличие от хорошо освещаемого коридора, был погружен в зловещий полумрак, периодически разрываемый вспышкой бледного, мертвенного света.

Белые стены, местами покрытые налетом из гнили и водорослей, зияли черными глотками дверных проемов, к которым вели огороженные площадки, соединенные между собой переходами и лестницами. По центру дальней стены проходила полуоткрытая шахта давно не работавшего грузового лифта с некогда прозрачными стенками, скрепленными толстым металлическим каркасом. Теперь от толстого пластика остались лишь торчащие местами грязные осколки.

А весь пол нижнего яруса был заставлен прозрачными гробами, к которым были подсоединены толстые кабели и множество проводов.

– Что это? – спросил пораженный Бор.

– Автоклавы, – отозвалась Лия. И пояснила: – Своего рода коконы, в которых ученые выращивали шамов. Я такие уже видела в подземелье под одним институтом. Правда, в них ничего не было, кроме скелетов осмов. Я тогда подумала, что слизняки приспособили старое оборудование под свою гробницу. Но сейчас, после всего, что было, думаю иначе.

– Осмов тоже создали ученые? – не поверил Бор.

– Почти уверена в этом, – кивнула Лия. – Смотри, здесь то же самое. Подопытных наверху, в больнице, привязывали к тележкам и на лифте спускали сюда. Вон одна такая в углу валяется кверху колесами… Ладно, Бор, не будем терять времени.

Прозрачные капсулы автоклавов один за другим покрывались трещинами и разваливались на куски под ударами пудовых кулаков бывшего раба. Громила тяжело выдыхал, нанося удары и вкладывая в каждый из них всю мощь своего тела. Конечно, можно было их и железякой какой-нибудь разнести, но Бору хотелось испытать себя еще раз. Порой при ударе на костяшках трескалась кожа, но тут же зарастала прямо на глазах. Отлично! Значит, его тело полностью восстановилось после страшного ранения!