Михаил Луговой - Горячая весна 2015-го

Четверка истребителей поднялась с гудевших стальных плит аэродрома слитно, словно одно живое существо, и для наземных наблюдателей растворилась в ночи. По крайней мере до того момента, пока короткая кодовая посылка не сообщит операторам АСУ воздушной группировки Российской армии, что самолеты достигли нужной точки и действуют по плану.

Дебют новейших Су-50 получился впечатляющим. Сколько точно вражеских самолетов вчера днем было уничтожено над Балтикой, оставалось неизвестным, но расшифровка средств объективного контроля показывала, что не менее пятнадцати. Поэтому на борту машины Кузнецова красовались сейчас две свежие «звездочки», все равно невидимые в темноте.

Увы, на других направлениях в воздухе все обстояло совсем не так благополучно. Американцы сделали ставку на техническое превосходство и постепенно добивались господства в воздухе. Наземные средства ПВО вызывали у них куда больше неприятностей, но и здесь им удалось полностью подавить все дальнобойные комплексы противовоздушной обороны в Калининградской области и в значительной мере – в северо-западной части Белоруссии. Нанести сколько-нибудь значительный ущерб русским войскам, приближающимся к Таллину, Тарту и Риге, они пока были не в состоянии, зато надежно пресекали попытки русских штурмовиков и бомбардировщиков действовать за пределами зоны своей ПВО. Попытки групп истребителей навязать им бой за пределами этой зоны, как правило, были безуспешны – «Рэпторы» засекались радарами слишком поздно, иногда только после пуска ими ракет. Нескольких удалось сбить, но соотношение потерь в воздушных боях составляло два с половиной или три к одному в пользу американцев.

Над тактикой противостояния новейшим американским истребителям бились десятки умов ВВС России. Кузнецов вспомнил свои ночные бдения перед плакатом с изображением F-22 в разрезе и грудой аналитических записок о его предполагаемых сильных и слабых сторонах.

Чему можно позавидовать у «американца», так это мощности и надежности двигателей. Правда, похоже, тут у них не без изъяна: малая разница между крейсерской и максимальной скоростями свидетельствует о том, что в них снижен коэффициент двухконтурности. Значит, с одной стороны, они крайне прожорливы на дозвуковых скоростях, а с другой – имеют низкую газодинамическую устойчивость. Это может привести к их заглушке на больших углах атаки. Плюс к этому американские конструкторы, похоже, в погоне за морковкой «стелсовости» не приняли мер по увеличению давления в воздухозаборниках на больших углах атаки. Аэродинамика вообще не слишком сильная сторона американской авиаконструкторской школы. Избалованные наличием и доступностью мощных авиационных двигателей, они привыкли решать проблемы «в лоб», будучи уверенными, что «с мощным мотором полетит что угодно». При неважной аэродинамике маневренность «Рэптора» обеспечивает разветвленная система носков, флайперонов, элеронов и управление вектором тяги. При этом площадь несущих поверхностей невелика, в угоду все той же малозаметности, а значит, американский «Хищник» на вираже будет стремительно терять скорость и тягу двигателей. По всему выходит, что, в отличие от отечественной машины, у заокеанского собрата максимальная перегрузка в девять «же» является блефом разработчиков или рекламным трюком, так как не может быть удержана при развороте ни на триста шестьдесят, ни даже на сто восемьдесят градусов… Из этого следует, что в ближнем бою «американцу» ничего не светит, вот только как заставить его вступить в ближний бой? Ведь, в отличие от русских летных школ, где он преподается в полном объеме, у американцев в учебных боях сам факт его наличия считается поражением допустившего это пилота.

В общем, все опять упирается в тактику. Победа останется за тем, кто придумает финт, который противник не в силах будет разгадать. Одну из таких новинок им и предстояло опробовать сегодня.

Обе таллинские дружины Лиги обороны «Кайтселийт» по оперативному плану эстонской армии должны были оставаться в городе и оборонять его до последней возможности. То, что «извечный враг», как именовалась Россия в эстонских официальных документах, уделит самое пристальное внимание захвату столицы страны, где вдобавок половину населения составляли русские, на лояльность которых нельзя было твердо рассчитывать, считалось аксиомой.

Но после того, как две недели назад американцы предъявили Москве ультиматум, а эстонская армия перешла под командование штаба Коалиции в Модлине, все заранее разработанные планы пошли насмарку.

Американские генералы, не отягощенные необходимостью учитывать национальные интересы «молодой прибалтийской демократии», начали сосредоточивать большую часть армейских подразделений в юго-восточных уездах, оставив прикрывать столицу на нарвском направлении чисто символические силы.

Когда в качестве ответной меры в МИД Эстонии поступила нота российского правительства с требованием беспрепятственного транзита подразделений Российской армии через территории стран Прибалтики в Калининградскую область в обмен на гарантии сохранения независимости, в официальных кругах Таллина началась паника. В отличие от Латвии и Литвы, отклонивших требования России, эстонское правительство оставило ноту без ответа и в тот же день начало эвакуацию в Пярну. Эвакуацию, которая слишком походила на паническое бегство.

Командование силами обороны Эстонии, в подчинении которого остались только отряды «Кайтселийта», сочло, что в сложившихся условиях защита Таллина бессмысленна. Правда, вывести оттуда все имеющиеся соединения не представлялось возможным. Поэтому 1-ю таллинскую дружину оставили в городе. Больше для контроля над русским населением, чем имея в виду боевые действия.

Штаб и сборный пункт 2-й таллинской были выведены из Таллина в Кейле. Правда, там они тоже не задержались и, когда во второй половине дня 10 мая в окрестностях Таллина появились передовые отряды Российской армии, отступили еще километров на семь к югу – на резервную базу.

Сборная Эстонии по биатлону была членом «Кайтселийта» в полном составе – отголоски неудавшейся попытки доказать свою лояльность перед Олимпиадой, но сейчас из всех здесь присутствовали только Индрек и Владимир.

– Похоже, мы оказались самыми патриотичными из наших, – заметил Владимир, изучая в прицел своей АК-4 начинающее светлеть небо. Офицеры дружины опасались угрозы с воздуха.

– Или самыми глупыми, – дополнил Индрек, опуская свою винтовку. – Спали бы сейчас дома… Слушай, кончай уже целиться в небо. Самолету мы все равно ничего не сделаем, беспилотник просто не заметим, а вертолет услышим заранее.