Мария Семенова - Парадокс Ферми

Был бы Клёнов сердечником, его прямо здесь и сейчас хватил бы инфаркт. На самом верху то ли дружно рехнулись, то ли просто не ведали, что творили. Если «Зонт» даже на минимальной мощности дохнёт на Москву, столица превратится в дурдом. А весь район Белого дома не то что угомонится — вымрет вообще.

— Насчёт этого, Анатолий Ильич, ты не волнуйся, кого надо мы уберём, — кивнул генерал. — А в плане жертв… Ты пойми, идёт война, а её без крови не бывает. А ля гер ком а ля гер! [31] На войне как на войне (фр.).

На Клёнова он смотрел с уважением и пониманием. Молодец академик, хорошо держится. Мужик! Умеет потянуть время, набить себе цену. Такой фарт выпадает раз в жизни, если не реже. Как же не сыграть на государственном интересе, не продать себя подороже? Дело-то ответственное, тонкое, кто попало не справится…

Клёнов посмотрел на мультиэкран, на котором выясняли отношения две ветви власти. Верные Президенту войска, осадившие непослушный парламент, тоже неминуемо попадут под удар. Летописный Александр Невский привёл на Русь татар, чтобы помогли решить династические вопросы. Его тёзка конца двадцатого века готов был положить миллионы. Просто ради того, чтобы подольше не покидать этот вот кабинет.

— Хорошо, — сказал Клёнов и положил руку на стол. — Только, Александр Николаевич, давай письменный приказ. С подписью. Дело ведь государственное, сам понимаешь.

— Ну-у, Анатолий Ильич, кто же тебе такой приказ предоставит, — укоризненно пробасил генерал. — Ты лучше с другой стороны на дело взгляни. Какой полигон для твоего «Зонта», а? Это тебе не овцам в Сальских степях координацию движений расстраивать. Ну, опять же, и благодарное отечество тебя не забудет. И внукам, и правнукам до конца дней хватит.

Клёнов помотал головой, изображая бюрократическое упрямство.

— Нет, без письменного распоряжения тут никак, — сказал он со вздохом. — Без бумажки ты букашка, а личную инициативу в таких масштабах мне, сам понимаешь, проявлять не по чину. Так что ты уж расстарайся насчёт письменного приказа, Александр Николаевич.

В кабинете повисла тишина, только отсчитывал бег времени напольный «Мозер» и доносились выстрелы — уже не с экранов, а непосредственно с улицы.

— Ладно, понял, без бумажки никак. — Генерал тихо кашлянул, опустил голову. — Расстараюсь, конечно, но если вдруг не заладится… В общем, ты, Анатолий Ильич, сильно-то не переживай. Что-нибудь придумаем. А скорее всего, само рассосётся. Извини, что потревожил. — Проводил до двери, крепко стиснул на прощание руку. — Супруге кланяйся. — И вдруг улыбнулся и мотнул головой в сторону костров на экранах. — А ты прав! Пошумят, а через неделю сами забудут. Давай, как всё отгремит, на Истру выедем с шашлыками? Так, как твоя Байныс Темировна, никто их не жарит. А я коньяка выставлю, домашнего, неделю назад из Краснодарского края привезли…

— Говорит Стража просторов. Вы самовольно заняли транспортный канал. — Голос, раздавшийся по гиперсвязи, заставил его подскочить. — Приказываю немедленно заглушить двигатели. Чип регистрации к осмотру!

Голос был властный, уверенный и спесивый. Вот уж правду говорят — чем меньше начальник, тем больше любит употреблять власть.

«Ага, сейчас тебе, — усмехнулся Гернухор. Демонстративно прибавил скорость и, чуть выждав, включил опознавательный сигнал, означавший присутствие очень важной персоны имперского ранга. — С дороги, звероеды! С дороги!»

Планетоид ощутимо задрожал, индикатор мощности пунцово замигал, а по гиперсвязи немедленно раздалось:

— Произошёл кратковременный сбой в системе идентификации. Счастливого полёта.

— Звероеды, яйцегрызы… — пробурчал Гернухор. Позволил киберпилоту плавно убавить скорость и, откинувшись в кресле, принялся неторопливо набивать курительницу. Ароматная тринопля была сущий восторг — отборная, выдержанная, из реквизированного сбора… Да. Не окажись вот этой последней составляющей — из реквизированного, восторга было бы существенно меньше.

Затянувшись, Гернухор далеко выпустил струйку зеленоватого дыма и, уже чувствуя блаженный взрыв в голове, уставился в монитор. «Творцы, ну скоро там? Вот же вселенская тоска…»

На экране в объёме и мельчайших деталях плыла знакомая картина: оба солнца, планеты, рваный пояс астероидов, ярко-жёлтая блёстка планетоида… Путь его лежал на окраину системы, к искусственному объекту — планете Храна, цитадели правопорядка. Добраться до неё можно было лишь по особому транспортному каналу, размеченному в путанице астероидов. Кто попало не подберётся. Цитадель, она на то и цитадель. Все знают, что она есть, но вот где?..

Мерно подмигивали приборы, едва уловимо менялась картинка на мониторе, стлался волнами пьянящий дым… Гернухор на время отстранился от непрерывного течения времени и даже не заметил, как добрался до «Ласковых ворот» — первого створа пропускного пункта Внешнего оборонительного кольца. Именно здесь начиналась сама процедура прибытия в цитадель.

— Тьма, — выпрямился в кресле Гернухор.

Последние зеленоватые струйки исчезали в решётке вытяжной вентиляции, а планетоид уже плавно умерял ход, подхваченный могучим силовым полем. Вот сработали цепкие фиксаторы, мощная стационарная гамма-пушка взяла автоматический прицел… Снова ожила гиперсвязь — и на сей раз выдала приятный женский голос:

— Внимание, начинается генное сканирование. Начинается генное сканирование.

Мгновением позже Гернухора скрутил приступ резкой тошноты.

«Тьма кромешная… — Сколько лет прошло, а выносить сканирование так и не сделалось легче. Он выругался, плюнул, вытер ладонью рот. — Совсем на безопасности помешались…»

Организм просто отказывался это выносить. А ведь впереди ещё, чтоб им рассыпаться, два створа: «Милосердный» и «Отзывчивый». Попались бы Гернухору те, кто дал им такие названия… В общем, когда планетоид наконец миновал периметр, подтвердил свой статус и пошёл на посадку, его обитатель чувствовал себя точно после допроса с пристрастием. Проклятая наследственность, особенности генома… Нет-нет, об этом лучше даже не думать. Лучше уж корчиться под сканерами в служебном планетоиде, чем вопить у биопотрошителей на допросном столе…

Между тем планетоид, легко танцуя на могучих волнах незримых полей, миновал силовой щит, скользнул в последний канал и наконец-то замер в посадочном ангаре. Включились сервомоторы, откинулась аппарель, по сторонам пандуса побежали сигнальные огни. Привет тебе, планета Храна!

Ну, планета — это так, мягко сказано. По сути — большой рукотворный астероид с искусственной гравитацией и такой же атмосферой. Огромный гвеллуриевый шар, летящий сквозь пространство. Самое омерзительное место, говорят, во всей Системе.