Дмитрий Силлов - Пикник на обочине. Счастье для всех

– До Заполья километр с небольшим, – показал свою осведомленность Борода. – Таким макаром мы весь бензин сожжем, пока доберемся.

– Мастеру виднее, – глубокомысленно заметил я. – Тогда давай сюда свою прелесть в контейнере, я сам ее снесу куда надо. Где, говоришь, Кузнец твой проживает?

На лице Бороды отразилась мучительная работа мысли.

– Не, не отдам, – наконец сказал он. – Если пешком хочешь, то пошли вместе.

– Да я вообще не хочу, – хмыкнул я. – Оно тебе надо.

– Но мы ж договорились, – почти умоляюще произнес наемник. – Сначала ты мне помогаешь, потом я тебе.

Я вздохнул. Есть у меня одна слабость – если обещал, делаю. Глупо оно, конечно, в наше время, когда никто слова не держит. Но мой моральный кодекс – это моё личное дело, как и мои слабости. В общем, плюнул я, сунул в разгрузку пару лишних магазинов, зацепил из трофейного рюкзака флягу воды, пачку галет, банку тушенки – и полез из машины.

– Так ты реально пешком собрался? – удивился Борода.

– Нет, на крыльях счастья, – проворчал я. – Бери сухпай, патронов побольше и иди за мной след в след.

– А барахло, пулеметы? – не унимался наемник. – Вдруг кто сопрет, пока мы шляемся?

– Ну, закопай их посреди поля аномалий, – посоветовал я. – И кучу сверху наложи, все равно больше схрон маскировать нечем.

Похоже, до Бороды что-то дошло. Ни говоря больше ни слова, он полез в машину, взял все, что было велено, затянул рюкзаки потуже и шагнул к борту…

– Стоп, Стёпа! – сказал я. – Следы мои видишь?

– Угу, – обиженно буркнул наемник.

– Прыгай точно на это место. Там, куда ты приземлиться собирался, «зеленка» разлита. Если ноги тебе дороги, не советую.

Прямо около заднего колеса «уазика» лежало пятно мха, неестественно зеленого, мохнатенького такого. Для колеса-то ничего, оно «зеленке» без надобности. А вот наступишь на такую пакость, мигом почует живое тепло, схлопнется, наподобие створок дионеи, и не успеешь оглянуться, как она уже вся затекла тебе в сапог или берц. Знавал я одного очевидца, он сказал, что совсем не больно, когда «зеленка» твою ногу переваривает. Больно себе конечность экстренно отпиливать, пока эта пакость, нажравшись, не увеличилась в размерах и не стала подниматься выше. Минут десять у тебя точно есть, говорил мне тот инвалид на деревянном протезе. Он вот уложился, потому что хороший нож с собой таскал, с пилой на обухе, которой кость и перепилил. Другим везло меньше. «Зеленка»-то еще и ползать умеет. Иной раз к сталкерской стоянке подтечет ручейком незаметным, да и переварит всех, пока сонные. Никто и не пикнет, потому что боли нет, так и растворяются люди заживо, не проснувшись. Глядишь, костер еще не догорел, а в сторону от лагеря медленно и печально течет целый зеленый поток, тенечек ищет, чтоб залечь на пару дней, словно сытый удав. Ну, а потом, сдувшись в объемах и проголодавшись, аномалия снова на охоту выползает.

Все это я рассказывал Бороде, пока осторожно, словно по минному полю, шел по дороге, сильно напомнившей мне чернобыльское поле аномалий. Смертельно опасные участки, видимые и невидимые, были похожи на минное поле. Шаг влево – полшага вправо, и все. Или «гравиконцентрат» сплющит в лепешку, или «жара» в шашлык превратит, или «электрод» разрядом сделает из тебя черную, дымящуюся мумию. Выбор небольшой. Хотя нет, вон по краям «мясорубки» осколки чьих-то костей разбросаны. Значит, права народная поговорка, выбор есть всегда…

Я уже не говорил. Я сильно думал, выискивая наиболее безопасный путь среди этой аномальной каши. И Борода помалкивал, сосредоточенно сопя мне в спину. Понимаю. Небось, сейчас сильно сожалеет, что его берцы на два размера больше моих, опасно это в нашем положении…

Предпоследнюю гильзу сожгло в «электроде», только молния коротко шибанула и озоном запахло. Осталась последняя. Я поплевал внутрь нее на счастье, как рыбак на червя, и бросил вперед.

Ничего не произошло. Я сделал три шага, подобрал счастливый цилиндрик и кинул снова. И опять повезло.

– Неужто «пояс» прошли? – пробормотал я, ни к кому не обращаясь. Но Борода среагировал.

– «Пояс» – это когда аномалии типа реки? Берега чистые, а в русле…

– А ты начитанный, – перебил я его. – Или в кабаках киевских наслушанный. Не, скорее не в киевских, местные тему знают. Видишь ли, берега рек заболоченными бывают. Вот в «болоте» мы машину и оставили.

– Понял, – с усердием прилежного ученика кивнул наемник, одновременно стряхнув на землю с бровей и бороды крупные капли пота.

– Ну, если понял, пошли дальше, – сказал я, поднимая с земли счастливую гильзу и суя ее в карман. – По ходу, вон те гнилые бревна, вросшие в землю, и есть все, что осталось от твоего Заполья.

Я ошибся. Останки человеческих жилищ, съеденных Зоной, были рассыпаны лишь по краям заброшенного села. А в центре Заполья стоял вполне себе приличный одноэтажный дом со следами капитальной реставрации за счет разобранных на запчасти соседних изб. Черепичная крыша, ошкуренные бревенчатые стены и крашенные синим наличники выдавали рукастого хозяина – мягко говоря, нечастое явление в Зоне. Кстати, вряд ли я ошибусь, если скажу, что это строение было единственным жилым объектом на всей территории мертвого селения. Что жилым, не брошенным – это несомненно, так как за домом слышались слегка приглушенные удары металла о металл.

Я еще на всякий случай покидал счастливую гильзу во всякие подозрительные места, хотя чутье подсказывало – чисто тут. Но это так, в порядке ликбеза для Бороды, а может, и запугивания, чтоб не шастал где не надо, а продолжал ходить за сэнсеем, преданно дыша в затылок – водила-то мне еще, надеюсь, понадобится.

Удостоверившись, что за невысоким забором не шастает злая собака, я толкнул незапертую калитку и вошел во двор вместе с Бородой, дисциплинированно следовавшим за мной в кильватере. Рассудив, что хозяина по прозвищу Кузнец стоит искать там, где слышны звуки ковки, я обогнул угол дома и направился на звон, чисто для профилактики держа автомат на уровне пояса. Просто многие люди не любят, когда на их территорию заходят без спроса, могут, например, молотком в голову кинуть или еще чем похуже. А вид автомата отрезвляет, располагая если не к душевному, то хотя бы к адекватному началу беседы.

За домом вполне ожидаемо оказалась довольно просторная кузня, размером немногим меньше добросовестно оттюнингованного жилья, построенная без выпендрежа, но по делу. Крыша из нержавейки с кирпичной трубой, из которой валил дым, добротный сруб под той крышей, навес рядом, под которым, видимо, свален разный хлам, тем не менее аккуратно накрытый брезентом. И вообще, по двору никакой дряни не раскидано, как это часто бывает на сельских участках. По ходу, все временно ненужное под брезентом либо в сарае, что с другой стороны к кузне примыкает.