Арина Свобода - Заступник. Твари третьего круга

— Что-о-о?! — раненым зверем взревел Дугал.

Он схватил Ника за грудки и принялся трясти:

— Ах ты… Разбазарил, значит, свой дар! Отдал в чужие руки, щенок! Как ты мог?! Что же ты наделал?!

Ник беспомощно болтался в крепких руках. Ему было легко. Не надо ничего менять. Не надо вступать в схватку с необоримой и безжалостной силой. Не надо лишать себя единственной радости в жизни. Пусть сумасшедший старик делает, что хочет, он, Ник, будет жить теперь сам по себе. Ни от кого не завися и никому не принадлежа!

— Глупый мальчишка, отдавай мой дар! — закричал Дугал и вдруг вцепился крепкими пальцами в горло Нику. — Я сам уничтожу эту мразь!

— Дя… Ду… — Ник забился, пытаясь отодрать его руки. С лица Дугала, такого заботливого и доброго когда-то, на Ника смотрела смерть. Старик душил его, не переставая кричать и брызгать в лицо горячей слюной.

В глазах потемнело. Из последних сил, чувствуя, как уплывает сознание. Ник ударил по рукам Дугала снизу вверх. Хватка ослабла. Ник, хрипя от натуги, рванулся, но Дугал повис на нем, увлекая за собой. Они покатились по снегу, опасно приблизившись к темному источнику. Зло отпрянуло, не желая прикасаться к тому, кто мог победить его. Дугал зарычал, вдавливая Ника в землю, и снова сомкнул цепкие пальцы на шее. Ник извивался ужом, стараясь сбросить тяжелую тушу.

В висках застучали молотки. Всё, конец, мелькнуло в голове у Ника. Он схватил противника за голову обеими руками и изо всех сил надавил пальцами на глаза.

Дугал зашипел от боли и разжал руки.

Ник напружинился и невероятным усилием толкнул противника в жадно подрагивающее облако мрака.

Лес содрогнулся от оглушительного воя.

Горло обожгло морозным воздухом. Ник захлебнулся, закашлялся, выворачивая наизнанку горящие огнем легкие. Сквозь слезы он ничего не видел, только чувствовал, что смертельная хватка на горле исчезла. Когда в глазах прояснилось, он различил прямо перед собой бьющийся в агонии знакомый силуэт. Темнота обнимала его, как соскучившаяся мать обнимает свое дитя.

Ник закричал. Сунул руку в бурлящее темное облако, чтобы дотянуться до судорожно сжимавшихся и разжимавшихся пальцев. Но тьма отпрянула и еще теснее спеленала Дугала длинными пылающими языками. Черная пленка ужалила Ника, отбросила на несколько метров. Твари внутри облака набросились на бывшего Заступника, принялись рвать на части.

Ник застонал, чувствуя, как изнутри пробивается жгучая сила. Она бурлила, не давая подняться на ноги, норовя разорвать изнутри. Тело горело и плавилось. Словно не Дугала, а его терзали порождения людской злобы. Он спасся, но потерял нечто большее. Из горла вырвался яростный крик. Ник пополз прочь, дальше от источника зла, от порождения его силы, от друга, обернувшегося врагом.

Что было дальше, он не помнил…

С затянутого серыми тучами неба раздался дробный стрекот. Ник открыл глаза и понял, что находится в обыкновенном лесу. Дышалось легко и свободно, и деревья вокруг стояли прямые, присыпанные обыкновенным пушистым снегом. Только горло саднило от крика, и сочилась кровь из разодранных ладоней.

Звук приблизился и стал громче. Рев и грохот подняли вокруг снежную бурю. Ник поднял голову и увидел зависшую над дрожащими верхушками елей машину. Вертящиеся лопасти слились над ней в грохочущий круг. Кто-то радостно махал рукой из открытого проема. Ник даже не успел удивиться, как такой тяжеленный механизм держится в воздухе, и помахал в ответ.

Через несколько минут его втянули внутрь. Накинули на плечи одеяло, дали глотнуть горячего из термоса.

— Ники, братишка! Живой!

— И как только тебя эти твари не разорвали?

— Ну, Кессель, ну, умник проклятый! Привел-таки!

— Я же говорил, что мозговые волны Ника имеют уникальный рисунок. Нужно было только локализовать местонахождение…

Его тормошили, обнимали, расспрашивали. Нику было все равно. Эти люди были чужими. Обыкновенными. Неинтересными. Настоящая жизнь была там — за черной переливающейся пленкой.

Ступеньки под ногами были едва различимы в темноте. Грай с трудом повернул голову и понял, что светлое пятно выхода на поверхность находится гораздо дальше, чем прежде. Похоже, таинственный Нижний мир постепенно засасывал его.

— Ла-а-на-а!

Крик доносился издалека. Знакомый голос — Грай никак не мог вспомнить, чей, — звучал сорванно, будто его обладатель кричит уже не первый час.

— Ла-а-на-а! Отзовись! Я знаю, что ты где-то здесь!

Ник? Грай рванулся к выходу…

Слишком поздно — невидимые нити надежно спеленали все тело, не давая шевельнуть даже пальцем. Грай задергался изо всех сил и почти сразу же понял, что лишь ускоряет скольжение вниз, в непроглядную тьму перехода. Он замер и закричал:

— Ник! Ники-и-и! Сюда-а-а!

Голос приблизился. Раздался негромкий то ли смешок, то ли всхлип и затем ругательство.

— Грай, это ты?! Ух, Вечный Отец! Как тебя туда занесло?

— Я здесь!

До хруста выворачивая шею, он сумел разглядеть, как на светлом фоне возник золотистый кокон, похожий на блестящую елочную игрушку.

— Ник!

— Темный тебя забери… Хотя ты и так уже в нем.

Ник скользнул вниз по ступеням, и Грай удивился как он исхудал, — от прежнего Никела Арсона осталась едва ли половина. Где его носило? Но эта мысль быстро ушла, потому что Ник… Больше всего это было похоже на странный танец. Ник делал рваные движения руками, крутился волчком, что-то бормотал и иногда резко отпрыгивал вбок, едва не падая со ступенек. Грай почувствовал, как распускаются его путы, но продолжал стоять неподвижно, боясь помешать Нику.

Спустя несколько долгих минут Ник, тяжело дыша, вытащил его наверх.

— Где Алана?

— Она ушла! Туда, вниз! — Грай махнул рукой в сторону прохода.

Ник повернул к нему бледное, измученное лицо:

— Как ты позволил? Почему не удержал? Ты…

— Помоги!

— Тебе? — Ник бросил на Грая полный отвращения взгляд. Золотистые нити вокруг него вспыхнули и заколыхались. — С какой стати? Эрран мне все рассказал. Если бы не твой дурацкий обряд, она была бы жива. Ты такой же, как и все! Пожираешь чужую любовь, перемалываешь и выбрасываешь. Мало тебе Марисы, так еще и Алану. Да ты…

Он оборвал себя на полуслове и, закусив губу, отвернулся.

— Тогда на кой хрен ты меня оттуда вытащил? — спросил Грай. — Плевать на меня, Ник. Помоги Ланке! Разве ты не ради этого сюда пришел?

Ник молчал, сжимая и разжимая кулаки.

Грай сплюнул и рванулся обратно к жадно разинутому черному провалу.

— Стой! — Ник удержал его.

— Я сказал, что вытащу ее, значит, вытащу!

— У тебя все равно не получится.

— По крайней мере, попытаюсь. Здесь меня больше ничто не держит.

Ник рванул рубище на его груди: