Руслан Мельников - Метро 2033: Из глубин

– Так тоже бывает, – не стал спорить Илья.

Но Стас уже не хотел с ним разговаривать. Сейчас он хотел другого.

– Я хочу увидеть Катю, Колдун.

– Зачем?

А вот теперь Стас обернулся. Голос принадлежал Катерине. Колдуна за его креслом не было. Призраки – такое дело: умеют появляться и исчезать в одно мгновение. Или подменять друг друга.

– Зачем ты хотел меня видеть, Стас?

Она выглядела как раньше, еще до того, как ее изуродовал яд отравленной стрелы. Только теперь на Кате было платье. Белое, легкое, воздушное. При жизни она такого никогда не носила. Таких в «Аиде» вообще не носил никто. А главное, она больше не боялась Стаса. Смерть придала Кате смелости. Лицо ее было грустным, глаза – мертвы и безрадостны.

Кто она, эта Катя. Та, которую он знал, или совсем-совсем другая? Призрак умершего человека и уже после смерти принесенного в жертву или его, Стаса, собственная фантазия. Тоже – фантазия мертвеца. Фантазия призрака, думающего о призраке…

От всего этого голова шла кругом.

– Ты здесь? – тихо спросил он.

– Да.

– Ящер тебя отпустил?

– Ему нужны живые девственницы.

«Живые или убежденные в том, что они живы», – мысленно дополнил Стас.

– А ты?

– Уже нет. Ни то, ни другое.

Ни другое… Значит, Катя не живая и не… уже не…

– Ящер? Неужели он…

– Не будем об этом. – Бесстрастное лицо Кати дрогнуло. Наверное, все-таки она тоже еще не до конца мертва. Раз ей не всё равно. – Мне это неприятно.

– Я только хотел сказать… Насчет Ящера…

– Знаю, – перебила она. – Ты не виноват. Но и виноват тоже.

Стас никак не мог понять, чувствует он вину или сожаление. Или, может, обиду. Очень сложно было разобраться сейчас в собственных чувствах.

– Мне жаль, – всё же произнес он.

– Мне тоже. А теперь давай лучше помолчим об этом, ладно?

Помолчим. Ладно… Об этом.

Они были вдвоем в одном отсеке. Впервые. Она стояла за его креслом. Красивая. Сама полупрозрачная, платье – такое же.

Ее белое платье будто светилось. Белое… Цвет савана и подвенечного наряда. Стас вспомнил о купеческой дочери из стеклянного гроба. Нет, то была не его невеста. А эта? Разве Катя – его?

– Так зачем ты меня звал, Стас? – Она первой нарушила тишину. Тут он был чист: он честно молчал, как его и просили. – Только для того, чтобы сказать то, чего можно не говорить и чего говорить уже не нужно?

– Нет, не только. Вообще-то я хотел не говорить, а кое-что сделать для тебя.

– Что? – спросила Катя без интереса.

– Сядешь? – он начал вставать с кресла перед пультом.

– Нет, – ответила она. – Здесь твое место. Я просто зашла.

И может так же просто уйти в любой момент. Сказано это было именно так.

– Ты хотела посмотреть метро, Катя.

– Мы с Лёней хотели, – вздохнула она.

«Мы с Лёней». Это вообще-то не совсем то, что хотел предложить Стас и что он мог дать.

– Только после того, что произошло… После Ящера… В общем, теперь нам с Лёней лучше быть порознь.

«После Ящера или после того, что Лёня сделал с “Аидом”? – подумал Стас. – Ведь если бы сталкер не впустил камнегрызов, не было бы эвакуации и Катя бы не погибла… Так, как она погибла. По крайней мере, не досталась бы Ящеру. Но вышло так, что, надеясь спасти любимую, Лёня сам же ее и погубил. Может, поэтому после смерти они избегают друг друга?»

– А ТЫ хотела посмотреть метро? – спросил Стас. – САМА хотела?

Без Лёни…

Он видел ее бледный профиль над белоснежным кружевным воротничком воздушного платья. Катя ответила не сразу. Но все же ответила:

– Да. Хотела. Никогда не видела метро. При жизни как-то не довелось. Даже Ебургское.

– Посмотришь Московское.

Пусть хотя бы и после смерти. Это, конечно, слабое утешение для Кати, но все-таки. А он хоть немного искупит вину за то жертвоприношение. Даже если на нем никакой вины нет.

Показалось? Нет: по губам девушки скользнуло подобие улыбки. Катя действительно еще держалась за ушедшую жизнь. Не так сильно, может быть, как он, но всё же… Всё-таки ей не всё равно. Она не всё доделала, что хотела.

Стас даже удивился немного. Неужели можно так сильно хотеть увидеть метро? Наверное, можно. Что ж, у каждого есть своя мечта при жизни, которую на самом деле можно осуществить только после смерти. И не всегда эта заветная мечта понятна другим.

– Поехали, – сказал он.

А вот теперь можно и помолчать. Можно даже замолчать навсегда.

Стас нажал кнопку. Опять – первую, которая попалась.

«Боевой крот» без кормы бесшумно скользил сквозь пласты породы. И не важно, что без кормы. Это не имело ровным счетом никакого значения. На самом деле для того, чтобы мертвецам путешествовать под землей на лодке, которой уже не существует в мире живых, не нужно ни кормовых лап-домкратов, ни ядерного реактора, ни двигателя, ни бура, ни навигации, ни пульта управления. Чтобы попасть туда, куда хочется попасть, достаточно сильного желания.

Желание было.

Машина-призрак с призрачным экипажем из двух человек… из двух мертвых человек легко преодолевала любые препятствия. Субтеррина двигалась без тряски, мягко, как будто летела под землей. До Москвы было недалеко, да и расстояние как таковое для их транспорта теперь фактор маловажный. Совсем мало. Практически не важный.

Стас покосился на спутницу. Промелькнула неожиданная мысль: а ведь у Кати тоже может быть Двойник. Не обязательно, но, наверное, может.

Как был у него. Был-был, а потом не стало.

«Интересно, а у Двойников, когда они погибают, появляются новые Двойники?.. Тройники?.. Как назвать правильно?»

Говорить с Катей на эту тему не хотелось. Да и не станет она. Надо было спросить у Колдуна. Хотя вряд ли даже всезнающий Илья знает ответ на такой вопрос.

А было бы здорово, если бы его, Стаса, Двойник – нет, Двойник его уже мертвого Двойника – когда-нибудь, где-нибудь повстречался бы с Двойником Кати. Как было бы замечательно, если бы у этой пары все сложилось хорошо. И чтобы это хорошее сложилось еще при их жизни, а не после смерти.

ОНО возникло в туннеле из ниоткуда. Будто из стены вывалилось. Причем, совершенно бесшумно, не оставив после себя ни пролома, ни следов.

Огромное, непонятное, тускло светящееся в темноте, быстрое. Очень быстрое.

Кто-то из охраны каравана открыл огонь. То ли с перепугу, то ли на рефлексах. Однако стрельба не принесла результата. Автоматные очереди разорвали тишину, ударили по ушам, разбудили и погнали по перегону гулкое эхо. Но и только. Стрелять по ТАКОМУ было бесполезно.

А ОНО, словно жуткий поезд-призрак, уже летело по ржавым рельсам на беззащитную группку людей.

– К стене! – хрипло заорал кто-то. – Все к стене!

Небольшой караван челноков рассыпался, как патроны, выпавшие из неумелых рук. Люди прятались за выступами тюбингов, прикрывая собой тюки с товарами и руками – головы.