Жанна Пояркова - Фрагментация памяти

– Вот черт.

Челнок срезал остатки восстания и дал залп, от которого бульдозеры вмяло в землю. Пальцы на рукояти пистолета сжимались и разжимались. В свалке нельзя было рассмотреть, что происходило с Рочестером. Броневики развернулись, к ним тяжело бежали шеренги сейров. Мэд поймал на экран схватку между крепко сцепившимися членами орды и последним отрядом инопланетников. Бродяги залегли за кучей изломанного металла, пользуясь плохой видимостью. Молодой парень в распоротой на спине коричневой куртке кинул гранату, а затем луддитов накрыло очередным взрывом орудий из челнока.

Логически можно было предсказать их крах и понять, что драться означает самоубийство, но я не мог побороть восхищения перед их абсурдной храбростью. Героизм алогичен, он не вытекает из положений и рассуждений, потому что противоречит инстинкту самосохранения. Луддиты из подпольной секты в одночасье превратились в миф, легенду, они вогнали себя в книгу истории неистовым «Нед Лудд!» и старой гранатой. Ступени исчезали под ногами, я бежал вниз, замечая, что каждый последующий шаг дается легче предыдущего. Возможно, я еще не отдавал себе в этом отчет, но я хотел быть там, в гуще, внутри, пустить в ход пистолет. Я хотел стоять и подыхать рядом с ними.

Когда мы с Мэдом вырвались наружу, то наткнулись на горячее озеро тишины. После того что творилось еще пять минут назад, это шокировало. Челнок улетел, не задерживаясь после уничтожения луддитов, сейры ускользнули, используя знание войны, воспитывавшееся в них с рождения. Мы были единственными живыми существами на разодранной Плеши. Мэд молча направился к побитой кабинке выхода в Сеть.

– Что ты делаешь?

– Вызываю такси.

Потом мы стояли у витрины, рассматривая синие и зеленые таблетки. В воздухе стоял кислый запах пальбы.

Несмотря на жару, жители Тиа-Сити страдают от недостатка витамина D. У большинства нездоровая кожа – бело-серая или бело-синяя, у некоторых – зеленоватая, как будто покрытая плесневым налетом. Люди днями, неделями могут не покидать домов, куда андроиды или трущобные парни доставляют пакеты с полуфабрикатами и искусственной лапшой. Загорелые только рыбаки, нищие, модификанты и космопираты, которых полируют чужие звезды. Я был сыт по горло городом, депрессивными улицами, в кишках которых легко можно спятить, бесконечной ярмаркой, чумным разбазариванием гнилых внутренностей, доставаемых из собственного нутра. Возможно, где-то есть места хуже, но ничто так не убивает, как бесцветные клетки напротив, ощущение, преследующее тебя, когда ты встаешь, садишься за терминал, отказываешь себе в бесцельном вирт-погружении, снова ложишься, глядя в потолок. Красота Среды меня отталкивала, сейчас ей было не под силу меня соблазнить, потому что в голове стояли клубы дыма, залпы орудий, монструозная пляска битвы-жертвоприношения. Но реальность не торопилась растворить в крови еще немного адреналина, ее нельзя по желанию ускорить. Я походил на голодного, который снова и снова варил кусок кожи в старом котле. Куском кожи служили воспоминания о луддитах – я запилил их до рвоты, до невозможности заснуть.

У меня ныло что-то несуществующее. Мир раскололся, в трещину протекали фантомы из чужих миров. В Тиа-Сити слишком долго не происходило ничего честного, ничего смелого, ничего странного – и вдруг произошло. Звук, неторопливый и суровый, стучался в подкорку. Он стоял над душой как уходящий на войну солдат. Я хотел отправиться вместе с ним, но не мог, потому что меня пришили к постели.

С момента прихода Мэда в нашей компании слишком частым гостем стало слово «дружба». Порой оно балансировало на грани катастрофы, концентрируя на себе ожидания и раздражение всех членов группы. Его произносила Стар, гримируя целый спектр эмоций, которые вызывал в ней джокер. Лицо рыжей темнело в углу слепком лунного камня. В сумерках она чувствовала себя комфортно, потому что в полутьме могла безбоязненно изучать чужие лица, не растрачивая социальные навыки на соблюдение приличий. Я не верил, что она не умеет скрывать, – Стар просто не хотела. Сейчас она скользила по плечам Гарри, катаясь на впадине шеи, слегка задерживаясь на изгибах, впитывала каждый из шрамов на его животе. Она накладывала невидимые мазки, смешно шевеля уголком рта. Мне нравилось за ней наблюдать, хотя это порой было больно.

– Клерки продали город сейрам. – Священник постучал имплант-пальцами по столу.

– Без Рочестера его можно сдать в утиль.

Стар, Мэд и Гарри не такие персонажи, на которых легко натягивать ностальгическую пленку. Голос рыжей очень резко выходил из массива туловищ, мебели, стен, в который сумерки превращали комнату. Я верил, что мы способны изобрести панацею, которая исцелит мир. Все вокруг умирало, гнило, крошилось и съеживалось, нужна была инъекция спасительного яда или ураган, что-то непредсказуемое. Город-зной продолжал ультрафиолетовый террор. Системы охлаждения повышались в цене, инопланетники замещали людей в туристических кварталах. Мэд выглядел слегка отмороженным и насмешливым одновременно, неумело, но искренне стреляя глазами в сторону Стар.

– Взломы больше не подходят. Нужно надругаться над Средой, совершить какой-нибудь противоестественный акт, лишающий ощущения безопасности… Мне не терпится ударить Корпорацию под дых. – Священник опустился на корточки, устроился на полу. – Выбирая между Рейдером и Реи, я останавливаюсь на игровой богине. Во-первых, у нас старый должок, во-вторых, Реи идеально подходит для урока, который мы собираемся преподать. Особенно хорошо выйдет, если она коп, как говорит Мэд. Это будет блестящий разгром, наглость и беспредел. Идеи?

– Мы не можем соревноваться с Реи в скорости, это факт. Чтобы выиграть пару секунд, ее нужно озадачить. Для этого требуется чуждая логика.

– Что предлагаешь? Можно натравить на нее авгула. Безотносительно эффективности я не откажусь на это посмотреть.

– Нет, – Мэд мотнул головой. – Мысль заключалась в том, чтобы снять психопрофиль инопланетника и заставить кого-нибудь из нас играть через него как через фильтр. Я бы остановился на тебе, Гарри, потому что ты сидишь на ускорителях, как все из топа.

– Что, если Реи сделает наш конструкт? Я видел, как играют сейры – так себе.

– У них другой подход к бою и вирту, – возразила Стар. – Сейров не интересует боевой хаос стандартных игр, он их приводит в недоумение. Как раз поэтому для них разрабатывается специальный сектор на основе нового контракта.

– У тебя должно получиться. Только нужен будет еще переходник – «вилка» не подойдет для управления другой сеткой рефлексов, требуется конвертер. Созданный монстр может не пройти сканирование на входе в турнир, так что придется обеспечить ему эдакий психо-спуфинг, подмену психопрофиля, сглаживание отличий. Сложностей хватает, причем большинство из них прояснится только в процессе.