Вячеслав Шалыгин - Бессмертие наемника [сборник]

— Как ваши раны, фельдмаршал? — я показал на его бедро.

— Они у меня не первые и даст бог не последние, так что отношусь я к ним абсолютно без внимания, — Круг вновь улыбнулся.

— Вас повысили в звании? — поинтересовалась Алена.

Она только что вернулась от прохладного и кристально чистого ручья свежая и похорошевшая, несмотря на все переживания прошедших суток. Круг развел мускулистыми руками и промолчал. Зато я вспомнил эпизод из своего сна. Там тоже кого-то повышали, потом был какой-то заговор и что самое примечательное — я был главным злодеем. К чему бы это? Как всегда — к деньгам?

— Заканчивайте привал, — строго сказал Дремов, поднимаясь с камня, — пора выступать…

— Перед кем? — буркнул себе под нос Гриня и принялся шнуровать кроссовки.

Дремов снисходительно хлопнул его по плечу и жестом приказал Кругу руководить сборами, а сам начал взбираться на ближайший холм, чтобы осмотреть местность. Не спрашивая разрешения, я присоединился к капитану, и через несколько секунд нам открылась величественная панорама холмистой равнины, покрытой островками перелесков, между которыми, насколько хватало глаз, тлели остывающие костры неисчислимой армии. Чья это была орава — наших похитителей или штурмующих планету имперцев, — с расстояния определить было очень сложно, тем более что возвышающиеся то там, то здесь над перелесками туши «Фудзи» могли принадлежать любой стороне. Такое вот неоднозначное развитие получила вчерашняя военная кампания.

— Двадцать три в поле зрения, — пробормотал Дремов и указал на ближайший космолет, — других типов машин я не вижу — значит, это имперцы. Процентов на семьдесят.

— И что нам с того? — спросил я, нервничая от мысли, что день не задался.

— Они обложили город, но мы сейчас снаружи кольца, это первое, — пояснил капитан. — Подобное обстоятельство кажется удачным, но на самом деле таковым не является, это второе. И, наконец, третье — мы должны приложить все силы, чтобы оказаться внутри окружения…

— Только больше никому не говорите, — пародируя его тон, попросил я, — не то будет минимум два инфаркта. Первый — у Антончика, а второй — у Алены…

— Да, на войне это часто, — рассеянно, потому что явно просчитывал в уме какие-то тактические задачки, подтвердил Дремов. — Идемте вниз, обстановка ясна.

Мы бегом спустились к месту привала и не обнаружили там ни единой живой души, только следы борьбы и недошнурованный кроссовок Антончика…

Мы брели вдоль имперских линий оцепления уже почти сутки. Проблема безопасности лежала на капитане целиком и полностью, поскольку в разведывательно-диверсионном деле я был абсолютно бесполезен. Мы каким-то чудом умудрялись проскальзывать между постами, скрываться от патрулей в траве и обходить группы загулявших офицеров. Даже не видя противника, Дремов мог сказать, где он, насколько велика его численность и куда нам следует свернуть, чтобы разминуться с очередными рейдерами. Все бы ничего, но к исходу суток я был не в состоянии пошевелить ни рукой, ни ногой, а просвета в оцеплении так и не обнаружилось. Нас упорно не хотели впускать обратно в злосчастный город. Если добавить к этому голод, отсутствие даже малейшего представления о том, что произошло с Аленой и другими, а также чувство полной беззащитности перед вооруженной толпой андроидов и их желтолицых офицеров, то можно было ложиться и помирать с чистой совестью.

— Саранча, — зло сказал капитан, зачерпывая из очередного ручья пригоршню воды.

Я молча припал к прохладной водице и от души напился. Ручьев по долине было разбросано великое множество, так что нас хотя бы не мучила жажда.

— Сейчас раннее утро, так что можно попробовать воспользоваться потерей бдительности — я читал, что под утро такое не редкость, — предложил я.

— А сам-то ты готов к подвигам? — Дремов с сомнением посмотрел на меня и покачал головой. — Нет, ученый предок, чистить бивни и спать, спать, спать. Вон под теми кустами. Целый день. Прорываться будем не под утро, а как раз под вечер, но именно на этом участке.

— Почему? — спросил я.

— Потому, — терпеливо пояснил капитан и улегся под куст, всем своим видом давая понять, что на сегодня разговоры окончены.

Я кое-как помылся в мелком, теплом ручейке и завалился рядом, после чего почти мгновенно уснул.

Это был мыслеусилитель. Теперь я понимал это достаточно отчетливо. Те же ощущения, ход мыслей и стертость эмоций. Тот, кто снился мне сутки назад, и был нашим злым гением. Нет, Алена ошибалась, это был не я, хотя воспоминания злодея, переплетавшиеся в предыдущем сне с моими собственными, чуть не сбили меня с толку. Дело же было в том, что незнакомец немного не вник в суть работы похищенного у Дремова прибора. Он элементарно не выключил его, а если учесть, что мыслеусилитель был настроен на меня, то в доступе к мыслям и воспоминаниям нынешнего владельца прибора не прослеживалось ничего удивительного. Все было очень просто. Засыпая, я имел возможность отключиться от интенсивной деятельности собственной коры головного мозга и принять сигналы от врага, более слабые, чем мои, а потому бодрствующему мозгу без специальной команды недоступные.

Открытие меня воодушевило. Я мог выяснить нечто важное, надо было только сосредоточиться и понаблюдать за попавшим на собственный крючок злодеем…

— Мы несем серьезные потери, мой генерал, — полковник включил тактический компьютер и развернул перед Врагом карту боевых действий вокруг Сапфо.

Я вдруг почувствовал непреодолимое желание взглянуть в зеркало. Имя «мой генерал» меня больше не устраивало, мне необходимо было знать конкретно: кто скрывался за этим званием? Подозрения мучили меня, не давая сосредоточиться. Тем более что подозрения были самыми ужасными. Мне почему-то казалось, что я знаю этого человека. Я допускал, что Врагом может оказаться даже некто из моих соратников. Вплоть до…

— Если вы помните, мы это учитывали, — ответил Враг несколько раздраженно, — потому и понабрали пушечного мяса по всей вселенной. Атакуйте, полковник, пока у вас не кончится весь запас живой силы. Андроиды Поднебесной тоже не столь неисчислимы, как это кажется на первый взгляд. Пустите крупное подразделение на прорыв, а потом поднимите трофейные «Фудзи», пусть они накроют позиции белоглазых из нейтронных пушек.

— Тогда наша группа прорыва погибнет вместе с противником, — попытался возразить офицер.

— Ну и что? — еще более раздраженно спросил Враг. — Какое нам дело до этих неандертальцев? Главное — решить тактическую задачу, и, если для этого придется угробить всех, я не стану задумываться над индивидуальной ценностью каждого. Они солдаты и обязаны умирать по моему приказу без колебаний.