Александр Южный - Удар

– Не так страшно, – произнес Тайгер.

– Еда есть, много. Бензин тоже есть, – сказал Тумбал. – Будем ждать. Нас скоро начнут искать.

– Только этого не хватало! – негромко пробормотал Ицу. – Ты жди, Тумбал, а мы пойдем. Только дорогу покажи.

Первым наружу выбрался Тайгер. После темной кабины вертолета он на какое-то время ослеп от яркого солнца и искрящегося снега. Тайгер прикрыл глаза, оставив узкие щелочки.

Следующим из вертолета выбрался Ицу. За ним Тумбал. Он деловито надел темные очки и осмотрелся вокруг. Затем указал рукой на далекие отроги, укутанные снегом, и произнес:

– Вон там, рядом две вершины. Все время держитесь ложбины между ними, – Тумбал снял с себя очки, протянул их Тайгеру и взглянул на Ицу. – А ты обмотай глаза бинтом, тогда не будет так слепить. И двумя глазами не смотри, смотри каждым по очереди. Иначе ослепнешь. Удачи вам!

Через полчаса они вышли.

Тумбал смотрел им вслед, до тех пор пока они не побрели под уклон и не скрылись из виду.

Они двигались по глубокому снегу, который доходил до пояса. Первый шел по целине, пробивая тропу, следом за ним двигался второй. Время от времени они меняли друг друга.

В три часа дня Тайгер с Ицу поднялись на высокое плоскогорье и сделали короткий привал. Перекусив и отдохнув, они снова зашагали по мягкому, еще не успевшему слежаться снегу.

К тому моменту, когда стало темнеть, они прошли больше двадцати километров.

Постепенно белая пустыня плоскогорья стала переходить в уходящий вниз склон, спускаться по которому было легче. Тайгер с Ицу решили двигаться по нему, пока не стемнеет.

Тибет казался им другой планетой.

Заходящее солнце окрашивало горы, покрытые снегом, розовым светом, голубизна неба вдали переходила в темную бирюзу, которая, в свою очередь, превращалась в густую синеву с яркими звездами.

Они остановились, когда стало совсем темно.

С собой у них было немного дров, и они развели костер, чтобы вскипятить воду для чая и высушить одежду, пропитанную потом.

Когда костер потух, Тайгер с Ицу сели, скрестив ноги, спина к спине и заснули в таком положении.

Когда солнце тронуло светом отроги на востоке, они встали и пошли.

Ближе к обеду Ицу, сменяя Тайгера, произнес:

– Черт бы побрал этот снег! – Тайгер промолчал. Он знал, что снег и следующая ночь заберут у них силы. Если бы не ночной лютый холод, они бы смогли восстанавливать их. Но вся энергия уходила на борьбу с ночным морозом, а днем на борьбу со снегом, который по-прежнему доходил до пояса.

Когда солнце, склоняясь к горизонту, начало светить им в глаза, они сделали третий привал, упав прямо в снег, и он стал таять под их спинами.

Когда они встали и снова пошли, солнце уже коснулось кромки дальних холмов.

Ночь застала их на подъеме в широкой щели, которая плавно поднималась вверх.

Утром они преодолели долгий подъем и остановились, вдыхая полной грудью воздух, в котором не хватало кислорода, потом пошли дальше.

Две вершины, на которые указал им Тумбал, были уже гораздо ближе. Где-то там впереди была Лхаса, но сил уже не оставалось.

Через час они сели в снег и, привалившись друг к другу спинами, застыли.

Тайгер сквозь дрему услышал какой-то ритмично повторяющийся звук и открыл глаза. Он увидел, как шерп, темный, словно вся копоть мира осела на его лице, слез с лошади и, хрустя снегом, приблизился к ним.

Лицо, склонившееся над Тайгером, было похоже на кусок темного дерева, но карие глаза на нем смотрели живо и молодо.

Шерп что-то сказал на своем языке, потрогал Тайгера за руку, а затем, покачав головой, взвалил его поперек седла на лошадь. Таким же способом он погрузил и Ицу и побежал трусцой, держа лошадь в поводу и что-то напевая.

Первое, что почувствовал Тайгер, приходя в себя, это тепло, исходящее от костра. Оно воспринималось им как живое существо. Потом раздался чей-то голос, и Тайгер, повернув голову, увидел шерпа. Он улыбался, не вынимая трубки изо рта.

По другую сторону очага, уронив голову на грудь, дремал Ицу.

– Лхаса! – произнес Тайгер.

Шерп отрицательно покачал головой и стал жестами показывать, что надо еще спать, отдыхать, а потом Лхаса.

Тайгер пошарил глазами по хижине, сложенной из закопченных дымом камней, и нашел крохотное оконце. За ним стыла ночь.

Тогда он спросил, где находится.

Шерп, разводя руками, стал что-то говорить, но Тайгер не понимал его.

– Он говорит, что утром покажет, как идти на Лхасу, – неожиданно подал голос Ицу.

Они вышли в путь до восхода солнца, в разные стороны. Шерп пошел по тропинке, проложенной Тайгером и Ицу, а они по тропе, пробитой в снегу лошадью шерпа.

– Теперь дойдем, – сказал Ицу и, обернувшись, помахал шерпу рукой. Тот ответил ему таким же жестом.

Постепенно глубина снежного покрова пошла на убыль. Теперь снег доходил им лишь до колена.

Вскоре тропа, проложенная шерпом, свернула направо, в сторону от нужного им направления. Но сейчас, даже подниматься вверх по склону, лишь по колено в снегу, было значительно легче, чем брести, погрузившись в него по пояс.

Преодолев подъем, они попали на высокое небольшое плато. Прямо впереди была узкая щель. Слева уходил вверх длинный пологий склон огромной горы. Неожиданно на нем показалась черная шевелящаяся точка, потом еще одна и еще. Всего десять.

– Смотри, им тоже повезло, – произнес Ицу и ускорил шаг.

– Не стоит так спешить, – сказал Тайгер. – Я думаю, они нас тоже заметили, а до щели мы, в любом случае, успеем дойти первыми.

Они вошли в щель, когда черные точки людей были на середине склона.

«Эти ребята двигаются намного медленнее нас, – заметил Ицу. – Похоже, у них много снаряжения».

Тайгер с Ицу прошли щель и стали подниматься в гору.

Когда им удалось взобраться до ее середины, внизу под ними показались люди.

– Идут по нашей тропе. Сейчас мы немножко охладим их энтузиазм, – Ицу снял с плеча деревянный футляр и, раскрыв его, стал собирать винтовку с оптическим прицелом.

Когда прозвучал первый выстрел, фигурки внизу заметались и стали быстро отходить за поворот. Прежде чем они скрылись за ним, Ицу успел выстрелить второй раз, и на снегу застыла еще одна фигурка.

– Осталось восемь, – сказал он и закинул винтовку за спину.

К вечеру они перевалили через гору и попали к большой скале. Ее вершину венчала огромная снежная шапка. Сразу за скалой начиналось голое, черное плоскогорье с редкими проплешинами снега.

– Неплохое место, чтобы встретить гостей, – произнес Ицу, разглядывая скалу. – Здесь мы будем незаметны и при необходимости сможем незаметно отступить. А наши друзья на фоне снега, даже в темноте, будут прекрасно видны.

В первых сумерках они успели разглядеть на скале удобный уступ, находящийся метрах в восьми от земли, и забрались на него.