Сергей Садов - Уйти, чтобы выжить

Подумав о зверях, Илирия схватила дочку и стала подсаживать ее на дуб. К счастью, до развилки было невысоко и вскоре они обе устроились на дереве. Убедившись, что Аливия не упадет, Илирия порылась в сумке и нашла кусок хлеба. Девочка перестала хныкать и принялась жадно есть.

Прижав к себе дочку и укутав своей шубой, Илирия с тоской смотрела на небо, затянутое тучами, из которых не переставая шел снег.

К утру Илирия с трудом могла пошевелиться. Всю ночь она не сомкнула глаз, вслушиваясь в лесные звуки и каждый раз вздрагивая, когда издалека доносился волчий вой. Попытавшись слезть, она не удержалась и упала, подвернув ногу и едва не закричав… не от боли, а от понимания, что им отсюда не выбраться никогда.

Собрав последние силы, она все-таки смогла подняться, держась за ствол, и снять из развилки девочку. Та что-то прошептала, но глаз не открыла. Илирия коснулась лба дочери и с испугом отдернула руку — он был огненным. Беготня днем, когда они обе взмокли, а потом ночь на дереве в зимнем лесу бесследно не прошли. Если уж она чувствовала себя разбитой и больной, то каково девочке?

Вышедшим из-за деревьев волкам она чуть ли не обрадовалась — по крайней мере, мучиться не придется ни ей, ни дочери. Волки медленно ходили вокруг, пока опасаясь приближаться У Илирии уже не осталось сил, и она, положив дочь на снег, прислонилась спиной к стволу и ждала смерти.

Вот самый смелый волк приблизился и вдруг, почти с места, прыгнул… Илирия хотела закрыть глаза, но не смогла даже этого. И тут невдалеке что-то свистнуло. Волк изогнулся дугой и рухнул к ногам женщины, скуля и пытаясь зубами вытащить стрелу из бока. Его движения становились все медленнее и медленнее, пока зверь не замер. Свистнула еще одна стрела, и еще один волк рухнул на снег. Стая моментально рассредоточилась — упускать добычу, очевидно, ей очень не хотелось.

Илирия медленно повернула голову: недалеко от них стоял какой-то мальчишка в темно-серой накидке. Стоял спокойно, словно рядом не было никаких волков.

Звери развернулись к нему. Мальчик успел выстрелить еще два раза, прежде чем волки кинулись на него. А потом с завидным хладнокровием бросил лук на снег и вытянул из-за спины отполированную темную палку. Крутанул перед собой, выставив, словно копье, и на нее напоролся первый прыгнувший волк. Мальчик сделал движение руками, и в тот же миг из спины волка показалось лезвие. Зверь дернулся и коротко взвыл, а мальчик снова сделал вращательное движение. Лезвие исчезло, и волк рухнул к его ногам. Снова короткий замах — и словно по волшебству из другого конца странного посоха показалось еще одно лезвие и полоснуло второго волка. Тот с перерубленным позвоночником попытался отползти, но тоже затих у ног мальчика.

Засмотревшись на мальчика, Илирия упустила момент, когда оставшиеся волки бросились на нее. Впрочем, она все равно ничего не смогла бы сделать. Мальчик тоже побежал к ней, но не успел совсем чуть-чуть… Илирия почувствовала, как на нее наваливается тяжесть. Она упала, инстинктивно старясь прикрыть дочь, и тут что-то острое вонзилось в грудь… Подбежавший мальчик махнул посохом, и тот от удара даже согнулся… Волка словно неведомая сила снесла, раздался только короткий вой и глухой удар о ствол.

Илирия не могла ни пошевелиться, ни позвать, только хрипло дышала, чувствуя, что истекает кровью, а мальчик вдруг бросил посох… Странно… Зачем? Он собрался сдаться? Вот он чуть откинул полы накидки и завел руки за спину. Волки, рыча, медленно приближались — они словно понимали, что, расставшись с оружием, человек стал не опасен.

Мальчик что-то достал из-за спины, что-то маленькое… не опасное… И тут тишину леса нарушили какие-то хлопки. Коротко заскулили раненые волки, остальные, поджав хвосты, бросились наутек. Убедившись, что все волки убежали, мальчик убрал свое непонятное оружие. Посмотрел на лежащую женщину, и взгляд его потемнел… Илирия все поняла… Собственно, она сразу поняла, что рана смертельна, хотя и гнала от себя эту мысль. Но сейчас об этом ей сказал и взгляд мальчика — так смотрят на тех, кому не могут помочь: бессилие, жалость, отчаяние… всего понемногу. Да и сама она ощущала, как с каждым биением сердца из нее уходит жизнь. Шуба намокла от крови. Илирия стиснула зубы. Надо подумать о дочери… Пусть выживет хотя бы она… Но можно ли положиться на этого ребенка? Откуда он вообще здесь взялся? Возможно, беглец или, что вероятнее, сын беглеца, скрывающегося в этих краях… В любом случае он единственная надежда. Выбора нет…

С трудом приподняв руку, она пошарила вокруг себя в поисках сумочки. Достала кошелек. Мальчик наклонился над ней.

— Возьми… — собрав все силы, прохрипела она. — Умоляю, спаси дочь… Аливию… прошу…

Мальчик коротко глянул на лежащую рядом девочку и снова посмотрел на Илирию. Она протянула ему кошелек.

— Спаси дочь.

Мальчик, кажется, понял и склонился над Аливией. Потрогал ее лоб и нахмурился. Перевел взгляд на Илирию.

— Спаси дочь… — выдохнула женщина и умолкла навсегда.

Володя стоял над мертвой женщиной. Надо бы похоронить, но земля мерзлая, сколько провозишься… А девочка… Она, кажется, начала бредить. Володя носком сапога подбросил посох и перехватил его. Закрепил за спиной на ремнях, подобрал лук и колчан. Потом поднял ребенка и быстро понес к своей походной палатке. Устроил девочку на шерстяном одеяле, положил ей на лоб компресс из снега. Со всей возможной скоростью свернул палатку и уложил вещи. Глянул на получившийся тюк, покачал головой и, привязав его к веревке, поднял повыше на дерево. Сориентировался по карте и компасу, огляделся, запоминая место. Старательно укутал девочку в одеяло, сделав такой тюк, чтобы удобно было нести за спиной — он видел по телевизору, что так носят детей в Африке, правда, совсем маленьких.

Володя потом часто вспоминал, как, почти падая от усталости, чуть ли не бежал по лесу, возвращаясь к себе. Как периодически останавливался, чтобы поменять холодный компресс на голове девочки. Ну что ему мешало взять аптечку? Точнее, аптечку-то он взял, но там лежали только средства на случай травм: резиновый жгут, противошоковое, бинты, антисептик — все это никак не могло помочь сейчас. Ну почему он не догадался положить что-нибудь жаропонижающее? Правда, кто мог предполагать, что все так обернется?

Прорвавшись сквозь ветки, мальчик, тяжело дыша, выбрался на берег озера. Дошел! За четыре часа прошел расстояние, на которое ранее потратил почти сутки. Однако отдыхать было некогда. Аккуратно уложив закутанную в одеяло девочку, он отправился доставать спрятанный плот. Потом еще задержка, понадобившаяся для разминирования. Сбросив все мины на складе, он занес девочку в дом, затопил печь, а потом принялся ее раздевать. Куртка была обледеневшей. Володя бросил ее в угол, достал бутылку спирта. Сняв с ребенка платье и задрав нижнюю рубашку, начал старательно растирать девочку и делал это до тех пор, пока руки не стали гореть, а лицо ее не порозовело. После этого мальчик взял аптечку и замер… Проклятие, а вдруг организм местных все-таки другой? Вдруг эти лекарства не помогут, а убьют?