Вадим Филоненко - Кремль 2222. Северо-восток

Я подскочил как ошпаренный и обернулся, не веря своим глазам. Входной проем перегораживала стальная дверь! По виду толстая и прочная. Бронированная.

Откуда она взялась? Еще мгновение назад ее тут не было!

Не веря своим глазам, я прикоснулся к створке рукой. Пальцы ощутили холод стали. Это не мираж, это реальность.

Я попытался открыть дверь, но не успел – за моей спиной внезапно раздался стон…

Пустой, как мне показалось сначала, подъезд был заполнен человекоподобными мутантами – вормами.

В отличие от нео, шамов или дампов, вормы не имеют общих черт. Каждый из них выглядит по-своему и не похож на остальных соплеменников.

Внешне вормы те еще уроды. У ближайшего ко мне вместо волос на голове шевелились какие-то мерзкие жирные отростки, похожие на земляных червей. У другого два глаза слились в один, и теперь посреди лба торчала единственная глазница, а сам глаз приобрел форму вытянутого овала, причем с тремя вертикальными зрачками сразу.

Вормов в подъезде было много – особей пять или шесть. С ходу мне не удалось сосчитать точное количество. Тем более что мутанты попрятались по щелям в полу и на лестнице, так что наружу торчали лишь части их тел.

Я неловко вскинул автомат одной рукой, прикидывая, сколько в магазине осталось патронов, хватит ли их для полноценного боя. Вормы славятся своим дурным нравом и наверняка вот-вот набросятся на меня.

«Не набросятся, – телепатический голос Лёньки прозвучал очень странно. Самого осьминожки в подъезде не было, он остался снаружи и видел все происходящее моими глазами. Вернее, считывал мысленные образы у меня из головы. И все же бывший кио сумел разглядеть то, чего не заметил я. – Дан, они не в укрытиях сидят. Они… утонули».

«В смысле? – не понял я. – Где утонули? Тут же повсюду кирпич и бетон. А еще застывший цемент».

Я машинально продолжал водить автоматом из стороны в сторону, но вормы почему-то и впрямь не торопились нападать. Они даже не тронулись с места. Да и вообще не обратили на меня внимания. Продолжали лишь глухо стонать или бормотать что-то не слишком разборчивое.

Один ворм плакал – шумно всхлипывал похожим на хобот носом и подвывал, как маленький обиженный ребенок. По его мясистым серым щекам текли слезы, но он не утирал их. Не мог. Потому что его туловище вместе с конечностями… и впрямь вросло в бетон! Наружу торчала только голова!

Я похолодел. Лёнька прав! Эти вормы не спрятались, они погрузились в пол и лестничные ступени – кто по пояс, кто по колено, а особо невезучие по шею.

Как же так?! Я потопал ногой по цементному полу. Крепкий, вполне обычный. Разве что слегка растрескавшийся от времени. И все же он поглотил вормов, словно болотистая трясина.

«Лёня, как такое возможно?!» – Моя рука, сжимающая автомат, задрожала. По телу побежали мурашки.

«Понятия не имею, – отозвался бывший кио. – Никогда ни о чем подобном не слыхал… Но тебе надо убираться оттуда».

Легко сказать. Я попытался распахнуть дверь, но она и не шелохнулась, даже не заметив моих усилий.

Внезапно ближайший уродец с отростками на лысом черепе повернул ко мне свое измученное лицо, встретился взглядом и прохрипел:

– Помоги… Добей…

Да, пожалуй, надо избавить его от страдания.

Но выстрелить я не успел. Мое внимание привлек свет. Широкий луч осветил верхние ступени лестницы, словно в окно второго этажа заглянуло солнышко.

При виде света ворм с отростками на голове задрожал, забился в панике. Закричал:

– Беги, хомо! Беги! Добей меня и беги!

«Беги, Дан!» – в унисон ему завопил Лёнька.

Я нажал на спусковой крючок. Пули прострочили мутанту грудь. Он затих, а я налег здоровым плечом на дверь. Бесполезно. С таким же успехом я мог попытаться сдвинуть с места весь дом целиком.

Столб света тем временем скользил вниз по ступеням. И там, где он проходил, цементный пол превращался в трясину, затягивая в себя вормов.

«Скорее, Дан, скорее!» – торопил меня Лёнька.

Но я и сам страстно желал выбраться из этого дома прочь. Лучше сдохнуть от ножей Чинука, чем погибнуть вот так – непонятно, страшно и, судя по стонам вормов, весьма болезненно.

Я толкал проклятущую дверь, тянул ее на себя, а убийственно мягкий свет с каждым мгновением становился все ближе и ближе.

Меня охватила паника. Почти ничего не соображая от ужаса, я бился о бронированную створку, как попавшая в паутину муха.

Внезапно спине и затылку стало тепло. Я оглянулся через плечо. Широкий столб чудовищного света был уже в двух шагах от меня.

– А-а-а!!! – Я выпустил бестолковую очередь по двери. Пули срикошетили с противным визгом, едва не прикончив меня самого.

«Спокойно, Дан! – Мысленный голос бывшего кио сумел прорваться сквозь завесу охватившей меня паники. – Остановись. Спокойно, я сказал! Вот так. Нет, на свет оглядываться не надо. Смотри на дверь. Внимательно смотри…»

Ага, легко ему говорить. Затылком я ощущал приближающееся тепло, меня так и подмывало посмотреть, насколько луч уже близко.

«Вот-вот коснется тебя, – „обрадовал“ Лёнька. – Поэтому расслабься, глубоко вздохни и смотри на дверь».

«Ну и зачем?» – не понял я.

«Балда! Она же из металла. Ты должен увидеть ее слабое место: коррозию, раковины, еще какой-нибудь дефект. Ищи!»

Мой взгляд заскользил по бронированной противнице. Да-да, сейчас я воспринимал дверь как живое существо. Врага, которого надо победить.

«Ну?» – не выдержал Лёнька.

И тут широкий сноп света накрыл меня с головой. Был он теплым и ласковым, словно солнышко в начале лета. И совсем не страшным. Не опалял жаром, не сжигал на медленном огне. Вот только пол под ногами вдруг стал мягким – словно раскисшая грязь.

«Дан! – рявкнул Лёнька. – Что с дверью? Есть дефекты?»

«Не вижу… нет…» – Подошвы ботинок погрузились в цемент.

Я посмотрел на лестницу, прикидывая. Может, попробовать пробежать вверх по ступеням? Вдруг на втором этаже безопаснее?

«Вряд ли, – развеял мою надежду Лёнька. – Эти вормы тоже небось так думали. Ты глянь на их позы. Они пытались сбежать. И именно по ступеням вверх. Но в этом главная ошибка. Смотри, тот, кто стоит ближе к выходу из подъезда, провалился на меньшую глубину. А у вормов, что поднялись по лестнице, наружу торчит только голова. Лучше оставайся на месте. Тут наиболее безопасно».

Ага, безопасно. Почему же тогда мои ступни медленно, но неуклонно погружались в пол?

«Вот именно что медленно. Побежал бы к лестнице, уже провалился бы по пояс. И вообще. Не отвлекайся. Соберись. Смотри на дверь», – вновь потребовал Лёнька.

«Да нет в ней дефектов… Есть!» – перебил я сам себя.

Слабым местом оказались петли. В отличие от створки, их сделали из дерьмового железа. Его основательно разъела ржавчина. Щель между створкой и петлями была не слишком широкой, но этого хватило, чтобы вошло танталовое острие.