Вадим Денисов - Генетический шторм

– Что можем предпринять? – заполнила затянувшуюся паузу Лидия Аркадьевна.

– Самим такими не стать, – только и смог буркнуть я.

– По крышам, заметьте, он не скачет.

– Еще не вечер, – обнадежил я.

И соврал. За полдень перевалило, вечер-то уже близится, долго валандаемся.

К яхт-клубу мы не проехали, наткнувшись на очередную табличку, на это раз грозно предупреждающую:

«Территория закрыта, занята. Проезд воспрещен, будем стрелять».

Тут тоже стрелки завелись. Яхтсмены-терминаторы. Хоть бы способ связи указали, раз блок поставить душка не хватает. И черт с вами, сидите куркулями, дурачье.

Дендрарий и цирк прошли на удивление спокойно, хотя именно здесь я и ожидал увидеть людей. Ясно – чем глубже мы лезем в ливер умершего мегагорода, тем чаще будут встречаться спасшиеся. Пока никого не встретили. Правда, с двух высотных зданий, что стояли сразу за нижним пунктом подъемника, на нас точно смотрели, отвечаю, я успел засечь блик закрывающегося стекла. Ну и пусть сидят, в этом мире тебя никто не неволит.

Зато попалась действительно интересная надпись – стандартный рекламный штендер кто-то подрезал у конторы сотовой связи и поставил его прямо на проезжей части. На листе картона чуть больше формата А4, закрепленном скотчем, жирным синим маркером было написано:

«Выжившие евреи! Мы на 16-м Совхозе!»

Нет, ну ты посмотри, а!

Мимо проезжали, но ничего и никого не заметили, хотя и останавливались. Впрочем, моя рожа шансов на приют у евреев не оставляет, чего звать попусту. Вот и не позвали, так, что ли? На обратном пути загляну, почти соседи, как-никак. Они, смотрю, тоже еще не вкурили правила нового мира. Не поняли, что притока эмигрантов самых разных специальностей больше не будет – теперь выживет только генетический микс, который не свалится от одного ударом очередной разновидности генки. Только такие общины и надо делать, без национальностей вообще, совсем на другой основе, простой, как бубен – на желании гарантированно выжить.

Чаще стали попадаться брошенные машины, большинство из которых были открыты. Появился Запах, и стало ясно, что теперь он будет преследовать нас на всем оставшемся пути, впереди начинаются районы, где плотность населения не так сильно зависит от сезонности. Будет чему вонять.

«Диско» проехал дальше и встал конкретно, амба, пробка. Капитальная, плотная.

– Колонну выводили, – предположил я. – Да не вывели.

– Не думаю. Скорее всего, народ стихийно собрался, сопровождения не видно.

Впереди дорогу перегородили туши автобусов, один из которых высоко задрал стеклянную морду, с ходу наехав на препятствие. Легковушки упрямо пытались пройти, набиваясь в узости все плотней, а особо хитрые водители, подгоняемые орущим за спиной семейством, лезли по бокам, стараясь проскочить по пешеходке, и лишь осложняли ситуацию. Я представил, как ошалевшие люди матерились, сигналили, выскакивали из салонов с руганью и претензиями ко всем подряд, дрались и били стекла. Многие пытались сдать задним ходом или развернуться. Но к ним уже подъезжали следующие, без разума вкрячиваясь в эту жестяную кашу…

Вот крутой «геленд» решил воспользоваться врожденными данными и полез справа напролом – ему не дали, лобовое стекло немца было расколочено чем-то тяжелым, по борту тянулась огромная извилистая царапина, в злости прочерченная нетерпеливыми соседями по пробке. Тут горячо было, и двери мяли, и носы.

И лишь спустя время водители начали тормозить заранее, уходить в объезды. Что и нам нужно сделать. Длина затора неясна. Запах стоял конкретный, в салонах каких-то машин остались трупы.

– Разворачиваемся, Линна, пошли в объезд. – Я посмотрел на дрянную карту. – Возвращаемся и поворачиваем вот сюда, на Пушкина, там спустимся к морю, а дальше – нижней дорогой, так, что ли?

Вернувшись, мы поехали вниз, оставив по правому борту здание цирка.

– Как думаешь, Гарик, что со зверями стало?

Когда, наконец, Линна перестанет метаться и окончательно решит, на «вы» или на «ты» обращаться к напарнику! Впрочем, это такая мелочь…

– Боишься тигра на улице встретить?

– Боюсь, да! – с вызовом ответила Лидия Аркадьевна. – А ты не боишься? Наверняка кто-то из персонала всех зверей выпустил, дав им шанс.

– Даже не задумывался. Представить не могу. Тигры в городе, хрен такое прикинешь. Сафари-клуб можно создавать.

Слева показались удивительные здания, раскрашенные яркими цветами: ядовито-желтым, красным и синим – на гнутых стеклах. Сколько же такое жилье еще недавно стоило? Сам факт того, что я уже привычно размышлял об этом в прошедшем времени, меня порадовал. Значит, осознание пришло, а чудовищных рефлексий, приводящих в итоге к желанию, надев дорогие бутсы, одиноко постоять в воротах, у меня нет и в помине. Если не вспоминать торговку у дороги.

Дорогое местечко. И здесь нас ждали.

Слева у дороги стояла полноватая крашеная блондинка средних лет. Заметив нас, она решительно ринулась наперерез, размахивая руками:

– Стойте! Стойте!

Я сразу схватился за верхний поручень. Скрипнули тормоза, недовольный «Диско» резко остановился, а филолог Линна Литке явным экспромтом громко выдала профессионально грамотно построенную матерную фразу – короткую, насыщенную, емкую – настоящий подарок моей истерзанной душе! Вот это я понимаю, вот это занос! Такой подарок заставил меня на секунду отвлечься от оценки оперативной ситуации.

– Линна, повторить потом не забудь, в книжку запишу! – восхищенно посмотрел я на напарницу. – Это реально блеск!

Перехватчица быстро подскочила к машине с водительской стороны, отчаянно застучала кулачком по железу:

– Стойте, я вас прошу!

Мы оба достали оружие. Вот так подставы и делаются, типа мирная бабенка выбегает с плачем, а по бокам заходят братовья с ружьями.

– Ты одна?! – рявкнул я в открытую форточку. – Одна? Кто рядом? Быстро! Ну!

Глаза женщины не меньше трех секунд смотрели сквозь меня, потом она выдохнула:

– А? Что? Да, да, я тут одна, ребенок дома! И муж там лежит, больной, уже просто не знаю, что делать… – Она показала рукой в сторону ограды жилого комплекса.

Вышел из джипа, крутя головой по сторонам. Линна, отвернувшись, смотрела направо, туда, где я ситуации не вижу.

– Говори.

И тут налетчица вконец растерялась. Нормально так! Выскочила, как подрезанная, не разбираясь, кто тут едет и зачем, и вот – нате вам Гарика с никак не мирным лицом. Ты чего ждала? Завбиблиотекой в мудрых очках?

– Говори!

– А вы, простите, кто? – тихо спросила она, отступая на шаг.

Понятно все с тобой, девонька, припекло конкретно. Остатки разума уже не могут принимать взвешенные решения. Что будет, если я скажу ей «мы бандиты»?