Юрий Иванович - Шагнуть в неизвестность

Ко всему прочему оказалось, что до планового прилета кречей оставалось часа три, а то и все четыре, и добродетельные хозяева предложили гостям поспать пару часиков. Комендант еще и настаивал на послеобеденной сиесте:

— Не переживайте! В крайнем случае, если летающие вонючки раньше направятся в сторону форта, мы вас успеем разбудить. Наблюдатели на башне не дремлют.

Как это ни казалось странным, но мне спать совершенно не хотелось. Несмотря на полный, округлившийся живот и осоловевшее состояние от сытости, мне хотелось куда-то идти, что-то делать, чего-то добиваться и свершать. Да только мой товарищ настолько заразительно зевнул, что я задумался. Затем он философски добавил:

— После сытного обеда по закону Архимеда…

И я безропотно пошел за ним следом в апартаменты. Хотя больше себя утешал мыслью, что следует и в самом деле немного вздремнуть перед возможным ночным бодрствованием. Куски тирпиеня так и лежали на столе, не распространяя при этом неприятного запаха. Подтверждая тем самым свое магическое происхождение.

Остальные вещи тоже оказались нетронуты, и мы, разувшись, завалились на кровати. Только и буркнули по парочке слов на тему, что и в самом деле «хорошо».

Разбудил нас негромкий стук в дверь, а когда я отозвался, в комнату заглянул Стае со своей вечно довольной физиономией:

— Ваши милости! Вы уже три кара проспали! И над лагерем зроаков кречи на крыло становятся.

— Уже мчимся! — выкрикнул я, резко усаживаясь на кровати и дотягиваясь до подаренных сапог. — Пусть наши расчеты ждут в условленном месте!

Леонид тоже обувался, затягивая шнурки на ботинках, тогда как я, сделав две бесполезные попытки засунуть ноги в голенища сапог, чуть не взбесился:

— Что за шутки?! Зачем ты поменял мне сапоги?

Он недоуменно взглянул на кучу подаренной нам обуви, потом на меня и беззлобно посоветовал:

— Лечиться надо!

Да и я сразу вспомнил: заснул он со мной одновременно и с кровати больше не вставал. Не то чтобы я так чутко сплю, но вот была у меня такая уверенность. Но ведь сапоги не налезали! Кто-то их явно поменял, пока мы спали!

Мой товарищ уже опоясывался ремнем с подсумками и болтами, поэтому коротко посоветовал:

— Да надень любые, лишь бы налезли! Потом разберешься с шутниками!

Действительно, стоило поторопиться, если я хотел занять удобную позицию до прилета кречей. Мне повезло сразу наткнуться на нужный размер, и вскоре я уже находился в небольшом лабиринте простенков, воздвигнутых на крыше второго, наиболее высокого донжона. Чуть выше находилась только дозорная башня, но оттуда сейчас спустились оба наблюдателя. Защищать башню от атаки с неба предпочтительнее получалось перекрестной стрельбой со стен и донжона.

А со стороны противника и в самом деле летела очередная кучка разведчиков. Причем не в ожидаемом количестве четырех особей, а сразу семи.

— Точно перед штурмом решили присмотреться! Да и Дым из кузни их явно заинтересовал! — констатировал сотник, покусывая от переживаний губы и посматривая на наши приготовления, — Справитесь?

— Будем стараться, — пообещал я.

Хотя на самом деле уверенности в себе не чувствовал. Сразу подозревал, что, как только первые тушки кречей рухнут вниз, все остальные бросятся наутек и достать их потом вслед будет практически невозможно. Ведь по движущейся воздушной цели попасть крайне сложно, аспидов человечества надо бить в тот момент, когда они зависают на месте и сами готовятся бросить камень. Если бы хоть на один арбалет с расчетом у нас больше было!

Но ничего, даже если тройка крылатых тварей сбежит и расскажет потом о странной смерти своих подельников, вряд это слишком насторожит неприятельское войско. В любом случае оно спишет первые потери на слишком удачные выстрелы из луков и слишком неосторожное, чрезмерное снижение. Мы для этого даже заранее отвлекающий маневр придумали, и, как только кречи прилетели, первое локальное сражение с нашим участием началось.

Семерка кречей оказалась не идентична по своему составу. Четверо прибыли с сумками, наполненными камнями. Двое несли какие-то корзины. Как мне сразу подсказали: то ли в корзинах средства для поджигания зданий, то ли емкости с очередной потравой. Ну и седьмой оказался в некотором роде то ли десятником, то ли координатором всей воздушной атаки. Именно по его сигналам камнеметатели прошлись вначале по крышам донжонов, а потом стали прицельно охотиться на воинов-лучников, прячущихся под козырьками на стенах. Пара летающих козлов с корзинами для начала зависла в районе центральных ворот форта и там ждала сигнала о сбросе.

Координатор тем временем повисел над районом кузни, все тщательно высматривая, и заметил тот самый наш отвлекающий фактор, который невдалеке от угловой башенки только под прикрытием тяжелых щитов готовился к стрельбе излуков. Может, десятник кречей выбрал именно воинов как цель для атаки, может, вспомогательное здание, которое примыкало к кузне, но сам остался висеть в районе ворот, а пара с корзинами подалась в сторону кузни. Причем четверка камнеметателей при этом настолько увлеклась прицельным киданием, что на троих своих подельников и внимания не обращала. Чем я и решил воспользоваться:

— Лев! На счет «три» вдвоем валим координатора! Раз… два… три!

Висящий прямо по солнцу кречи мне показался самым опасным и самым неуязвимым именно из-за блеска Светоча. Но наш спаренный выстрел оказался идеален: креч погиб сразу и камнем рухнул в каменный коридор между донжонами. Ни крика от него не послышалось, и если на это падение кто из врагов обратил внимание, то лишь со стороны лагеря на холме.

После чего мною была поставлена новая цель:

— Левую пару камнеметов! Я дальнего, ты ближнего! — Краем глаза я заметил, что товарищ уже прицелился. — Три!

Еще два тела кувыркнулось вниз в полной тишине. На отсутствии восторженных воплей среди защитников я настаивал заранее и очень строго. Один кречи упал во двор, второй прямо на стену, где его сразу же добили брошенными копьями. Следующий наш залп убил третьего камнеметателя и тяжело ранил четвертого. При всей своей хваленой точности — это я сплоховал. Хотя впоследствии выяснилось, что немедленному убийству врага помешал толстенный кожаный ремень для сумки, в который мой болт и попал.

Но раздавшийся звериный крик боли и отчаяния уже ничего особенно не решал. Твари с корзинами явно были ошарашены. Так и не выпуская свою ношу, они стали разворачиваться, дабы посмотреть, что случилось. Двоих собратьев по стае они никак не могли отыскать взглядами: один лежал на стене нашпигованный копьями, и еще один падал по пологой дуге наружу, за стену форта. Себя оставшаяся пара чувствовала на должной высоте и в полной безопасности, поэтому исторгла из своих гротескных ртов вопли ярости пополам с испугом и стала интенсивно разыскивать глазами неведомого обидчика.