Виталий Абоян - Соколиная охота

Спрыгнув на обгоревшую траву, капитан пошел к капсуле. Хэ буквально видел на его лице, словно приклеенную, застывшую дебильную улыбку. В опустившейся на саванну тишине было слышно, как обгоревшие остатки травы хрустят под ногами пилота.

Шэнь бормотал под нос стандартные фразы отчета о своих действиях. Магнитный ключ в его руке пискнул, внутри капсулы отчетливо клацнули затворы. Теперь нужно отодрать припекшуюся крышку. Пилот рванул тяжелый металлический блин на себя, посыпались черные лохмотья обгоревшей изоляции, и люк, издав характерный звук трения металла о металл, поддался.

В отверстие люка высунулась рука в перчатке и тут же, обессиленная, упала назад. Тайконавт был все еще жив. Жаль, придется разочаровать парня, объяснив, что он не столь ценен для мира и Народной Республики, как ему кажется. Ничего, сильно страдать не придется, жить с испорченным настроением ему несколько мгновений.

Картинка на секунду дернулась – все правильно, Шэнь отвернулся, – а в следующее мгновение на экране появилось изображение тайконавта. Капитан не переставал бормотать что-то вроде: «Нам нужно реанимационное оборудование. Хвала небесам, он еще жив». Обычную чушь, которую так любит зритель, пригретый возле домашних коммуникаторов бесконечными сериалами. Та самая мировая общественность.

В поле зрения появились руки, держащие эффектор реанимационного комплекса, и прозвучал голос Шэня:

– Реанимация не понадобится. Наш товарищ не вынес тягот аварийной посадки в этом диком краю.

Тайконавт полулежал в ложементе, лицо его побледнело, на лбу виднелись несколько подсыхающих ссадин. Шэнь ударил парня металлическим прутом по голове, как было положено по сценарию. Одна ссадина, более свежая. Остальное – тайконавту на самом деле досталось при посадке. Хэ взглянул на раскрошенный пластик маленького пульта управления и удивился, как он вообще выжил при таком ударе. Хотя, теперь выяснилось – мировая общественность однозначно выскажет по этому поводу озабоченность – не выжил.

Пилот вытащил тело тайконавта из капсулы, торжественно расставил вокруг места аварийной посадки радиомаяки – чтобы настоящие спасатели знали, куда идти, – и, пробормотав пару соответствующих трагизму момента скорбных фраз, отключил трансляцию.

Все сделал правильно, Хэ остался доволен тем, что сотворил с сознанием капитана. Теперь тому осталось только погрузить тело тайконавта в бомболюк и вернуться к зоне проведения операции. Главное, чтоб Шэнь раньше времени не надорвался – тайконавт в скафандре весит изрядно.

Хэ быстро обогнул карьер, перепрыгивая с одного уступа на другой. Вниз уходила широкая спиральная терраса. Ширина ступеней террасы достигала десяти метров: раньше по этой дороге тяжелые грузовики везли наверх породу. Теперь карьер пуст – добыча ископаемых в исковерканной катастрофой Африке стала слишком дорогой, чтобы восстанавливать старые рудники. Пока и дома забот хватало. Но день, когда в этих краях снова появятся люди, не за горами. А когда это случится, нового передела мира не избежать.

И сейчас Хэ отправлялся за тем, что поможет Поднебесной оказаться в первых рядах, когда планету снова начнут делить.

Наметанный глаз легко выхватил из общей картины нужное: между огромными валунами в отвалах карьера обнаружилась крупная щель. Предчувствия не обманули – протиснувшись в отверстие, Хэ оказался в длинном тоннеле, уходящем на несколько метров вперед, а потом резко падающем вниз. Несомненно, это был вентиляционный канал.

Хэ нырнул в темноту. Тьма не пугала его, там, где было бесполезно зрение, помогал слух. Эхо шагов отлично говорило о направлении. Тоннель то и дело разветвлялся, но теперь он не потеряет след. Теперь добыче не уйти.

Хэ, улыбнувшись, погладил рукой раллер, лежащий в поясной сумке. Скоро, совсем скоро придет и его очередь. А пока компьютер будет работать, опираясь на помощь Шэня, полковник займется людьми.

Спуск оказался на редкость простым. В уходящей вниз шахте работали вентиляторы, разрезающие мощными лопастями темноту, но все их удалось легко миновать: диаметр тоннеля был заметно больше, чем ширина пропеллеров.

Внизу издалека послышался приглушенные звуки выстрелов, эхом прокатившиеся под сводами тоннеля. Что это там?

Улыбка сползла с губ – веселье будет, но, похоже, за тайной африканских подземелий уже выстроилась очередь. И Хэ в ней не первый.

Проклятый Шэнь, все испортил – если бы не он, операция началась бы почти на сутки раньше.

Полковник убрал руку с крышки раллера и взялся за «дрель». Значит, сначала немного повоюем.

Кречет шел за Сапсаном, не выпуская его из вида. Сапсан явно чувствовал его присутствие, знал, что Кречет где-то рядом. Нельзя позволить ему уйти, нельзя дать выскользнуть из-под бдительного ока ни на секунду. Сапсан, почти брат – больше, чем брат, – его возможности ничем не уступали возможностям Кречета. Стоит зазеваться, и его не найти. Прятаться брат умел лучше хамелеона.

Сапсан спускался в яму – огромный карьер, заброшенный после землетрясения. Здесь все было заброшенное, кроме места, куда они оба идут.

Кречет не стал подходить к самому карьеру, остановился, присев в высокой траве: открытое пространство, спрятаться на голых осыпающихся склонах негде. Ничего, отсюда хорошо видно – Сапсану тоже не спрятаться.

Сапсан исчез у противоположной стены карьера. На мгновение Кречет решил, что потерял след, но в следующую секунду разглядел на склоне небольшое отверстие, метрах в десяти ниже очередного витка серпантина дороги, ведущей на дно. Словно змеиная нора. Сознание не успело понять, куда скрылся Сапсан, но память, использовавшая все ресурсы «балалайки», подсказала, что боец нырнул именно в эту пещеру.

Теперь пришло время, до пункта назначения совсем близко. Кречет открыл сейф, вынул «балалайку» из гнезда и вставил в нее второй «поплавок». Чип подключился к нейросенсорным соединениям, пронзив голову острой болью – мозг не справлялся с объемом информации, которую гнал через него «поплавок». Рука машинальными движениями нашла инъектор, рабочий конец инструмента прижат к коже, короткий укус в предплечье. Сейчас синдин уже внутри, еще пара секунд, и боль уйдет. Есть!

Перед глазами мелькнула тест-таблица. Все системы в норме, все функционирует. Как давно он не чувствовал этой свободы! Вот теперь он мог все, для него не существовало преград, которые невозможно было бы одолеть! Полная свобода – действий, помыслов, движений.

Во всяком случае, так ему казалось.

Кречет, легко скатываясь по осыпающемуся склону, побежал вниз. Спустя минуту он уже стоял перед норой, в которой исчез Сапсан. Судя по всему, это было отверстие идущей в толще породы горизонтально вентиляционной шахты. Кречет не знал, куда конкретно выводит шахта, но что тут задерживаться? Нужно спешить, Сапсан чувствует, что у него сидят на хвосте, и ждать не будет. Как ни крути, а в сегодняшней гонке у Сапсана была фора. Так что нечего ее увеличивать.