Сергей Антонов - Рублевка

Жена Хохлова, в прошлом знаменитая гимнастка сидела в кресле, уставившись в черное чрево камина. Пальцы рук ее безостановочно теребили лист бумаги. То сворачивали его в трубочку, то вновь распрямляли. Даже без макияжа, в простом сером свитере и тертых джинсах женщина была очень красивой. В черных глазах ее по-прежнему плясали неугомонные искорки, а складки у губ придали лицу не только твердость, но и дополнительную привлекательность.

– Гульнара, ты не могла бы оставить эту бумажку в покое? – раздраженно воскликнул Хохлов. – У меня тут…

– Почему нельзя растопить камин, Матвей?

– Потому, дорогуша, что пора забыть о барских замашках! Мои люди уже собрали дерево со всей округи.

– Можно сходить в лес.

– Да! И принести оттуда какую-нибудь радиоактивную гадость. Хватит пороть чушь, лучше сходи в подвал и посмотри, чем мы сегодня будем обедать!

– Ни в какой подвал я больше не пойду. Тебе не сделать из меня кухарку.

– Тогда голодай!

– И голодать я не стану, – Гульнара встала и швырнула на стол мужу мятый лист. – Прочти.

Хохлов, поморщившись взял лист, близоруко сощурился.

– Гм… Воззвание. Интересно, что придумал на этот раз выскочка Рамзес. Воззвание. Ага. Жители Рублевки… Ну-ну. Только вместе мы сможем не просто выжить, а вернуться к привычной нам жизни… Совместными усилиями мы построим на руинах… Гуля, я не стану читать эту чушь и примерно накажу того, кто посмел принести в мой дом филькину грамоту!

– Это – не филькина грамота. В Жуковку идут все наши. Садыков прав: шанс на возрождение былого величия Рублевки появится, если мы объединимся. Порознь у нас ничего не выйдет.

– У меня выйдет! – Матвей вскочил, скомкал воззвание и швырнул его в камин. – Кто такой этот Садыков? Генералишка, создавший себе имя и состояние на торговле оружием! А я – Хохлов! Я политик! Мы держали в кулаке всю Россию! К нашему мнению прислушивались западные и заокеанские акулы! Такие как твой Рамзес, ловили каждое наше слово… Скажи мне на милость, Гулечка, почему я должен идти на поклон к Садыкову? Почему я должен отдавать под его начало своих людей и свои ресурсы?

– Потому, Матюша, что он сильнее. Новое время – новое лидеры.

– К черту новых лидеров! Я сам, без посторонней помощи прекрасно вписался в новое время. Пока Хохлов жив, никто из Подушкино не уйдет! Только через мой труп!

– Если вы настаиваете…

Матвей Сергеевич обернулся на звук передернутого затвора. У двери, ведущей в подвал, стоял его личный шофер и телохранитель. Ствол его автомата был направлен хозяину в грудь. На согнутой руке висели костюм химзащиты и противогазная сумка, явно предназначенные для Гульнары.

– Ты? П-п-почему?

– Потому, Матвей Сергеевич, что ваша жена права. Здесь мы не живем, а выживаем. Медленно, но верно превращаемся в крыс. А настоящая жизнь строится в Жуковке. Садыкову удалось даже наладить полноценную связь с Метро. Будущее – за ним. Многие уже поступились своими амбициями. Пришел и наш черед. А еще, господин Хохлов, потому, что мне надело заправлять ваш генератор и выносить за вами дерьмо.

– А еще потому, что ты спал с моей женой! Прочь! Прочь из моего дома! Оба! И не забудьте передать Рамзесу, что Хохлов на него чхал!

Через полчаса, полностью осознав, что произошло, Матвей Сергеевич с яростным рычанием ударом ноги перевернул журнальный столик. Карты рассыпались по полу.

– Ни за что! Ни за что!

2025 год. Элитный поселок Раздоры

Чтобы разложить карту на том, что когда-то было письменным столом, пришлось очистить его от пробившихся через трещины в столешнице колючих побегов сорняков. Человеку в защитном костюме и противогазе пришлось воспользоваться для этого десантным ножом. Не успел он склониться над картой, как в комнату через пролом в стене пролез его подчиненный.

– Все чисто, командир, – отрапортовал он. – Только десяток трупов недельной давности, куча крыс…

– Не томи, капитан. По голосу слышу! – командир достал из сумки черный маркер. – Кроме трупаков и крыс разве ничего интересного?

– Есть интересное, господин полковник, – кивнул капитан. – Поймали мы предводителя раздорских. Не подох. Только рассудком малость повредился. В подвале, сучонок, прятался. Эй, парни. Тащите этого клоуна сюда.

Пара солдат протолкнули через пролом мужчину без противогаза. На нем был замызганный черный костюм, одетый на голое тело и одна туфля. В седых, кое-как остриженных волосах и усах, нависавших над полными губами, запутались клочья паутины. Едва оказавшись в комнате, мужчина шлепнулся на задницу, поджал колени и, обхватив их руками, затих.

– Ну и чем тебе не угодила Жуковка? – поинтересовался полковник. – Вы ж без нас тут все передохли.

– Вы еще ответите! – промычал губастый. – Вы не знаете, с кем связались! Я – медиаконсультант Весновский!

– Слышь ты, медиаконсульнтант, – капитан пнул мужчину сапогом под ребра. – Из-за тебя раздорские все запасы свои сгноили и от голода умерли. А ты выжил только потому, что своих братков, которых на независимость подбивал, жрать потом начал.

– У меня не было другого выхода, – в глазах губастого появились признаки возвращения к реальности. – Ваши жуковские меня все равно бы не приняли. Я ведь не элита, а простой белорусский парень… Я – мужик белорус, пан сохи и косы. Белы сам, чорны вус, пяди з две валасы…

– О чем это он? – пожал плечами полковник.

– Этот полупокер у Лукашенко то ли радио, то ли телевидением заведовал. Потом в Россию слинял. Сначала в Питере ошивался, потом здесь…

Свой рассказ капитан закончить не успел. Медиаконсультант вдруг резко вскочил и рванулся к прислоненному к стене «калашу».

– Я вас узнал! Оппозиция! Наймиты Запада-а-а-а!

Грохнул выстрел. Во лбу Весновского появилась дыра. Он упал на спину, пару дернулся и затих. Капитан сунул пистолет в кобуру.

– Сволочь…

Полковник, наконец, смог заняться своей картой, населенные пункты на которой были обведены красными и черными кружками. Он обвел черным маркером точку «Раздоры»

– Так-с. Будем считать, что и здесь у нас зачищено…

Руки, коснувшиеся лица Юрия Корнилова были мягкими, теплыми и могли принадлежать только одному человеку – Людмиле. Еще не успев, как следует проснуться и открыть глаза, Корнилов почувствовал сильное возбуждение. Шелковистые, пахнущие какими-то цветами волосы щекотали щеку Юрия.

– Милый, милый, – шептала женщина, засовывая руку под одеяло. – Милый, милый…

Корнилов открыл глаза. Он лежал на кровати в небольшой, но уютной комнатушке. Такие выделяли только заслуженным офицерам Ганзы. Здесь было все, что необходимо для комфорта в условиях Метро: небольшой стол, книжный умывальник, овальное зеркало на стене и удобное полукресло. Настольная лампа под синим абажуром была единственным осветительным прибором.