Тагир Киреев - Метро 2033. Белый барс

– Дорогие гости. – Марат Султанович приподнялся. – Позвольте от лица нас всееееехххх…

Глава султаната рухнул на одно колено, словно тысячи болевых импульсов сковали его тело, и рукой приземлился в чашку с горячим кипятком, перевернув ее. Я быстро подбежал к нему в надежде узнать, что случилось, и увидел на его лице улыбку, пробивающуюся сквозь боль.

– Наиль, все в порядке. Это лишь приступ, – прохрипел он.

– И часто с вами такое?

– На каждый шаг приближающейся смерти количество приступов увеличивается. А вообще, за сегодняшний день это третий, чего никогда еще не было.

Я помог ему удобнее усесться на подушках, но его до сих пор передергивало от приступа, отчего он постоянно зажмуривался. Тогда я попросил гаскарца сбегать за лекарем, но хан Хафиз меня остановил:

– Наиль, не надо лекаря. Думаю, я смогу помочь избавиться от этого.

Хан Хафиз присел позади султана, а я взял его снятый халат, пока тот расправлял рубашку. Оголив спину султана, хан начал прощупывать ее.

– За каждую боль, как и за каждую способность, в нашем теле отвечает какая-то точка. Если найти ее, я с легкостью смогу избавить вас от недуга.

Пока все смотрели, как старый султан корячился от боли, мало кто обратил внимание на то, что делал хан Хафиз. За долю секунды легкий блеск в его глазах сменился чернотой, полностью заполонившей их. Все это произошло настолько быстро, что когда Марат Султанович пришел в себя, все что он мог сказать, это:

– Я не чувствую боли…

– Прошло?

– Кажется… да…

Хан отнял свои ладони от спины мужчины и улыбнулся. Марат Султанович поднялся, сделал несколько шагов по шатру, сопровождаемый взглядами предводителей, и засветился:

– Действительно, вся боль прошла!

Все дружно заулыбались и негромко поаплодировали Хафизу, а я в очередной раз убедился, что гарибы намного приспособленнее и намного сильнее, чем обычные люди.

– Ну, что ж, не будем терять времени. Допьем чай и отправимся, наконец, за тем, ради чего все собрались, – в последний момент Хан обернулся и обратился ко мне: – Наиль, приведи, пожалуйста, Лилию и мою малышку. И попроси Рифу, чтобы он сопроводил нас…

– Что это значит?

– Тагир, читай дальше… – уверенно ответил Хан.

И Тагир продолжил…

Младенец мирно посапывал на руках матери, абсолютно не обращая внимания на то, что делегация из прибывших гостей и гарибов, сопровождавших их, шествовала по темному туннелю, оставляя позади станцию Аметьево. Хан Хафиз и его жена Лилия отставали от основной группы на несколько шагов. Я видел, что он был счастлив появлению того крохотного создания, что сейчас держала его жена на руках. В течение многих лет Хан был лишен этого дара, и с каждым днем все меньше надеялся на чудо, пока не узнал, что скоро станет отцом. Хафиз принял это как благословение Всевышнего.

И как бы мне не хотелось отвлекать его от этого радостного события, что-то все же не давало мне покоя. Какое-то странное чувство, бушевавшее в груди, как ураган.

– Хафиз Мансурович, – я слегка дернул его за халат, чтобы правитель Аметьева еще немного отстал от группы. – Хочу кое о чем вас спросить.

– Наиль, а это может подождать до вечера?

– У меня есть некоторые опасения…

Хан Хафиз тут же сморщил лоб и подозвал к себе одного из гарибов, шедших позади:

– Иди рядом с моей женой и ни на секунду не спускай взгляда ни с нее, ни с моей дочери.

– Слушаюсь!

Мы еще немного отстали от группы, чтобы нас никто не слышал.

– Хафиз Мансурович, вам не кажется, что еще слишком рано демонстрировать гостям источник? Это может быть слишком опасно!

– Наиль, не время сейчас говорить об этом! Если бы кто-то и хотел сделать что-то дурное, у него было много времени, чтобы это совершить!

– Как раз самое время! В этот самый момент наиболее уязвимы и вы, и источник! Никто не знает, на что способны эти люди!

– Наиль, прекрати, пожалуйста. Обещаю тебе, все будет в порядке. Какое чудовище способно сотворить что-то ужасное в момент празднования рождения ребенка? Кроме того, если ты помнишь, моя жена – сестра Марата Султановича. И он, я уверен, наверняка оставил с десяток своих людей на подходах к станции. Но уж если ты так переживаешь, то отправь одного нашего на станцию, чтоб он привел еще людей. И больше не беспокой меня своими предчувствиями.

В тот день он был особенно строг со мной. И я не мог с ним спорить. Поэтому, когда хан вернулся к своей жене и еще раз взглянул на сопящее чудо у нее на руках, я подозвал к себе нескольких гарибов.

– Вы двое. Возвращайтесь на станцию и приведите еще людей.

– Что-то случилось?

– Пока нет, и в наших интересах, чтобы и дальше также продолжалось! Это понятно?

– Да.

– Тогда, выполняйте! И еще: не надо придавать этому огласку. Ни к чему, чтобы народ беспокоился.

Двое гарибов развернулись в сторону Аметьева и быстрым шагом отправились назад, а я еще некоторое время стоял в темноте, перебирая в голове тревожные мысли…

– Что за шутки, Хан?

– Боюсь, это не шутки, Тагир. По словам нескольких выживших гарибов, с которыми мы общались после, в ту самую ночь, когда правитель Аметьева провел обряд посвящения и арабскими письменами обозначил свою дочь хранительницей источника, на станции появились семеро воинов, которые разнесли к чертям все Аметьево.

– Что за бред? – запротестовал Тимур. – В этих записях явно какая-то нестыковка, хан! Мой дядя не мог этого сделать! Женщина, о которой говорится в записях, – моя мать! А Латика, получается, моя… сводная сестра.

Мысли грузом осели в голове Тимура, и он присел на кровать Хана.

– Я не… я не понимаю. Этого просто не может быть! А что-то еще есть в дневниках, другое упоминание о дяде? Если нет, тогда это ничего не доказывает!

– Ты уверен в своих словах? – осторожно произнес хан. – Потому что гарибы говорили…

– Да какая разница, что говорили гарибы?! – вспылил Тимур. Они и меня хотели за это казнить, но я же ничего не делал. Или ты считаешь, что делал?

– Прости, Тимур, конечно же, нет. Я даже и не знал о таких подробностях. Просто твой дядя – единственный, кто выжил после той бойни. И это не дает мне покоя.

– Конечно! Потому что в тот день его там даже не было!

– Не единственный, – перебил его Тагир.

– В смысле? – не понял Хан…

Тагир потряс листками бумаги, которые держал в руках и которые только что прочитал:

– Это почерк моего отца…

– А ты хорош, улым…

Султан вздрогнул от старческого голоса и открыл глаза. Капли пота стекали по его лицу.

– Отправил дошколят на верную гибель…

Повернув голову и присев на кушетке, на которой мирно дремал, Марат Султанович увидел старуху. Но это была не говорящая с джиннами, а ее сестра. Хотя их скрипучие голоса были очень похожи.