Алексей Бессонов - Ветер и сталь

— А что случилось с Землей?

— Вы меня, право слово, раскрутили на целую лекцию… Земля выжила, но перспектив у нее нет. Половина суши непригодна для обитания. Другая половина снова перенаселена, что вполне естественно. Технологически планета находится на довоенном уровне, к тому же сказываются генетические последствия ядерной войны. С которыми мы сами сумели справиться. Земля полностью закрыта для посещения. Да и кому интересна ядерная помойка? Сегодняшний день расы — это Империя. Я надеюсь, что Рогнар со временем сможет войти в наше великое братство. Выпьем же! Конечно, Галактика имеет и свои прелести — пиратство, вторжения негуманоидов, прочие мерз ости. Да и в самой Империи, как и везде — мошенничество, гангстеризм, «левый» бизнес.

Но черт с ним! Зато по сей день умный и смелый может обеспечить славу и процветание себе и своему роду.

— Выпьем, — согласился Гест, — за процветание и славу. Скажи, а что стало с теми, другими планетами?

— Гм… выбор не везде был удачен. Вообще вы должны знать, что вам очень, очень повезло. Вам досталась огромная планета, богатая минеральными ресурсами и обладающая приличным климатом. К примеру, на Аль-даране цивилизация не вышла из феодального уровня, популяция не смогла набрать численность из-за абсолютной враждебности животного мира. Люди там загнаны высоко в горы и сообщаются друг с другом — в смысле клан с кланом — при помощи огромных прирученных птиц. Ралторре ближе к вам, но это планета-архипелаг, там ничтожно мало суши, хотя ее обитатели, несмотря на это, смогли выйти на уровень, обеспечивающий хоть и медленный, но прогресс. Самая горькая судьба постигла Виолу — много столетий назад посреди густонаселенного большого острова рухнул никем не управляемый, чудовищно древний огромный корабль — мы по сей день не знаем, кому он принадлежал и из каких глубин Вселенной пришел, — и вызвал жуткий лучевой катаклизм. С тех пор все население планеты занимается не столько созиданием, сколько молитвами и жертвоприношениями. Но их много, и их шансы довольно высоки.

— Корабль? — изумилась Ильмен.

— Да. Видимо, тысячелетиями он шел по инерции, с мертвым экипажем, пока гравитационные течения не занесли его в систему их звезды. Какое-то время, опять-таки, может быть, тысячелетия, он болтался там, а потом что-то — возможно, удар шального метеорита — разбудило спящую, но еще живую автоматику, и корабль пошел на посадку на ближайшую планету. Но так как годы сказали свое слово — а может быть, он изначально был поврежден в бою, — то посадка не удалась. Нам в руки попали лишь обломки. Единственное, что мы смогли понять — он имел на борту приличный боезапас и его двигатели и оружие использовали иные физические принципы, нежели те, которые используем мы. Он был, скажем так, абсолютно нечеловеческий. А возраст… специалисты оценили его в сто с лишним тысяч лет. Вообще находки подобных артефактов можно пересчитать по пальцам. Иногда они являются причиной неприятностей… гм… для служб безопасности. Но что это мы о грустном? Ян, я вижу на столе напитки местного производства. Не пора ли нам их попробовать?

Мы глотнули местного вина — оно оказалось сладковатым на вкус и изрядно сдобренным какими-то пряностями. Ильмен Эрц пила вино медленно, изящно держа бокал тремя пальцами. Ее миндалевидные глаза потеряли прежнюю остроту, сделавшись вдруг томными и даже какими-то нежными. Рядом со мной сидела эффектная бронзовокожая женщина, но никак не строгий офицер… От нее пахло тонкими духами, аромат был едва уловим, и он придавал ей какой-то эфирный флер зрелого очарования, едва ощутимой грусти и… одиночества.

«Хм, — проскочила в сознании мысль, — я тоже становлюсь телепатом? Да нет, просто я умею чувствовать женщину. Интересно, почему она одна?»

— Йорг, а у тебя есть жена? — спросил вдруг Гест. — Или у вас не бывает семей?

— Бывает, — усмехнулся Детеринг, — бывает. И жена была… давно. Вообще я происхожу из рода авантюристов и сорвиголов. Мой дед был разведчиком дальнего космоса… Немало побродил он по белу свету. В конце концов сколотил себе состояние и осел в одной из колоний. А сыновей своих отправил в Академию Военно-Космических Сил. И они погибли один за другим, мой отец пропал вместе со своим фрегатом через год после моего рождения. Двое из моих двоюродных братьев тоже нашли могилу в космосе. А еще двое — видные шишки в колониальной администрации. У них уже полно детей. Подрастают новые Детеринги… Ну а я пошел иным путем. В детстве меня считали самым странным отпрыском фамилии, и по-своему они были правы, ха…

— Ты поддерживаешь с ними связь? — поинтересовалась Ильмен, задумчиво водя пальцем по поверхности стола.

— О, конечно! На одной из планет Детеринги — хорошо известная, всеми уважаемая семья, мои братаны ворочают там большими делами.

— Но я почему-то думаю, что и ты не беден, — Иль-мен лукаво прищурилась.

— Как сказать… не особенно, если хочешь.

— Не особенно беден или не особенно богат?

Детеринг откинулся на спинку кресла, достал сигарету и улыбнулся — ослепительно-снисходительной улыбкой прирожденного ловеласа:

— А это ты решай сама.

— Что-то говорит мне, что форму ты надеваешь редко — гораздо реже, чем боевой комбинезон — и что очень дорогой штатский наряд на тебе сидит не хуже.

— Все может быть, Ильмен. А вот ты живешь на не очень-то роскошное жалованье старшего офицера и мучительно убеждаешь себя, что от жизни уже нечего ждать.

Ильмен вспыхнула на секунду, потом глубоко вздохнула:

— Может быть, ты и прав. Ведь у нас такая разная жизнь…

— Увы. Впрочем, пройдет немного времени, и все это может измениться.

— Мне это уже будет безразлично.

— Ильмен, ты поразительная женщина, — изящно играя у подбородка блестящим черным локоном, мягко произнес Детеринг, — ты могла бы стать настоящим украшением. Если бы ты встретилась мне в Метрополии или где-нибудь еще…

— Ты не преминул бы утащить меня в свою постель? Увы, господин Детеринг, мы на Рогнаре.

— Зачем ты? Или ты услышала в моих словах иронию? По-моему, ты слишком долго была одна…

Женщина слабо улыбнулась и налила во все бокалы вина.

— Все равно… поздно, Детеринг. Какая разница, где мы могли бы?..

— Хм… воля Норн темна, Ильмен. Выпьем за то, чтоб мы меньше теряли…

За час до рассвета катер вполз в огромный ангар на аэродроме, где базировались мощные самолеты-разведчики — огромные четырехмоторные летающие лодки.

Танк был уже погружен в стоящий рядом с ангаром дирижабль — гигантский катамаранного типа воздушный корабль. Грузовая цистерна находилась между двух рыбообразных пластиковых баллонов с водородом. Необходимую жесткость всей этой громадине обеспечивал ажурный скелет из легкого сплава. К нему же крепились и двигатели — полтора десятка могучих турбин, вращавших многолопастные пропеллеры вентиляторного типа. Экипажный отсек был прилеплен к носовой части цистерны. По пустой цистерне мы легко могли пробраться к отсеку с танком, который для благоприятной развесовки расположили посередине в жестком силовом каркасе из мощных стальных балок. Одна из стенок могла моментально отстрелиться пиропатронами, заложенными в замки по углам. Пиропатроны должны были сработать от удара носовой части танка по стенке.