Юрий Иванович - Уникумы Вселенной – 3

После чего и на свою лохматую голову надел подобное устройство и вскоре уже интенсивно что-то бормотал. Вероятно, повторяя одно и то же. И где-то через минуту в сознание Броди стали пробиваться всплески понимания. Причем получался не перевод речи в речь, а воссоздание в голове некоего эмоционального фона. Который просто распознавал конкретную суть разговора, создавая из мимолетных видений полную картину понимания.

Получалось довольно просто и без лишних изысков.

– Когда начнешь меня понимать, просто два раза закрой глаза. Шевелиться тебе еще и трудно, и вредно.

Дать сигнал, два раза пошевелив веками, оказалось не столь трудно, как радостно: есть контакт!

На поверхности землянин уверенно направил свои стопы к склону ближайшей горы. Да если и мысленно прикинуть направление, то именно в ту сторону вела анфилада затопленных пещерных помещений.

– Так куда мы идем? – не прекращала попыток все выпытать заранее Люссия. – Судя по твоему счастливому лицу, от яблок на ужин ты отказываешься?

– Естественно! И даже компот из сладкого, любимого персика мне не полезет в горло от тягостных мыслей и рыданий. Разве что использую персик по назначению. Мне повезло отыскать нетронутую обитель местной колдуньи! И там – великолепно!

Тайна чуток приоткрылась, но корреспондент желала выслушать сенсацию местного разлива до самого конца.

– Колдуньи? Возле монастыря? Вместо следующего вопроса я прыгаю тебе на спину, и в наказание будешь меня нести. Так что учитывай и рассказывай как следует, конкретно и сжато.

Пузин, конечно, самого главного не рассказал, но некоторую завесу тайны приоткрыл. Так что, пока дошли к груде камней возле самого скального склона, Люссия основную суть поняла. Видимо, при монастыре имелась и своя целительница, врачевательница, травница или знахарка. А то и все, вместе взятые. Четыре ссохшиеся мумии разведчик обнаружил во время краткого посещения средоточия нескольких кроватей, устройств медицинского толка и даже небольшой, но идеально укомплектованной операционной. Как и кто из погибших здесь аборигенок классифицировался по специальности, сейчас было не понять, но факт оставался фактом: в просторной пещере в толще скалистой породы располагалась некая местная больница. Вентилировалась она сквозь естественные и специально сделанные щели, а проход имелся не только через подвал, наверняка очень неудобный, но и через стоявшую когда-то возле горы небольшую привратницкую. Может, она и часовенкой называлась, может, приемным покоем, но вот разбирать завалы снизу сразу показалось делом трудным и бессмысленным. Потому Карл и решил пробираться к новой обители сверху. А верность его решения подтверждалась и тем фактом, что на месте неприметных развалин виднелись выбеленные костяки сразу десятка четырехруких монахинь. Они к моменту своей смерти как раз прибыли на место с инструментом и только начали раскопки, как пали от всепроникающей волны неведомого излучения.

Ну и, пока с азартом ворочал камни да откатывал блоки, в первую очередь словоохотливо радовался тому, что крыша у них теперь над головой имеется и надежной базой они обеспечены.

Кстати, по поводу жрицы и ее высокомерного отношения к труду Люссия оказалась права. Слишком хорошо она знала своего мужчину. Как только началась расчистка, Пузин обратил внимание, что спасенная ими представительница сагири не только помогать не собирается, но еще и место себе выбрала наилучшее и удобно там рассаживается. Словно почетный зритель на представлении в его честь.

– Эй, Аника! Иди сюда! – Мужчина еще и рукой повелительно махнул, так что не понять его жест и приказ было нельзя. Но когда жрица приблизилась, начав уже на ходу опять что-то втолковывать, слушать ее не стал. – Вот с этого места убираешь всякую мелочь и бросаешь вон туда! Приступай!

А чтобы жрица не вздумала и дальше строить на лице непонимание и рассматривать свои не приученные к работе ладошки, деловито показал, что надо хватать и куда отбрасывать. После чего вместе с Люссией, подхватив наибольший лом, стал деловито откатывать более крупные обломки.

И все-таки Аника около минуты провела в интенсивных размышлениях. Видимо, ее статус, звание или титул вообще запрещал к чему-либо прикасаться, что могло классифицироваться как тяжелый физический труд. Но потом здравый смысл взял верх: и своим спасителям следовало посильно помогать, и, при всей веселости и радостном отношении к жизни, мужчина мог и королеву отправить пинками со своих глаз долой, если та не станет выполнять его распоряжения. Имелись в ауре этого землянина такие вот жесткие силовые линии несгибаемого, колючего характера.

И последним фактором стал ехидный взгляд землянки: та с предвкушением ждала начала унизительного спектакля изгнания. Предоставлять ей такое удовольствие, а на себе испытывать унижение жрица не стала. Подобрала подол своего парадного платья и, сжав плотно губы, приступила к работе.

– М-да, имеет эта фифа характер, – вынуждена была признать корреспондент. – И соображает, где можно свой гонор показывать, а где нет.

– Ха-ха! – не удержался от смешка Карл. – Думаешь, я бы выгнал представительницу иной цивилизации на улицу и не обеспечил ее всеми удобствами?

– Разве нет?

– Экая ты строгая! Ну кто так себя ведет при первом контакте?

– А-а-а! – стала догадываться Люссия. – Тебе просто нравится над ней свою власть показывать?

– Опять не угадала. Знаешь ведь, что к временной власти я не стремился никогда. А вот дружба как раз лучше всего и закрепляется при совместной работе с полной физической самоотдачей.

– Ну-ну! Дружи, дружи! – Тон у землянки стал многозначительный и угрожающий. – Может, ты вообще хочешь в мир сагири перебраться на постоянное место жительства? Кормилец теперь бойфренд богини Пеотии, ты пойдешь в мальчики на побегушках к жрице. Вот заживешь!.. Как малина в сгущенке.

– В сметане.

– Еще и в сметане? Хм! Неужели ты на нее так запал?

– Нет, я однолюб, – с кряхтеньем отвечал Пузин, ворочая очередной обломок стены. – У-уф! Если уж полюблю, то надолго.

– Надолго? До следующей юбки? Или до следующего парадного платья?

– Не угадала. До следующих женских трусиков. Ты заметила, какие они у нее тоненькие и симпатичные?

Его женщина злилась, он продолжал ерничать, и хорошо, что работы как таковой оказалось минут на сорок. Окончательно разругаться влюбленные не успели.

А уже потом, спустившись первым с факелом, Пузин вел женщин за собой по широкому удобному тоннелю и рассказывал, словно экскурсовод:

– Вон тот проход уводит в сторону, а потом вниз, прямо в подвалы. Кажется, внизу выращивались мухоморы или еще какое приворотное зелье. Вон те ступени уводят вверх, там в скалах стеллажи и натянутая проволока. На них горы всякой травки. Понятное дело, большинство за два десятка лет пришли в негодность, но могут оказаться и некоторые долгоиграющие. Потом осмотрим, если будет время. Вон там практически и вся местная больница с операционной. Но по большому счету ничего ценного, кроме отменного нержавеющего инструмента да нескольких кресел, нет. Мало того, именно там покоятся с миром мумии местных сил здравоохранения. Наверняка поспешили после бомбардировки подготовить на всякий случай операционную комнату. Не будем их беспокоить. Зато посмотрите сюда! – Он демонстративно махнул рукой в сторону полок с книгами и наиграл марш: – Та-дара-дам! Перлы местной культуры! Прекрасно сохранившиеся книги! И это – вроде как прихожая жилой части. Все книги в преотличном состоянии! Как и сами помещения. Посмотрите, как изящно и прочно выложены своды из кирпича. Вон там кухонька с неплохими запасами продуктов и живой родниковой водичкой, а вон там спальня.