Евгений Шалашов - Слово наемника

— Каким богам вы меня собирались отдать? Чернобогу? Тору?

Полянка стала выглядеть так, будто ее занесли снегом. Жаль, что, впитывая влагу, мука быстро темнела. Братья посматривали исподлобья, с ненавистью, но — молчали. Ладно, пойдем другим путем…

Я развел костерок. Свернул головы двум курочкам, выпотрошил тушки и щедро намазал их мокрой мукой. Дождавшись, пока ветки прогорят, закопал птиц в тлеющие угли. В пожитках братьев обнаружилась соль и лук. В предвкушении пиршества приступил к «допросу»:

— Говорить будете?

Братья переглянулись и презрительно покачали головами.

— Ну коли не будете — не взыщите…

Не мудрствуя лукаво, я принялся «казнить» кур. Отрывал им головы, отбрасывая тушки подальше. Птицы вырывались, жалобно кудахтали, а у братьев на глазах выступили слезы… На пятой убиенной птице один из близнецов «сломался»:

— Дед, все скажем. Не надо так…

— Спрашиваю, — покладисто кивнул я, прекращая показательные «казни». — Кому меня в жертву собирались принести?

— Всем сразу.

— А зачем?

— Как зачем? — удивился моей непонятливости второй брат. — Чтобы они нам удачу послали. Для чего еще богам жертву приносят?

— Вот уж не знаю… — покачал я головой. — Никогда жертв не приносил.

— Мы с братом жениться хотим, а невесты найти не можем. Вот и решили старых богов улестить, раз новые не помогают.

«Ишь ты, „новые“ им не помогают!» — хмыкнул я про себя, но особенно удивляться не стал. Половина Швабсонии до сих пор оставалась язычниками — в отличие от Восточной империи, здесь никто никого насильно в христианство не обращал. Судя по новеньким крестикам, вываливавшимся из-под ворота, братья были неофитами, не осознающими разницы между Единым и идолами. Но кто я такой, чтобы читать им проповеди?

— Стало быть, меня в жертву, а боги вам невест искать должны? Хитро! В свахи, значит, богов заделали. Как все просто! А хватило бы жертвы-то?

— На одну бабу точно бы хватило! — с уверенностью в голосе сказал брат, которого я мысленно именовал «второй».

— А на другую? Одной-то не маловато будет?

— Нам с Паулем и одной достаточно.

— Одна на двоих? — удивился я.

— Мы люди небогатые, — резонно заметил «первый». — Живем вместе, хозяйство вместе ведем. С утра и до ночи работаем. Пшеницу выращиваем на продажу, а ячмень, чтобы курочек кормить. А кто нам будет готовить да стирать? Все сами да сами. Надоело. Нам уже скоро по пятьдесят лет стукнет, а мы словно молоденькие… Женщина нужна в хозяйстве. Опять же, для курочек женская рука нужна. А двух жен содержать — накладно. Две невесты и есть за двоих будут. И белья постельного не напасешься.

Обдумывая услышанное, я покрутил головой и стал выковыривать из прогоревших углей запеченную куру.

— А спать с ней вы как собираетесь? Вместе или по очереди? — поинтересовался я, раскалывая спекшуюся корку и блаженно зажмуриваясь от аромата.

— Нам женщина нужна, чтобы еду готовила, стирала да курам корм задавала, — глотая слюнки, заявил тот, которого звали Пауль. (Не удивлюсь, если «второй» окажется Пьером!)

— Да ну? Только для хозяйства? — хмыкнул я, подсаливая курятину и отправляя в рот первый, самый вкусный кусок. Ммм… — Плохо, если только для хозяйства. Женщины… — многозначительно причмокнул я, доедая вторую ножку, — они ласку любят. А два мужа на одну жену — совсем и неплохо. Можно по очереди любиться. Одну ночь — Пауль, а вторую — Пьер. Ты ведь Пьер? А можно и вдвоем. Один ласкает, второй — любит…

Пауль и Пьер угрожающе засверкали глазами. Дескать — ты нас только развяжи, так мы покажем…

— Нам это баловство ни к чему! — пискнул-таки Пьер. — Нам баба для работы нужна.

— Ну, дорогие мои, понятно, почему вы до сих пор не женаты. От работы даже кони дохнут. Вам не жена — рабыня нужна.

— Не твое собачье дело! — взвизгнул Пауль, густо краснея.

Хотя, может, это был Пьер?

— Конечно, не мое, — согласился я, доедая первую курочку и засматриваясь на вторую. Решив, что вторую можно оставить на ужин, стал собираться.

— Дед, а с нами что будет? — обеспокоенно спросил первый брат, а второй поддакнул: — А с лошадью как?

— Лошадь себе возьму, — ответил я, сбрасывая с телеги лишний груз и прикидывая, что взять, а что оставить.

Еды мне теперь хватит надолго, а на ярмарку я не собираюсь. Жаль только, что денег у братишек оказалось мало — не расторговались еще. Наверное, стоило посидеть да подождать, пока они в город съездят.

— Как себе? А мы?! — в один голос завопили братья.

— А что вы? — недоуменно переспросил я. — Посидите тут, в лесу. Рты я вам затыкать не буду, на помощь позовете. Авось кто-нибудь и подойдет. Так что — орите громче.

— Помогите! — визгливо заорал Пауль, за что заработал пинок под ребра и увещевание:

— Орать будешь, когда я уеду! Еще раз услышу — язык вырежу. Понятно?

— Дедушка, нельзя же так! — плачущим голосом сказал Пьер. — Мы к тебе со всей душой — на телегу посадили, накормили, чем боги послали, а ты как с нами обошелся? Товар спортил, ограбил, да еще и в лесу бросаешь, волкам на съедение. Не по-христиански это!

— Ничего себе! — задохнулся я от удивления. — Это где тут христиане выискались? А кто меня в лес завез, в жертву собирался принести? Серп — кур потрошить?

Пауль, уставившись в меня наивными глазенками, оттопырил губу и заныл:

— Но ведь не принесли же? А раз мы тебе ничего плохого не сделали, то зачем ты нас избил да к дереву привязал?

— Надо было подождать, пока сделаете? — присвистнул я.

Братики промолчали, но по их хмурым мордам было заметно, что они искренне считают себя несправедливо обиженными. Наконец тот, который Пьер, не выдержал:

— Все равно неправильно это!

— Конечно, неправильно, — согласился я. — Было бы правильно, если бы вы меня тут повязали, а на обратном пути в жертву принесли? Кому? Фрейе или — Фригг?

— А кто это? — заинтересовался Пьер.

— Даже этого не знаете? — поразился я. — Вы, олухи, каким богам жертву-то собирались принести?

Братья неуверенно переглянулись, и Пауль стал перечислять:

— Ну там — Тору, который с молотком ходит, Вотану, Одноглазому, Локи.

Мне стало смешно. «Христиане» собрались принести жертву языческим богам, а кому именно — не знали.

— Точно, бестолочи… — вздохнул я. — Тору да Вотану делать больше нечего, как вам бабу искать. Ну а Локи вам такое «сокровище» найдет, что жена вас самих по хозяйству запряжет.

— Ну а кому надо приносить? — не унимался Пьер.

Вспоминая полузабытый курс лекций, я изрек, старательно копируя профессора Томянини:

— Фригг — жена Вотана-Одина, мать всех богов. Она же отвечает за потомство всех проживающих на земле — асов, ванов, людей и прочих. А Фрейя — это богиня любви. Если жену хотите найти — значит, им. Тор — он громом гремит да молнии бросает. Бабу у него попросите, а он вас так шибанет, что мокрое место останется. А Вотан, он больше воинам помогает, ученым да поэтам…