Вадим Денисов - Генетический дрейф

– Красота какая, Гош! – восхитилась она, сладко потягиваясь.

Заповедный берег притягивал глаз. Казалось, что сверху, с высоты взметнувшихся над бездонно-синим морем скал, можно было рассмотреть весь Крым. Гладь спокойного моря на западе терялась, смешиваясь с горизонтом, и лишь высоко плывущие облака белоснежными полосками подчеркивали эту границу, убегая от неё на восток.

Неопытному человеку легко представить, что отсюда невозможно выбраться, кроме как по морю. На берегу – сплошные нагромождения камней, в некоторых местах виднелись стволы упавших или принесённых штормами деревьев. Склон выглядел безлюдным, никаких строений вокруг.

В крошечной бухте было спокойно, катер стоял устойчиво.

– Сработали твои бантики!

– А то!

Остатки утреннего тумана ещё цеплялись за окрестные горы.

Так… Всё побережье – высокий, слегка извилистый обрыв, обрамляющий берег с запада. Главный вопрос повис вместе с туманом: где мы?

– Пойду завтрак делать, – сообщила Ани, вернувшись из душевой.

– Кобуру надень, – приказал я и с автоматом под мышкой отправился в гальюн. Хватит разгильдяйничать, добром это не кончится.

Потом забрался наверх и запустил один двигатель на малых, включив все системы.

Чистый радиоэфир, подконтрольное судовому радару пустое пространство акватории и молчание радиолокационного ответчика говорили мне: вокруг нет никого. Ни врага, ни друга, которого ты мог бы со всем тщанием расспросить о местности. И что теперь делать? Вообще-то надо бы заправить бак, эксперименты с мощностью резко сократили запас топлива, а канистры тратить неохота, аварийный запас.

С некоторой тоской ещё раз огляделся вокруг.

Изломанные скалы, обрывисто уходящие в воду, в нижней части были лишены всякой растительности, волны свирепых зимних штормов вычистили поверхность. Слева виднелась ещё одна скала с приметной сосной на вершине, изогнутой настолько волшебно, что она не может не быть объектом культовой фотографии. Наверняка ведь что-то знаменитое!

– Ань, ты же Крым должна хорошо знать, не?! – крикнул я вниз.

– С чего бы?! – удивилась подруга, бренча на камбузе посудой.

– Так все ж москвичи сюда ездят, известное дело!

– Я не все, Санин, всегда в Сочи ездила! Не мешай! И в душ пока не ходи, горячей воды нет, греется!

– Зря, – тихо сказал я. – Была бы польза…

В судовом бойлере хранится двадцать литров воды, как она сумела так быстро всё потратить? Пусть тёплая под утро, и всё же…

Потрясающий вид!

Древние скалы, зелень кривых сосен, изумрудная вода под восходящим солнцем – почему бы славным путешественникам не искупаться? Не вижу помех. Решено: утренний кофе со сливками, и дружно бросаемся в воду!

Внизу затопала повариха, я начал потирать руки.

– Йего-о-ор!!!

Плечи сразу занемели. Что там случилось?!

Сбив предохранитель на автомате вниз, я метнулся на палубу.

– Смотри! – поставив поднос, Анька показывала пальцем прямо перед собой.

Предмет сенсации стоил того, чтобы так панически разораться. В нижней трети скалы красной краской было выведено:

Айя. Парус. Мы пили здесь!

Тюмень 2013 год.

– А говорят, что от этих иероглифов один вред, – задумчиво изрёк я, ещё раз прочитывая варварскую надпись. – Молодец, солнышко! Теперь можно определяться.

Не найдя на столе свободного места под чашки и тарелку с бутербродами, мы поставили приборы на пол, а сами вцепились в разложенную карту и страницы лоции. Вскоре всё стало на свои места: это западная часть мыса Айя. Приютившая нас на время шторма скала так и называется – Парус, или Шпиталь.

– Значит, Балаклавская бухта чуть северней?

– Точно, вон там она, – показал я вдоль берега. – Могу себя поздравить, отклонение незначительное, для первого раза так просто отлично, не находишь?

– В Балаклаву пойдём? – поинтересовалась подруга.

– Ни шагу на запад, родная, только на восток! Обогнём мыс и двинем в виду берега, пока не обнаружим подходящую заправку. На Форосе, например.

– Это где Горбачёв чалился? – с видом прожжённой политзэчки вспомнила напарница.

– Вряд ли он был последним постояльцем, наверняка там куча VIP-отелей отгрохана.

– А ты, Гош, как я посмотрю, тоже не великий знаток крымских земель? – задумчиво спросила она.

– Ни разу! Меня тоже всё чаще в Сочи вывозили, потом и сам ездил. Родители говорят, что в молодости прикалывались по Крыму, а меня как-то не тянуло.

Девушка встала, наклонившись над столом.

– Скажи, а зачем мы тогда рубимся в этот Таганрог?

Я настолько растерялся от столь неожиданного вопроса, что чуть не подавился очередным глотком. Получив пару горячих хлопков по спине, откашлялся и кое-как спросил:

– Ну как почему, Россия же! Типа там высадимся, а потом…

– Что потом, на Москву пойдём? В самый кошмар?

Я тоже вскочил, чувствуя прилив злости.

– Какого хрена?! Ты же сама так хотела! Мы же советовались, обсуждали!

– Обсуждали, не спорю, мельком! – Аньча не собиралась сдаваться. – Когда обсуждали, было столько сиюминутных проблем, что мы накидывали маршрут начерно, ты что, не понимаешь этого? Вот я и спрашиваю сейчас: какого мы забыли в этом Таганроге?

Надо взять паузу.

– Садимся, – предложил я уже спокойней. – Похоже, слово Таганрог становится ругательным. Твой вариант?

– Пошли сразу на Сочи! Нормальная община там найдётся, как и везде, крупных производств нет, экология вряд ли пострадала, а последствий в разы меньше. Побережье знаем, это тебе не Крым, чужая страна!

– Как везде – здесь ключевое, так что этого мало, – отмахнулся я. – Что ещё?

– Море, дурачина! – выдала Ани и победно замолчала.

Я тоже не торопился глаголить. Море? А что нам даёт море? И тут же начал сдуваться… Конечно же, море!

– Понял?

– Понял, – выдохнул я. – Универсальная магистраль. Куда хошь драпай, если что-то пойдёт не так! Легко и быстро. Да на таком катере… Весь мир в кармане!

– Вот именно, – молвила девка с победным видом. – Ещё кофе, дорогой?

Умная, сучка, как такую не любить. Есть и ещё один важный момент, о котором моя напарница пока не вспомнила, но вспомнит обязательно. Там тепло. В Москве бывают такие зимы, что мало не покажется! Нужно ли ожидать ужесточения климата с падением производств? Чёрт его знает, вполне может случиться. В Подмосковье заманаешься избу топить. И ради чего… Ради спокойной жизни на отшибе? Сочи – крайняя к югу русская территория, субтропики, зимы в привычном понимании не бывает, знаю. Растёт всё подряд, никаких проблем с пропитанием.

– Подумать надо, – глубокомысленно заявил я. Кто в доме хозяин?

– Подумай, дорогой, подумай, мужчинам надо много думать.

Отчалили через час.

Отшвартовывая катер, я опять вымок насквозь, не хочет отпускать мягкий белый халат. Как дачник, ей богу…