Сергей Калашников - Четвёртый поросёнок

Нах-Нах давненько приметил, что в отсутствии внешних команд и мальчики и девочки слушаются распоряжений Стебелька, которую здесь упорно именуют только Фёклой Максимовной. И сейчас по единому движению брови этой долговязой девицы свинтуса водворили в загон на корме, а бородача — в мягкое полукресло за столик под тентом. Его накормили горячим прерианским завтраком и осведомились о том, что подать на обед… но тут и наступил облом — человек выходил в Йориковке, до которой оставалось всего ничего:

— Вон за тем мысом как раз и будет, — пояснил мужик, взмахнув рукой. — Дайте вздремнуть, сколь осталось времени, — и снова взмахнул рукой, как бы отгоняя подальше всех слетевшихся на него стюардов.

После первой остановки случались и другие. С «Перкаля» сгружали ящики, на борт принимали тюки, и судно бежало дальше. Стюардов изредка тренировали в открытии бутылок, наполнении бокалов — множество ритуалов связано у людей с употреблением алкоголя. Тем не менее, свободного времени у ребят оставалось уйма, и посмотреть на живописные берега удавалось без торопливости и со вкусом — реальной работы у команды молодых людей не было.

Нинка выбралась на пустынную палубу, устроилась рядом с Федькой на скамеечке, и протянула ему разведицкий шлем:

— Послушай о чём в кубрике толкуют. Наводи вот сюда, — показала она пальцем на участок внешней обшивки. — Я уже настроила, — после чего водрузила к себе на голову второй шлем и сориентировала его именно так, как и показывала.

— Нехорошо, что мы Мелкой ничего не сказали, — кажется, это голос одной из юных стюардесс… точно, Аннушки.

— Ты про то, что нам Лаврентий наплёл? — забасил здоровяк Лёха. — Хе-хе! Эт точно. Она бы своему городскому сразу передала на какую туфту нас подписали, а он бы корчился от хохота. Потешался над легковерием и наивностью косолапых аборигенов. Правильно, что не сказали. Тем более — видел Лаврентий Мелкую, и приказания помалкивать не отменил.

— Говорить, или не говорить — дело десятоё. Тем более — есть у меня подозрение, что Нах-Нах поболее нашего в курсах, и Мелкая с ним заодно, — вступила Стебель.

— А с чего ты взяла, будто он Нах-Нах?

— Я это с дерева видела, когда зимой пыталась слоносвина успокоить.

— Точно! — послышался чей-то звонкий хлопок по лбу. — Говорили же — плёткинских семиклассниц эта тварь на ветки загнала. То есть ты тоже на тех деревьях торчала. Слушай, неудобно тогда…

— Неудобно на стенке спать, а ничего худого никто Феденьке не сделал. Но то, что эту парочку прислали нам на усиление — говорит о многом. То есть — не зря мы паримся. Явно намечается нечто важное, и наше присутствие это, или страховка, или возможность неожиданного хода.

— А кто за ниточки дёргает? — полюбопытствовала Галочка.

— Лаврентий — он ведь Фадеича человек. А тот — мужик правильный, — вдруг твёрдо доложил Вениамин.

Больше ничего интересного через звукоусиливающую аппаратуру разведчицких шлемов расслышать не удалось.

— Это девчата из моего выпуска. Знаешь, из снайперской группы, которую перед войной подготовила Дара Руслановна, — счастливо улыбнулась Нинка.

— Лёша, Клим и Венька — тоже девчата?

— Ой! — хихикнула Мелкая. — Ты не поверишь! Ребята ни разу не возмутились, случись кому обратиться ко всем со словами: «Девочки». Хмыкнут про себя иной раз. Особенно, Колобок.

— Это Лёхино погоняло?

— Ага. А Венька — Воробушек. Или Воробышек — его то так, то этак называют.

Просто так бездельничать, однако, не приходилось. Уроки танго, которые Федьке и Нинке пришлось регулярно проводить — лишь часть развлекательной программы. Разминки в тире со служебными пистолетами, что носили вместе с несколько петушиного фасона формой: белоснежный китель и шорты у мальчиков, юбки у девочек. Разумеется — на ногах гольфы с кисточками. На голове — фуражка с белым чехлом и черным лаковым козырьком. Всё для того, чтобы пассажиры ни на секунду не забывали: они находятся в море в окружении учтивых и предупредительных моряков.

«Перкаль» делал частые долгие остановки, принимая новый груз и отдавая ящики, добравшиеся до адресата. В этот период на борту случались и люди с берега. Ребята буквально набрасывались на них, окружая заботой, предлагая напитки, закуски, или серьёзное угощение. Шаг за шагом навыки обслуживания совершенствовались.

Ещё юных официантов развлекали в рубке, знакомя с навигационным оборудованием и аппаратурой управления. На посту корабельного энергетика представили в лучшем виде схему подключения установок потребителей и указали узловые точки. Основные машины и механизмы также были не просто описательно изучены, но и некоторые тренировочные действия с ними провели. Сначала научились вываливать за борт тяжеловесный предмет сложной формы. Потом — поднимать надувную лодку с подвесным мотором.

Одним словом, подготовка стюардов не ограничивалась только традиционными видами сервиса. Худо-бедно управляться с кораблём их обучили. За год жизни на Прерии Федька уже настолько привык быть взрослым ответственным мужиком, что элементарно ничему не удивлялся. Остальные же ребята и вовсе чувствовали себя в своей тарелке.

Рейс же проходил в режиме передвижного мелкооптового рынка. Остановка в укромной бухте, подваливающие к борту плавсредства, погрузка, выгрузка, торг, разговоры о предстоящих сделках… грузовой помощник крутился как белка в колесе, общаясь с жителями прибрежных сёл. Тут же — мелочная торговля мылом, спичками, ружейными капсюлями и зубными щётками. Рядом быстренько накрывался стол с угощением — мол, на борту «Перкаля» всегда рады дорогим гостям.

Живописные берега закрытых бухт, короткие переходы среди брызг океанской воды под яркими лучами Гаучо, познавательные лекции по истории взрывателей морских мин или о конструкциях судовых корпусов. В таком режиме «Перкаль» проходил сотню километров далеко не каждый день. Поэтому Федька пришёл к выводу, что одного рейса им действительно будет достаточно на все каникулы.

В бухту Мятлика корабль вводила Мелкая, пользуясь подсказками гидролокатора. Вахтенный, разумеется, контролировал ситуацию, но вмешиваться в действия «курсанта Утковой» ему ни разу не понадобилось. Уверенно проследовав нешироким проливом, Нинка отыскала место с подходящей глубиной и встала на якорь — причалами здешние порты не оборудованы.

От берега сразу отделилась надувная лодка с подвесным мотором, и лихо понеслась навстречу прибывшим. Народ в ней выглядел одухотворённым и энергичным… подрулив к пассажирскому трапу сразу восемь молодых людей взбежали на палубу:

— Привет саскачеваны! — Аннушка поймала ладошкой «очередь» приветственных хлопков. — Марш за стол, проглоты, пока оладушки горячие! О багаже не беспокойтесь, его доставят в ваши каюты самые предупредительные на свете портье.