Юрий Иванович - Шагнуть в неизвестность

Что нам и требовалось! О чем я страстно мечтал и с вожделением шептал нечто вроде такой просьбы:

— Ну, родненькие! Хорошие птички, хорошие. Замрите! Вот так! Отличные кречики, послушные. Сейчас мы вас подарочком угостим… Ой как угостим!

Перед этим я уже скомандовал Леониду, что стрелять будем по готовности зарядки, поэтому выстрелил первым, вполне расчетливо и зряче сняв дальнего врага. Это тоже помогло: оставшийся в живых в недоумении оглянулся в сторону и вниз на падающего подельника, который так и не отпустил свою корзину и теперь со стоном несся на каменные плиты двора.

В последний момент единственный живой кречи осознал нечто страшное и попытался спастись. Моментально освободившись от корзины, он резко раскинул крылья, собираясь набрать высоту.

Вот тут его и достал болт барона Льва Копперфилда. А когда мне в руки подали взведенный арбалет, я даже не стал вкладывать очередной болт в ложемент: добивать было не-кого. Но своих позиций мы не покинули, вполне подробно и в деталях предупрежденные сотником о возможном появлении новых кречей:

— В истории много подобных случаев, когда группу разведчиков таки сбивали на землю единым залпом, перед тем заманив в ловушку, выставив как бы беззащитную жертву. И практически никогда другие кречи не летели на помощь или на досмотр места происшествия по той простой причине, что на них нападает жуткий страх и некоторый паралич. Они страшно переживают смерть себе подобных. Но мало ли что! Вдруг и отыщутся отчаянные, чтобы прилететь немедленно? Зато через несколько часов, а в нашем случае — когда стемнеет, паралич их отпускает и они начинают беситься от злобы и ненависти настолько, что порой атакуют наших рыцарей с мечами в руках.

Понятно. Вначале шок, потом отходняк и желание отомстить. Хоть и подлейшие создания, но за своих друзей по вонючей стае постараются и нам доставить неприятности.

Объяснения были нами приняты, и мы оставались еще некоторое время на позиции, хотя больше поглядывали на творящееся в крепости действо. Упавшего за стену врага добили стрелами, и на него больше никто и внимания не обращал. А вот тот, который упал вслед за своей корзиной, теперь горел чадящим пламенем. Потому что корзина оказалась с раскаленными углями и предназначалась для поджигания любого доступного строения. Вдобавок и вторая корзина упала рядом, окатив тело креча второй волной жара и углей настолько, что тот пылал как картонный.

Пришлось его спешно заливать водой и крючьями волочь за открытые ворота. Иначе от мерзкой вони можно было задохнуться. Словно горел птичий помет. Туда же, прямо на поле, после извлечения болтов выволокли и все остальные тела. Причем защитники форта делали все это не большой толпой, а всего лишь с помощью трех конных рыцарей, цеплявших тушки летающих сатиров арканами и по очереди выезжая с ними за ворота. Попутно я узнал, что в подвалах первого донжона имеется еще двадцать лошадей, способных нести тяжеловооруженного рыцаря.

До холма с лагерем зроаков было километра полтора, и те все прекрасно видели. Но никакой конной атаки или попыток забрать тела своих крылатых прихлебателей людоеды не предприняли.

— Ждут ночи, — проворчал Трофим Осмолов, хмуро глядящий в сторону злейших врагов всего живого.

— Ничего, — бодро отозвался я, привлекая к себе всеобщее внимание. — И мы подождем! А чтобы не скучно было, Давайте подумаем и согласуем наши действия при отражении атаки огромных башен. Ведь наверняка они строят нечто подобное.

Да, у меня был повод для удовлетворения. Первый раунд мести зроакам и кречам мы выиграли всухую. Теперь оставалось дождаться и правильно подготовиться ко второму раунду.

До самых сумерек мы только тем и занимались, что отрабатывали методы контрдействий против возможного ночного штурма противника. Вернее, методов проверенных и без нас хватало, но в данный момент, когда самыми ценными единицами обороны стали именно два арбалетчика, вся остальная тактика строилась лишь на прикрытии, защите или отвлечении внимания от баронов с их боевыми расчетами.

Только и отвлеклись два раза: на ужин да на испытание, осмотр первого десятка болтов, которые выковали кузнецы. Но если ужин прошел на должном уровне для моего ненасытного брюха, то предложенными мне изделиями местных умельцев я остался весьма недоволен и на каждом конкретно указал замеченные ошибки и огрехи. Неровные, с кривым оперением, порой слишком большие и тяжеловесные, болты могли сорваться во время стрельбы, повредить полиамидную нить, и хоть для каждого арбалета имелось по две запасные, менять ценнейший элемент во время боя — задача не из простых.

Поэтому я даже позволил себе немного пошуметь на смирно стоящих кузнецов. Тем более что Стае мне до того объяснил, что такое «справный барон». Оказалось, это некто высший, со званием наподобие магистра, слово которого считается свято, незыблемо, и к нему ученики имеют право обращаться только «уважаемый учитель». Мало того, без согласия справного барона его ученики не смели лишнего вздоха сделать. Они обязались согласовывать свое место проживания, вид работы, берущиеся заказы и получать добро на ведение домашнего хозяйства. Мило того, они даже свои семейные дела были вынуждены вершить лишь после полного одобрения «уважаемого учителя». То есть вступать в брак, женить сыновей, отдавать дочерей замуж.

Над последним я особенно посмеялся.

— Разве у них есть дочери?

— А как же! Это только сейчас форт на военном положении и все гражданское население на левом берегу. А когда все спокойно — тут и жены спят, и отцы туда на ночь уезжают. Семьи большие.

— Так что, получается, теперь, кузнецы из-за неосторожного обещания ко мне в кабалу пожизненную попали?

— Получается, что попали, — радовался Стае, словно сам стал справным бароном.

Больше поговорить мы не успели, и от данного слова я собирался освободить кузнецов в самое ближайшее время, но при распекании за нерадивость и неумение в выражениях не постеснялся. Пусть стараются, получение моральной и духовной свободы еще заслужить надо!

Старались. Когда я уходил из Кузни, как раз выколачивали первую пластину с заполненными глиной выемками. Может, после этого изделия станут приемлемыми для стрельбы?

Как только стало темнеть, вокруг холма с неприятельским лагерем началось интенсивное повеление. Там виднелись отблески гигантских костров, передвигались тени осадных башен и гарцевали на лошадях облаченные в броню рыцари-зроаки.

Теперь уже приготовления к Готовящемуся штурму ни у кого не вызывали сомнения. И мы с Леонидом отправились на свои позиции. Практически мы с ним оставались в пределах видимости и могли перекрикиваться для согласования Действий. Но как оно будет в шуме и суматохе боя, предсказать было невозможно.