Алексей Волков - Путь Ворона

БМП застыла на повороте. Отсюда уже был виден вход, вернее, один из входов, но сути это не меняло. Четверо или пятеро, Воронов не успел толком сосчитать, человек. А вот кто – тут сомнений не было. Оптика приблизила лица, принадлежавшие недавним гостям.

Коротко громыхнуло орудие – капитан специально решил применить самое мощное средство, дабы сразу устрашить нападающих. Снаряд взрыл снег, один из людей упал, второй присел, держась за ногу. Воронов торопливо выхватил второй снаряд, толканул его в казенник, однако использовать предпочел пулемет.

В принципе без особой разницы – даже охромевший, не говоря о здоровых, успел скрыться внутри, драпая так, что позабыли закрыть тяжелую входную дверь. Зря. С ней-то наверняка пришлось бы повозиться, а так хоть часть проблем решилась сама собой.

Вылезать из-под прикрытия брони не хотелось, гранатометов у пришельцев здесь не водилось, только ведь и медлить было опасно. Пока противник ошеломлен, есть шанс прочесать убежище без потерь, зато придет в себя – и начнет огрызаться из-за каждой преграды.

На сей раз первыми в атаку устремились бойцы. Воронов чуть задержался, приказывая Тренько сдать к повороту и перебраться в башню.

Он еще подождал мгновение, пока бээмпэшка не дернулась назад, и лишь тогда побежал в знакомое до каждого закутка подземное жилище.

Бой уже кипел вовсю. Непонятно, сколько же было здесь врагов, создавалось впечатление, будто они притаились за каждым углом и за каждой распахнутой дверью, так ведь и в атаке принимали участие три человека. Может, защитников тоже было столько же или чуть больше. Даже уже меньше – в коридорах валялось трое чужаков, но и Степанов как-то излишне неосторожно рванул вперед, и прямо на глазах капитана ватник на спине бойца прорвало пробившей тело очередью.

Автоматчик тут же расплатился за успех, получив полновесный ответ от Воронова, позади него еще один из бандитов не успел отскочить или убежать и тоже впитал посланный свинец. Затем – перезарядка, еще пара коротких путаных коридоров, мимолетное заглядывание к связистам – там лежало три тела – еще один рывок, короткая точная очередь, еще…

Попутно мимолетный знак Гаричеву – к телефону! Не может быть, чтобы два человека умудрились вывести из строя всех работников. Кто-то должен оставаться на ногах, как тот же Тренько, к примеру. Да и Председатель с охотниками наверняка спешит сюда и появится первым делом на одном из северных постов. Удастся связаться с охраной, та хоть доложит главное в происходящем.

В следующем коридоре трупы врагов валялись до прибытия капитана. Еще рядом, спиной к Воронову, сидела знакомая фигура с распущенными вьющимися волосами, и над нею застыл еще один неприятель, испуганно целящийся в набегающего капитана. Одиночный выстрел – и целящийся стал заваливаться на спину. А вот дальше…

Девушка поворачивалась медленно, целую вечность. Можно было решить вопрос сразу простейшим способом, собственно, даже нужно, только как раз на подобное действие капитан был не способен. Горячка боя схлынула вмиг, в душе забушевал ураган совсем иных чувств, и руки с автоматом невольно опустились. Сознание продолжало работать, Воронов прекрасно понимал, что первым делом требовалось выяснить судьбу Букретова, затем обязательно или организовать помощь блокпосту, или выступить в качестве подкрепления самим. Вряд ли бандиты могли противопоставить что-либо боевой машине пехоты даже первых выпусков. Максимум – какой-нибудь гранатомет, да и то гранаты наверняка были израсходованы раньше, сколько лет прошло, если же осталось несколько штук, еще не факт, что они сработают. А еще надо было как-то решить проблему с Орой, раз уж она представляла такую опасность. Первые два пункта были ясны, но что делать с третьим?

Из девичьих глаз на Воронова словно глянула бездна. Казалось, сейчас заворожит, лишит воли, и пришлось очнуться, прийти в себя. Рука вытянула из разгрузки «эфку», палец в кольцо, руки в стороны, теперь в самом худшем случае рычаг будет отпущен – раз иначе нельзя. Если бы речь шла лишь о личной судьбе, наплевать, а когда на кон поставлено едва не все…

Однако Оруаль, кажется, даже не сразу поняла, кто именно стоит перед ней. Во взгляде читалась откровенная боль. Воронов сразу понял – девушка уже неким таинственным образом знает о гибели брата. Раз, судя по результатам, парочка владела некой разновидностью телепатии, почему бы и нет?

И не только брата. Один из трупов валялся на спине. Длинные грязные волосы разбросаны, лицо перекошено гримасой боли. Седой, человек, которого должны судить вечером, однако соратники постарались и, на его беду, выпустили наружу. Вдруг скачком пришло понимание: не по брату горюет девушка, совсем не по брату, а по этому… который ей в подметки не годится, да вот умудрился чем-то привлечь внимание. Кто поймет женщин? Порою вдруг взирают снизу вверх на тех, кого настоящими мужчинами с большой натяжкой не назовешь, а им-то кажется…

Где-то взвыл волк. Если не показалось – на такую глубину звуки проникать не должны, разве что грохот разрывов. Но говорилось ведь что-то о власти девушки над хищниками. И на давнем, дня четыре назад привале, волки не стали нападать на отряд, а предпочли убраться в чащу.

– Довольна? Зачем вам это было надо? Могли бы работать, жить, как все… Приняли, так нападать зачем?

Воронов говорил размеренно, как с ребенком, в его глазах колдунья как раз была тем самым дитем неразумным, и не следовало на нее кричать без особой нужды.

– Хочешь вариант – если имеешь власть над теми, кто сейчас пытается штурмовать поселение снаружи, заметь – пытается, ворваться сюда проблематично, кое-что вы все-таки не учли, то сделай так, чтобы твои соратники, помощники, в общем, компаньоны убрались прочь. Сама оставайся. Что тебе с ними делать?

Он говорил и не ждал ответа. Надеялся втайне, сердце ужасно непредсказуемая штуковина и порою неподвластно разуму, а вот умом – не ждал.

– А с вами? – Но какой голос! Лучше любой музыки, проникает в душу… Стоп! Любоваться, наслаждаться хорошо, нельзя забывать – перед ним сейчас враг.

Любимый враг. В самом прямом смысле.

– С нами что-нибудь да будет. Будущее, к примеру, – захотелось сказать другое, только все подлинные, настоящие слова сейчас были не к месту и не ко времени.

Похоже, ни места, ни времени для тех слов никогда не будет.

– Убивать ты мастер. Я же тебя узнала. Ты в первую весну после Катастрофы в Хабаровске людей Черепа порядком положил.

– Откуда? – и вдруг вспомнилась промелькнувшая в окне девочка.

Неужели?

В дальнем конце коридора со скрежетом приоткрылась металлическая дверь.

– Андрей! Это ты?