Юрий Иванович - Полдня до расплаты

– Мне теперь страшно по темному коридору пройти! Я от каждой тени шарахаюсь! Совсем неврастеничкой стала. Теперь уж точно не засну до полночи. Хоть закрою глаза, хоть открою – так передо мной и маячит эта гиббонская рожа мерзкого Рута.

– Понимаю. – Матеус сочувственно похлопал ее по плечу. – Хотя заснуть – это еще одна из самых маленьких проблем.

– Может, у тебя с этим и нет проблем, – Гилана подошла сзади к сидящему на стуле Матеусу и оперлась ему на плечи, – а я вот тоже плохо засыпаю. И всегда тебе завидую: глаза закрыл и через минуту дрыхнешь. Как тебе удается?

– Есть один секрет: я пользуюсь для создания нужного состояния организма глобальными образами стихий. Этот метод в своем философском трактате обрисовал в начале третьего тысячелетия один известный писатель того времени…

– А кто именно? – оживился Освальд, считавший себя великим знатоком литературы всех времен. Остальные тоже заметно заинтересовались и придвинулись ближе к бывшему лейтенанту космопехоты.

– Не так важно его имя, – продолжил Николай, – как то, что его метод достаточно эффективен. Хотя за многие века о нем то забывали, то вновь начинали яростно доказывать его пользу. Заключается метод в том, что каждому человеку в конкретной ситуации нужно создать в памяти яркую картину какой-нибудь великой стихии. Каждая такая картинка, как правило, действует на психику разумного создания с одинаковым эффектом. Например, картина огня помогает очень быстро заснуть. Только это должен быть огонь не костра, зажигалки или свечки, а большое пламя. Лучше всего в виде огромного ярко пылающего пласта угля. Или широкого потока раскаленной магмы. Или полыхающей горы из бревен, веток и сучьев. Такая картина как бы согревает наши чувства, моментально дает мозгу расслабление, и уже через две-три минуты разумное существо засыпает. Естественно, если оно не испытывает панического ужаса при виде огня – как, например, разумные мотыли из системы Бежевых Сияний.

– Надо же! – воскликнула Гилана. – Даже не верится. А что в таком случае даст нам картинка воды?

Матеус покровительственно усмехнулся:

– В этом случае тоже нужно вообразить глобальность этой стихии. Не подходит изображение пенящихся волн прибоя, поблескивающей на солнце воды за бортом шлюпки, синева речки, стремительно текущий ручеек, бегущая вода из крана. И уж тем более нет смысла воображать дистиллированную воду в банке, пусть даже огромной. Необходима панорама чуть ли не с личным присутствием, что порой трудно представить заурядному обывателю.

В повисшей паузе первым не выдержал Розен:

– Обижаешь, командир! Неужели мы тут все настолько ограниченные обыватели?

– Нет, конечно! Здесь все крепкие орешки собрались… повидавшие многое. Надо представить себя в толще воды, примерно на трехметровой глубине. Словно ты в акваланге и смотришь в ту сторону, откуда звезда своими лучами освещает толщу вод. Тогда и получается голубизна с уходящей вглубь, сгущающейся синевой. При этом надо расслабиться и полностью отдаться созерцанию этой картины. И уже через короткое время ваши легкие непроизвольно расправятся с огромным облегчением, словно произошел сильный сброс негативной энергии. Попробуйте!

Все дружно прикрыли глаза и замерли. Первой, секунд через двадцать, со счастливым всхлипом шумно и глубоко вздохнула Гилана. И сразу же за ней – Бетти. Третьей была Ларта, подтвердив тем самым утверждение древнего философа, что именно женщинам лучше всего удается созерцание стихии воды.

Но и мужчины недолго задержались со вздохами облегчения. Даже Грэг, сделавший это последним, с удивлением открыл глаза и признался:

– Ох! Как-то легко стало и… радостно.

– Ага! – лучезарно улыбнулась Бетти. – Словно камень с души свалился.

Гилана вздрогнула, поежилась, а затем с укором прищурила глаза и страстно прошептала в самое ухо Николая:

– Почему ты раньше об этом не рассказывал?

Матеус сделал вид, что не может найти подходящих слов, чтобы высказать свое возмущение. Он грозно хмурил брови, вращал глазами и разводил руки в стороны. Наконец, прокашлявшись, воскликнул с нотками назидательности в голосе:

– Когда?! Ты так говоришь, словно мы уже знакомы годы и нам совершенно нечем заняться долгими зимними вечерами. Да я до сих пор о тебе ничего не знаю, словом перекинуться некогда, а я буду только и рассказывать что о древних методиках. Пусть они кому-то очень пригодятся… Мне ведь они уже привычны, и я о них не вспоминаю, просто пользуюсь, как умением видеть или ходить, вот и все…

Прислушивавшийся к своему самочувствию Освальд картинно всплеснул руками:

– Но мне сейчас совершенно не до сна! Как же заснуть?

– Стихию воды нельзя представлять себе меньше чем за час перед отбоем. Слишком будоражит, настраивает на творческий лад и освежает воображение.

Розен потер ладони в предвкушении новой информации и потребовал:

– Так! Теперь рассказывай, какие картинки других стихий надо представлять и как они воздействуют?

– Не все сразу, – рассмеялся Николай. – Вначале надо тщательно изучить все нюансы воздействия огня. На это отводится две-три недели. И только потом переходить к другим плоскостям нашего подсознания.

– О-ох, как долго, – разочарованно протянула Бетти. – А быстрей никак нельзя?

– Увы! Сами впоследствии поймете важность этих временных ограничений. В первый день разрешается лишь почувствовать благотворное влияние стихии воды и закрепить в воображении манипуляции с огнем. Итак, продолжим. Минут пятнадцать у нас еще есть.

Когда все уснули, Николай и Гилана, накрывшись одеялами с головой, попытались связаться с капитаном Мензари. Но, как и предполагалось, ничего не вышло. Его яхта, по предварительным расчетам, как раз должна была под завязку нагрузиться нейтрино-селтом и в этот момент спешно направляться к месту сбыта. Разгружаться они собирались только завтра, а то и послезавтра. Затем к добыче редчайшего элемента должны были подключиться все силы организации, которую возглавлял Кардон Савеш.

И только после этого, по предварительным прикидкам, Мензари заглянет на астероид киношников и, располагая огромными финансами, оговорит новый контракт с Борисом Кацки и Дейком Мердоком. Ведь, имея неограниченные средства, гораздо легче убедить колеблющихся. Например, наплести, что бывший контрабандист якобы возжелал стать археологом и для поисковых работ выкупает некоторых рабов для своей команды.

К сожалению, «актерам поневоле» оставалось лишь ждать вызова от дружественного гаибса, вернее – от своего компаньона в концессии разработок нейтрино-селта.

Конечно, сомнения их мучили огромные. Еще в первый день Николай и Гилана договорились об этих сомнениях не упоминать и полусловом, но в душе у них с каждым часом становилось тревожнее и неспокойнее. А вдруг о соглашении уже давно и безоговорочно забыли? Ведь поделились бесправные пленники не просто огромным богатством, а таким состоянием в твердейшей валюте, что его масштабы и вообразить было трудно. Слишком велик будет соблазн ни с кем не делиться. Хотя, по идее, хватить должно на всех с лихвой…