Дмитрий Силлов - Пикник на обочине. Счастье для всех

Но – обошлось. Прожектор скользнул лучом по моей фигуре, но «вести» меня не стал. Похоже, пулеметчику было вполне достаточно указаний неведомого Могилы и знакомой «березки» начальника, мелькнувшей в пятне света. Ну и чудненько.

Я без проблем завел машину и, аккуратно выехав с территории АТП, тронулся мимо гаражей в сторону перекрестка дороги с шоссе, ведущего в сторону Чернобыля.

Возле перекрестка я тормознул, вылез из кабины и, сдирая с себя трещащую по швам окровавленную «березку» мертвого хозяина АТП, два раза с промежутком в три секунды ухнул филином. Эта огромная ночная сова обычно кричит с паузами в пять-семь секунд, причем не поздним вечером, а преимущественно ночью, но эти нюансы едва ли знают местные бандиты. Интересно, в курсе ли всего этого Борода, не переспросивший меня насчет очень специфичного выражения «два уха», принятого у диверсантов и разведчиков?

Оказалось, в курсе. Ему даже не понадобилось вслушиваться и соображать, я это или настоящий голодный филин орет от счастья, вылетев наконец из леса на охоту. В развалинах водонапорной башни негромко заурчал мотор, и на шоссе выехал «уазик» с выключенными фарами. Это тоже правильно – до АТП с гаражами рукой подать, могут услышать вторую машину и насторожиться.

Хотя по-любому медлить не стоит. Думаю, у меня есть еще от силы минут десять-пятнадцать до того, как очнется кто-то из нокаутированных бандюков и поднимет тревогу. Другое дело, захочет ли Могила с товарищами тащиться ночью на поиски неведомого лихоимца, сильно рискуя нарваться на пулю? Не знаю и выяснять не хочу, ибо у меня совсем другие планы. Например, вернуть на положенное место все элементы бронекостюма, временно снятые для маскировки, залезть в кабину, захлопнуть дверь и морально приготовиться к сумасшедшей гонке по разбитому асфальту.

Старое шоссе было двухполосным, поэтому «уазик», выехав на «встречку», запросто встал рядом с бензовозом. Да уж, пожалуй, Зона – единственное место на земле, где есть дороги и нет пробок, гаишников и опасности врезаться во встречный транспорт.

– Ну как, бензина хватит? – высунувшись из кабины, спросил я, кивая на цистерну.

– Да, шеф, ты по мелочам не размениваешься, – уважительно отозвался Борода. – Полная?

– По ходу, да, – сказал я. – Короче, слушай внимательно. Сейчас ты наполняешь бензобак и канистры под завязку, а потом мы на максимально возможной скорости едем через лес: я впереди, ты сзади. Что б ты ни увидел, не останавливайся и не стреляй, а то всадишь очередь в бензовоз, и нам обоим хана.

– Принято, – буркнул наемник, вылезая из «уазика» с двумя канистрами. – А что там, в лесу?

– Понятия не имею, – честно ответил я. – Но нюхом чую: притормозим – и навеки там останемся. По ходу, здесь вся природа Чернобыль сторожит от таких, как мы.

Борода управился быстро, профи он и есть профи. Через несколько минут мы завели машины и рванули вперед по шоссе, прямому, словно стрела.

Стена леса выросла перед нами почти мгновенно, и я врубил дальний свет – теперь уже по барабану, кто или что прячется в разрушенных домах Залесья, главное – не свернуть с дороги, потому что тогда не поможет ни отличное оружие, ни навороченный бронекостюм Кузнеца. Если спросить меня, откуда я это знал, я бы не ответил. Но у каждого бродяги, вдосталь пошатавшегося по Зоне, вырабатывается нюх на смерть. И сейчас этот самый нюх отчаянно сигнализировал мне: вот она, перед тобой, притаилась в тени деревьев и ждет, когда ты придешь к ней в лапы.

Такого острого предчувствия не было, когда я бежал через лес от Чернобыля в сторону АТП. Возможно, потому, что тогда был день и неведомый ужас дремал в своих берлогах, готовясь к ночной охоте. Сейчас же он проснулся и всем своим существом жаждал свежей, горячей крови.

Мы вломились под сень вековых деревьев, словно две ревущих бензопилы… И тут же у меня возникло стойкое ощущение, что бензовоз и меня вместе с ним обволокла темная вата, непроницаемым покрывалом упавшая с ветвей. Рев мотора превратился в глухое урчание, бешеный стук пульса в висках стал глухим и размеренным, успокаивающим, убаюкивающим, словно тиканье метронома…

– Не спать, мать твою! – прорычал я, выдернув из кобуры модернизированный Кузнецом АПБ и перечеркнув короткой очередью лобовое стекло. «Вот ведь, шаман шестиглазый» – возникла в голове вялая мысль. – «Реально бесшумный пистолет получился, только отдача осталась»…

Мелкие осколки хлестанули по бронестеклу шлема, ночной воздух со свистом ворвался в пулевые отверстия. Лобовуха подернулась сетью трещин и держалась на честном слове. Еще двумя выстрелами я опрокинул ее на капот, после чего сунул пистолет в кобуру и поднял забрало шлема.

Встречный ветер ударил в лицо, срывая с глаз пелену, наверняка наведенную какой-то ночной тварью. Лесная прохлада, хлынувшая в кабину, моментально вычистила из моей головы остатки сонного наваждения. Теперь я снова был полностью готов к любым неожиданностям.

Сквозь рев мотора, вновь ворвавшийся в мои уши, я услышал настоящий, не поддельный хохот филина над головой. Тут же по обеим сторонам от дороги ему ответил жуткий вой, чем-то похожий на волчий, но намного страшнее. Хоть я и не из пугливых, но от этого заунывного воя по моей коже побежали мурашки. В свете фар впереди замелькали какие-то тени, но я не стал тормозить, а лишь наоборот, вдавил педаль газа до пола.

Опасное это дело – так ездить по ночной Зоне, особенно когда встречный ветер хлещет по глазам, выбивая из них невольные слезы. Но выбора не было, и я давил педаль, словно большое плоское насекомое, которое твердо вознамерился расплющить об пол бензовоза.

Тяжелый удар о бампер не стал для меня неожиданностью. Грузовик слегка вильнул на ходу, но я лишь крепче сжал руль руками, моментально вспотевшими под бронированными перчатками. Невидимая ночная тварь, скребанув чем-то твердым по дверце кабины, с визгом улетела в кювет.

И тут же последовал второй удар.

На этот раз воплей не было, лишь впереди, перед капотом, смачно чавкнуло, а потом я почувствовал, как правые колеса проехались по чему-то неровному. Возможно, это было еще живое тело, а может, просто выбоина на асфальте. Первое или второе – без разницы, главное сейчас – удержать руль и выгнать из головы лишние мысли, мешающие следить за дорогой.

Лес по обеим сторонам выл и визжал, словно ожили вдруг все мои ночные кошмары и решили раз и навсегда расправиться со мной. Но я думал лишь об одном: вперед! И плевать на тех, кто там мечется в темноте. Время от времени твари бросались на грузовик, порой я видел горящие яростью глаза, зубастые пасти, когтистые лапы, мелькающие в свете фар… Одному монстру удалось запрыгнуть на капот и даже удержаться там пару секунд. На третьей я срезал его короткой очередью из АПБ, разнеся лысую башку на фрагменты. Встречный ветер зашвырнул в кабину теплые капли, хлестнувшие по лицу, словно плетью-семихвосткой. Я смахнул с лица чужую кровь и улыбнулся. Всегда хорошо, когда кровь на ладони – не твоя. В бою остальное не очень важно.