Мария Семенова - Парадокс Ферми

— Внимание и почтение!

Кто-то подал голос, все синхронно встали, подняли руки над головой в жесте приветствия.

— Командир!

— Всегда рядом с вами, — громко отозвался тот, чинно уселся на своё место и властно, правда несколько размашисто, махнул рукой. — Понимания и поддержки! Продолжайте.

Вот так — и никак иначе. Без дистанции и почтения к начальствующим боевой корабль очень быстро прекратит таковым быть. И все присутствующие это отлично понимали.

— Всем много-много добрых восходов. — Чинаппа, сменившаяся с вахты, последней заняла своё место и обвела глазами улыбающихся соседей. — Ну что, соратники, как у вас дела? Скучали без меня?

С соседями ей сегодня повезло. Справа сидел Охранитель Правого Борта мархан Броан, слева — Охранитель Левого Борта аркарейса Гарьят. Оба — воины, равных которым в Галактике было немного. Их расы выпестовались и окрепли в жестокой войне на истребление, так что цену жизни и смерти оба знали отлично. За спиной разжалованного гвардейца ещё и сидел, контролируя тыл, большущий марханский муркот. Цепко обхватив лапами большой контейнер, зверь со вкусом уплетал выданную синтезатором кровавую плоть. На корабле давно привыкли к тому, что жутковатые напарники практически не разлучались. Привыкнуть к внешности муркота было труднее. Громадный аспидно-чёрный с белым пятном, тянувшимся с горла на грудь, он принадлежал к редкой породе неукротимых, чьё название говорило само за себя. В родных лесах Броана эти коты считались самыми свирепыми и безжалостными убийцами, отвергавшими к тому же любой контакт с человеком.

— Ещё как скучали, сестрёнка, — сердечно улыбнулась Гарьят и вытащила из жерла синтезатора поднос со скворчащим контейнером. — Вот, попробуй. Желудок молодого бадрана, фаршированный его же мозгами. Так его моя прабабушка обычно готовила, когда совет племени собирали. Говорят, помогает важные решения принимать.

Внешность обманчива! Милое, очень женственное лицо, толстая коса, которую она то закидывала за спину, то перекладывала на грудь… Мыслимо ли предположить, что и сама Гарьят, и её праматери были умелыми и беспощадными воительницами, не просившими пощады в бою?.. Конечно, аркарейсы далеко не всегда приучали своих дочерей убивать едва ли не с колыбели. Когда-то и они верили, что девочки рождаются не для войны, а для тепла, любви и уюта. Но потом — много веков назад — на Аркару напали с Тёмной стороны. Репты разрушили города, истребили всех мужчин, в том числе ещё не рождённых, и гнусно посягнули на женщин. Однако те не сдались захватчикам, ушли в леса и горы и начали священную битву. А чтобы не угас род и подрастало новое воинство, аркарейсы постигли все тайны женского тела и выучились зачинать без мужей, побуждая себя к материнству изощрённым усилием духа и воспроизводя себя — как велит в этом случае закон естества — исключительно в дочерях. И было так сотни и сотни лет. Женщины, ставшие изгоями в собственном доме, оторванные от высоких технологий и временами почти истребляемые, так и не уступили врагам. Репты относились к ним как к докучливой, но в целом не опасной помехе, которую и надо бы вывести уже вовсе под корень, но всё недосуг. Однако потом горстка неистовых смертниц захватила пункт дальней связи и успела бросить в космос отчаянный призыв, и первыми, кто бросился им на помощь, были марханы. Вскоре после этого рептов на Аркаре не стало, а женщины начали вспоминать, что такое мужская любовь и естественное зачатие. Потрясённые героизмом защитниц планеты, марханы заключили с ними равноправный союз, и впервые за много веков на Аркаре начали рождаться мальчишки. Но вековые традиции так просто не умирают; постоянные пары между воителями и воительницами образовывались исключительно редко. Обычно девочка оставалась с матерью, а мальчика забирал отец.

— Ты мне правда словно старшая сестра, Гарьят, — благодарно улыбнулась Чинаппа и открыла контейнер. — Ух ты, как пахнет!

На самом деле есть ей совсем не хотелось, но не рассказывать же Гарьят про сгущёнку и творог со сметаной, которыми она украдкой лакомилась на вахте. Или вот про только что открытый ею местный деликатес под названием «сало»…

Броан достал из синтезатора два больших чешуйчатых фрукта и кустик зелёных листьев, хрустящих и сочных даже на вид.

— Расскажи нам о своей подопечной, — попросил он Чинаппу. — Только не говори, что в контакт с ней не вступала. Никто здесь в Совет безопасности докладывать не побежит.

В голосе его слышался интерес, уважение и некоторая зависть. Ему самому на Земле родственные души что-то не попадались. Такие, чтобы вибрировали в унисон… Впрочем, с этим оставалось только смириться. Шанс подобной находки составлял примерно одну миллиардную. Да и то, если тем только и заниматься.

— Расскажи-расскажи! — подхватила слева Гарьят. — Как оно там, твоё чудо?

Действительно, чудо — отыскать на почти умирающей планете, готовой скатиться во Тьму, существо с чистой, тонко резонирующей душой, открытой для понимания и любви. Об этом, по идее, нужно рапорт в Галактсовет писать, требуя экстренного вмешательства, спасительного для планеты. Да только бюрократы наверху перво-наперво спросят: ага, значит, допустили контакт? Непосредственный? А как же карантин? Это так вы там во главе с Командиром свои провинности искупаете?..

— Она, по-моему, влюбилась, — радостно улыбнулась Чинаппа. Полусотник так лучилась счастьем, словно это её саму, а не «подопечную» осенило ценимое во всех мирах чувство. — Только не хочет признаваться себе в этом, лапочка моя. Вся в домашних делах, в творчестве, книгу вот написала. Соседа уговорила на грузовике её покатать, чтобы в реалии вникнуть… — Чинаппа рассмеялась, от усталости после вахты не осталось и следа. — Для неё ведь это всё равно что мне, Броан, на твою планету в гости слетать, к муркотам… А вообще знаете что? — Она вдруг перестала улыбаться и обвела сослуживцев очень серьёзным, внимательным взглядом. — Мне всё больше кажется, что наш с ней контакт не случаен. Это пришло свыше, это воля Творцов. Это шанс, упускать который — непростительный грех…

Все знали, что иногда случается и такое. Творцы временами дают подсказки в Игре. Знать бы ещё, как отличить Их волю от роковой случайности? Как не сделать ошибку, способную привести к катастрофе?..

— Опять ты за своё, — покачала головой Гарьят. — Видно, игровой азарт — это в самом деле болезнь. — Аркарейса вздохнула, отодвинула контейнер с бадраньим желудком и строго посмотрела на Чинаппу. — Даже не думай. Неужели тебе мало одного срока? — И она указала взглядом на Командира. Потомок благородных пауков с аппетитом высасывал тысяченожку, длинную, точно свёрнутый шланг.